Снежные псы - Веркин Эдуард

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80

На четвертом круге убедился – поджидает.

Поджидает меня, хочет напасть неожиданно. Ну-ну…

Закончил пятый круг, вбежал в ворота, остановился рядом с полушубком, положил на него соплемет. Фигур тут снежных много, и все громадные. Сделаны очень выразительно, как живые почти, а некоторые даже выкрашены. Особенно одна мне нравится – пингвин императорской породы. Но выкрашен он в зеленый цвет, художник фантазию проявил. А потом что-то там случилось, работу бросили, и художник забыл бензопилу, да не просто забыл, а прямо в шее у пингвина. Мрачновато получилось, однако красиво, честное слово, я уже несколько раз фотографировал. Сюжет 85, «Полярная фауна». Каждый день с этим пингвином встречаюсь, он меня на мысли разные наводит.

Поэтому я продолжил зарядку. Стал вверх выпрыгивать – прыжки вверх очень силу развивают. Самый сильный в мире зверь – кенгуру, ударом ноги убивает лошадь. Прыгаю и поглядываю, прыгаю и поглядываю. Стоит за Дедом Морозом, но мне из-за пингвина видно. Но дыхание задержал, чтобы его по пару из пасти не определить было. Молодец, хоть чему-то научился.

Я перестал прыгать, начал дыхательные упражнения. Вдыхаю, выдыхаю, а сам глаза закрыл – интересно, что делать будут? Подышал так минуты две, открыл глаза, резко прыгнул вбок – вроде как упражнение на резкость.

Так, за Дедом Морозом его уже нет, переместился, значит. Я снизил темп дыхания, стал входить в заминку и поворачиваться вслед за солнцем. А сам оглядываюсь.

Тень. Спрятался теперь за Снежным Великаном, а солнце в спину! Прекрасно все видно. Тянется тень почти на десять метров. Тоже мне, полярный ниндзя… Интересно, где все-таки остальные? Сидят по крышам, точно, ничего оригинальнее не придумали.

Чудланы. Чудланы, честное слово.

Почему я? Почему я должен учить этих болванов? Почему я должен этих дурачков все время учить? Пусть Перец ими занимается! Я ему что, Макаренко, что ли? Но он же занят все время. Дела у него, видите ли, все время! Мир спасает. А я им что, нянька? У меня, может, арахнофобия… Нет, арахнофобия другое, это про пауков… Так почему я? За что мне такая радость?

Тень чуть сместилась и раззявила пасть. Ну так и есть! Учил-учил, а все без толку. Ладно, сам напросился… Я посмотрел вправо. До полушубка с соплеметом всего ничего, но если я кинусь к оружию, он успеет среагировать. Надо по-другому.

Я замер, щурясь на солнце и будто бы наслаждаясь солнечным светом, а потом, отнаслаждавшись, медленно и лениво подошел к Снежному Великану. Я с одной стороны, а он – с другой. Я даже мысли его прочитал: думает, что сейчас я пойду вокруг, а он на меня наскочит. Ну да, щас… Вытащил я из ранца наступательную гранату, выдернул кольцо, саму гранату забил под основание фигуры и отбежал быстренько подальше и говорю:

– Эй, ящер! Ты убит!

И упал, закрыв голову руками. Он тут же с недовольной такой миной высунулся. Я, конечно, не видел, но рожу его недовольную очень здорово себе представлял. Так вот, выставил он свою недовольную рожу, а тут граната и взорвалась, и весь Снежный Великан на него осел.

Я вскочил, гляжу на него. Смешно! Валяется на спине, придавленный головой Великана, крылья растопырил, хвостом бьет, ничего понять не может. Я не спеша, спокойно, даже расслабленно сходил за соплеметом и полушубком. Вернулся.

Этот как раз из-под головы почти выбрался, увидел, что я подхожу, и как плюнет. Не удержался, зараза! Я прыгнул за высоченную ледяную елку, пламя лизнуло ее, елка растеклась. Второго шанса я ему не дал. Он окончательно выбрался из-под снежной головы и уже тряс башкой, прицеливаясь по второму разу. Вот тут и я выстрелил. Дважды.

Дрюпин усовершенствовал свою машину, встроил в нее дальномер. Теперь сопли разворачиваются точно. За полтора метра до цели они расходятся в сетку, наподобие паутины, и выбраться из сетки уже нельзя.

Он плюнул еще – плевок сжег первую порцию соплей. Вторая порция развернулась удачно, он дернулся, завертелся, сшиб еще одну елку. Но чем сильнее он вертелся, тем сильнее сопли его затягивали.

– Не дергаться, Щек, – сказал я спокойно. – Не дергаться, не плеваться, не брыкаться. Ты проиграл. Понял?

Молчание.

– Понял, я спрашиваю?! – спросил я строго.

Горын кивнул, с морды осыпались мелкие сосульки.

Остальные где-то прячутся. Меня караулят. Кий и Хорив.

Бамц!!! За спиной что-то упало. Судя по металлическому звуку и тяжести удара, снегоход. Интересно, в кого-нибудь когда-нибудь швырялись снегоходами?

Я обернулся.

Так и есть. Мой любимый снегоход, друг канадских лесорубов, всмятку. Вывалился из чистого неба – и хлоп. Клякса разноцветная, бензин уже потек…

Это они хитро придумали, я не сразу понял.

Бензин тек в мою сторону, а я тупо смотрел на ручеек, потом только догадался и отпрыгнул за Черепаху. Прямо с неба упала огненная полоса, снегоход вспыхнул и сразу же взорвался – в баке конденсат скопился. Черепаха меня выручила: мелкие осколки в разные стороны, лыжа от снегохода чуть скальп не снесла. И сверху второй раз – пых!

Едва успел в сторону откатиться, как снова – пых! С двух сторон взялись. Грамотно.

Глянул в небо – никого. Спрятались уже, перезаряжаются, ждут, пока резервуары горючкой заполнятся. Черепаха обтекала тоненькими струйками, они скатывались к основанию и замерзали. Я почувствовал, что стало жарко. Ну да, эти гады кого хочешь в жар вгонят.

Быстро огляделся. До горки…

Можно успеть. Что ж, сегодня немножко удивим малолетних.

Я вскочил и рванул к горке. Тень. Вернее, сразу две. Быстро глянул вверх. Появились. Высоко. Уже высоко. Парят. Как кондоры. Они на кондоров и похожи.

Кондоры. Сизые, покрытые мхом уступы Мачу Пикчу. Еще год без Мачу Пикчу, и я засохну. Честное слово, свернусь в куколку. Я хочу домой. Построю дом и буду сидеть и глядеть в облака…

Вдруг я подумал, что неплохо бы не только смотреть в облака, но еще и смотреть на горынов, которые в тех облаках кувыркаются. Было бы, наверное, красиво. Город в облаках, огненные птицы…

Ппых!

Задумался, старею. Прыгнул к Золушке.

Едва успел – плевок попал в Золушкину шапку, и на меня потекла вода, даже чуть теплая. Худо. Научились точечными плевками работать. Это когда плюется не в распыл, а как бы лучом. Гораздо бронебойнее. И с гораздо большей высоты можно. Но и мне увернуться легче тоже.

А Золушка таяла… И все мне за шиворот таяла, между прочим. Почти сразу замерзая вдоль позвоночника. До горки почти сто метров, успею.

Прощай, Золушка! Я выскочил из-за Золушки и дернул к горке. В небе хлопнуло и сразу же засвистело. Вошли в пике. Глядеть было некогда, но я знал, что именно в пике. Так свистят сложенные крылья.

Я бежал, а свист становился все сильней. Я знал, что они могут пикировать примерно до ста метров, потом надо тормозиться, иначе разобьешься. А пыхнуть в распыл он может метров с двадцати, не больше. Значит, они выйдут из пике на ста метрах, после чего будут опускаться до двадцати и только потом пыхнут. На все уйдет секунд тридцать. Да за тридцать секунд я вокруг Земли успею обежать!

Когда до горки оставалось всего ничего, над головой у меня снова хлопнуло – вышли из пике. Я успел. Нырнул в узкий лаз, прополз вперед несколько метров, свернул вправо, перелез в верхний ход.

Горка дрогнула. Приземлились на нее. Во всяком случае, один. Наверняка один, а второй отправится к норе выкуривать меня.

Горка – странное сооружение, уже говорил. Высокая, на верхушке бульдозер, а внутри множество туннелей, будто ледяные кроты поработали. Я думаю, их дети нарыли. Скорее всего, дети, я нашел три пластмассовые лопатки.

Ппых!

В спину ударило горячим воздухом, по туннелям прошла упругая волна, лед на моей спине тут же растаял. Так и есть – один полез меня выкуривать. Интересно который? Ну что ж, сам напросился…

Я осторожно выставился из норы и чуть не рассмеялся – это был Кий. Неудивительно, у него как раз характер подходящий. Мелкопакостный характер.

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80