Ночные Птицы Рогонды - Леванова Татьяна Сергеевна

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72

Раннее утро было темным и промозглым, от мельчайшей водяной пыли набухали ресницы, Маша задыхалась от сырости, ей казалось, что она снова вся промокла, словно только что из воды вылезла. Улица, по которой они шли, огибала порт, и девочка невольно обратила внимание, что здание, возле которого ночью суетились белые чудища, таскавшие грузы, было крепко-накрепко закрыто. Зато ожила остальная часть порта. Люди покинули убежища и деловито сновали по пристани, где горели разноцветные огни. Несмотря на столь ранний час, здесь уже кипела работа – подходил большой корабль. Правда, Маша совершенно не разбиралась в кораблях и не знала, грузовой он, пассажирский или рыболовный.

– Смотри-ка! – присвистнул Селедка. – Должно быть, с вечера дрейфовал в море, боясь пришвартоваться в Черный Час.

Андрей даже не обернулся на корабль. Он тащил Машу под руку дальше, смешно посапывая носом от сырого воздуха.

– Ты чего молчишь? – с подозрением спросил его Селедка. – Расскажи уже про Боцмана. Вы его поймали?

Андрей покачал головой, не отрывая взгляда от дороги.

– Он удрал?

Андрей снова покачал головой и даже как-то понурился при этом.

– Стоять! – рявкнул Кирилл. – Я не понял…

– А ты попробуй понять. – Андрей тоже остановился, поскольку Кирилл замер на месте, но не выпустил Машину руку. – Твоя ракушка была у тебя, а ты говорил, что Боцман ее украл. Ребята просто ржали! Ты сам-то послушай, как звучит: Селедка обвиняет Боцмана.

– И чего, Боцман круче меня, да?! Поэтому ему можно воровать, а я подыхай?! А если бы я утонул во время прилива?!

– Андрюша, но ведь это же я приманила ракушку Кирилла, чтобы вернуть ее ему! – вмешалась Маша. – У нас другого выхода не было – мы были в пещере и хотели позвать на помощь.

– Ребята, что до меня, то я вам верю. – Андрей глубоко вздохнул. – Но Аня, Оля и Карась считают, что это чешуя!

– Чушь, – автоматически поправила Маша. – Чушь, а не чешуя.

– Ну посудите сами: Боцман самый крутой парень в школе. Знаете, как нас называют? Его свита! Сколько он всего сделал! Кирилл, ты в курсе, а Маша пока еще чужой нам человек, так что я просто намекну – ни одно дело, провернутое подростками на побережье, от листовок против ученичества Смотрителя до помощи рыбным базарам, не прошло без его идей и участия. А кто такой Селедка, знаем только мы – я, Аня, Оля и Карась. Да теперь вот еще Маша. Только ребята не доверяют Маше. Она маленькая, чужая, безракушечная, работает за еду, к тому же любимица Смотрителя…

Маша вырвала свою руку, во все глаза глядя на Андрея. Тот явно смутился.

– Что плохого в том, что я работаю? И разве моя вина, что у меня нет ракушки?

– Маша, я же ничего против тебя не имею. Я знаю, что тебе тяжело приходится. Но чтобы обвинять Боцмана, нужно быть более… уважаемым человеком.

Девочка сжалась и обхватила себя руками за плечи. Ее била дрожь, не то от сырости, не то просто хотелось заплакать, но глаза и так были мокрыми…

– Короче, я понял. – Кирилл изо всей силы пнул урну. – Получил свою ракушку назад, не сдох – и будь благодарен, а Боцман и дальше будет всеобщий любимчик и красава!

– Примерно так…

– И ты это так оставишь? – поразилась Маша. – Это же свинство! Ты знаешь, мы говорим правду – Боцман украл телефон и сдал Кирилла пиратам!

– Но что я могу сделать?

– А я еще решила, что ты можешь быть сквозняком… – Девочка отступила на несколько шагов. – Да ни один сквозняк не закрыл бы глаза на такую гадость! Оттого-то миры и гибнут, что всем вокруг все равно!

– Пошли, Маша… – Кирилл подхватил девочку под руку. – Я тебя провожу. Нам такие друзья не требуются, правда? Мы с тобой столько вместе пережили! Будем с тобой дружить, и никто нам не нужен.

Он пытался заглянуть девочке в глаза, но Маша не слушала его и смотрела только на Андрея. А у того вдруг задрожали губы, и он крепко сжал их, стиснул так, что они побелели. Потом парень глубоко вздохнул и сказал:

– Ладно, я понял. Я не прав. Но я, Птицы вас побери, понять не могу, что можно сделать! Ну перестану я тоже с ним общаться. Так ведь Анька и Оля все равно вам не поверят. И Карась Боцману предан.

– Поздно, мы уходим! – Кирилл попытался было увести Машу, но та вырвалась.

– Андрей, ты что-нибудь придумаешь. Проследишь за ним, подбросишь ему телефон… то есть ракушку, поговоришь с ним… Но не оставляй это дело так! А вдруг на месте Кирилла завтра окажется кто-то из девчонок?

– Да, об Оленьке своей подумай, – издевательски подхватил Кирилл, цепляясь за Машу.

Но та снова автоматически отодвинулась. Ей не хотелось обижать Кирилла, просто еще болели царапины и синяки, которые он наставил ей, когда в воздухе, во время полета на Птицах, схватил ее за руку, словно утопающий.

– Ладно, решили, – угрюмо согласился Андрей. – Давайте теперь по домам – отдыхать. А я что-нибудь придумаю. Кирилл, заряди аккумуляторы ракушки, я позвоню тебе после обеда. А с тобой, Маша, свяжусь через ракушку Кристины, ладно?

Парни все-таки довели до дома Машу, а потом уже разошлись в разные стороны. Кирилл поплелся в район рыбаков, а Андрей пошел в сторону роскошных особняков, розовевших далеко вверху. И оба, пройдя несколько шагов, остановились, чтобы посмотреть, как Маша войдет в дом.

Девочке казалось, она так устала, что ей даже спать не хочется. И всю жизнь способна простоять на пороге неподвижно или просидеть на скамейке возле дома. Однако, когда умная дверь, поздоровавшись, распахнулась и в лицо пахнуло теплом, знакомыми сладкими запахами кухни Кристины, Маша поняла, что готова улечься в одной из пустых коробок у порога. В прихожей она опустилась на табурет, чтобы расшнуровать ботинки, и вдруг задремала прямо так, сидя.

– Машенька, это ты? – раздался снизу слабый, обеспокоенный голос. – Ты вернулась, какое счастье! Где ты была? Ты здорова? Не голодна?

– Я в порядке, – промычала Маша, силясь разлепить ресницы. – Только не спала всю ночь.

Снизу послышался шелест – Кристина в длинном теплом халате поднималась по ступенькам. Если бы девочка открыла глаза, она бы очень удивилась, что молодая женщина идет согнувшись, держась за поясницу и припадая на левую ногу, а полы халата стелются за ней по ступенькам. Но Маша вовсю клевала носом, и пока Кристина поднялась к ней, успела увидеть катящиеся морские волны…

– Да ты на ногах не держишься! – Женщина подхватила девочку под мышки и повела вниз, а потом в свою комнату. – Осторожно, тут ступеньки. Ложись на кровать, тихонечко. Не волнуйся, я сниму с тебя ботинки и подотру пол. Где же ты была? Расскажешь потом? Главное, что с тобой все в порядке. А что за куртка на тебе? Она тебе мала…

– Это моя… Я потом объясню… Моя, правда, из дома, я просто выросла немного…

– Пока ты спишь, я перешью.

Кристина ненадолго вышла, а потом вернулась с сантиметром. Маша уже спала. Женщина измерила девочку, повертела в руках куртку, что-то прикидывая. Прежде чем уйти, подошла к Маше и потрогала ее лоб, желая удостовериться, что та не заболела. Сонная девочка накрыла ее руку своей рукой и пробурчала:

– Со мной все хорошо, мам, я не болею.

Затем повернулась на другой бок и заснула еще крепче.

Кристина замерла у ее изголовья, ошеломленная – ее впервые в жизни назвали мамой. Она не стала задаваться вопросом – показалось ли Маше спросонок, что она снова дома, или девочка всерьез назвала ее мамой, просто положила руку на живот, где спал ее сын, и представила себе, что почувствует, когда малыш впервые скажет «мама». Потом Кристина взяла Машину куртку, ботинки, жилет и вышла из комнаты. Она тоже не спала всю ночь, беспокоясь за Машу, и решила принять энергодуш, чтобы сначала перешить куртку, а уже потом лечь отдыхать. Пока Маша спала, в кабинете стрекотала швейная машинка, лязгали ножницы, звякали пластинки легкой драконьей стали…

Маша проснулась через шесть часов. Ей приснился Черный Час, открытые двери склада, куда с ящиками в руках заходили существа с рыбьими мордами. Среди них она заметила Карася, Боцмана, Аню и, хоть не любила их троих, ужасно за них испугалась. Сердце ее стучало, как сумасшедшее.

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72