Паломничество Ланселота - Вознесенская Юлия Николаевна

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101

— Да. Ты не знаешь, Айно, что это такое — быть прикованным к инвалидной коляске и всю жизнь передвигаться на колесах. Я очень хочу встать на свои собственные ноги. Дать это может мне только наш Месс, но никак не ваш Иисус. — А вот на этот раз ты ошибся.

— Не трать на меня время, не читай мне проповеди, пророк. Ты ведь не обо мне хотел говорить? Я знаю, что доктор давно верует, а Дженни готова креститься и только опасается моего недовольства. Напрасно опасается: своей искренней детской верой в Бога она мне напоминает мою матушку. Что же касается Якоба, то он, по-моему, настолько возлюбил Христа, что готов уже не только сам креститься, но и всех вокруг крестить. — Он это и будет делать, — кивнул Айно.

— Якоб что, в самом деле намерен стать священником? — Да. И я уже готовлю его к служению.

— Значит, он останется на Жизоре? Ну что ж, за Хольгером мы присмотрим и доставим его в Иерусалим на исцеление. На обратном пути мы сможем завернуть сюда и оставить его у брата…

— Не спеши! Я вовсе не говорил, что Якоб останется здесь, чтобы долгие годы готовиться к священству, как это было в давние времена. Я рукоположу его в день крещения всех наших оглашенных, и он сможет плыть дальше с тобой и братом.

— Так это кто спешит? — усмехнулся Ланселот.

— Ты прав, — улыбнулся Айно, — спешим, конечно, мы с братом Якобом, а торопит нас время. — А время тут при чем?

— Нынешнее время требует, чтобы слуги Божьи прошли по всей земле и подобрали для Господа все, что еще можно спасти. Мы должны собрать в Его житницу все до последнего колоска.

— Проще говоря, вы хотите крестить всех, кого удастся?

— Да. Так ты возьмешь с собой Якоба, если я рукоположу его в иереи?

— Ладно уж, прихвачу твоего иерея-скороспелку, — улыбнулся Ланселот, — пусть в нашем Ноевом ковчеге будет еще и священник. Тем более что, как я понял, ты собираешься крестить и всех остальных, пророк? — Нет, только Дженни и Эйлин. — Что ж так слабо? Почему только их?

— Все другие крещены еще в детстве. Здесь, на острове Жизор, они только укрепились в вере.

— Вот как. Выходит, в каком-то смысле я снова остаюсь в одиночестве…

— Это так, но придет и твое время. Христовой любви сопротивляться бесполезно, мой честный и упрямый брат Ланселот, а Христос возлюбил тебя особо, это мне открыто. Крестишься ты все равно, это мне ведомо, вот только водой или кровью, этого я пока не знаю…

Последние слова Айно проговорил как бы про себя. Ланселот их не понял, лишь пожал широкими плечами и ничего пророку не ответил.

Они расстались: Айно ушел в замок, а Ланселот остался сидеть в саду у фонтана. Журчала вода, негромко пели птицы, а ему было грустно и, как всегда после беседы с пророком, слегка ломило в висках. Но когда через четверть часа он услышал, что на катамаране зазвенела пила и застучали молотки, он утешился и встряхнулся: как бы там ни было, а паломничество в Иерусалим продолжается!

К концу второй недели пребывания на острове катамаран был готов к выходу в море, а оглашенные — к крещению. Брат Якоб должен был после общего крещения рукополагаться в диаконы, а на другой день — в иереи.

Крестил всех сам Айно, а купелью служил большой фонтан в саду. Сток в бассейне перекрыли, и когда в нем набралось достаточно воды, отключили и сам фонтан. Готовые к святому крещению воспитанники и Дженни с Эйлин были одеты в длинные белые рубашки: их собственноручно сшили Дина и вторая воспитательница по имени Мэри, будущие крестные матери всех крещаемых. Быть крестным отцом воспитанников вызвался старый Поль, а паломниц — доктор Вергеланн.

Воспитанники вошли в бассейн, и он едва вместил их всех, вставших плечом к плечу. По знаку Айно дети потеснились, и в каменную купель, держась за руки, вошли Дженни и Эйлин. Трижды возглашал Айно "Во имя Отца, аминь, и Сына, аминь, и Святаго Духа, аминь…" и трижды все окунались с головой в освященную воду. Воспитанникам Айно дал настоящие христианские имена, женские и мужские, и при этом ни разу не повторился. Дженни получила православное имя Евгения, а Эйлин — Елена. Потом новые христиане хором, все еще стоя в воде, спели "Символ Веры" и стали по одному выходить из купели. Айно каждому надевал золотой крестик на шелковом шнурке и еще раз называл его новое имя, а бывшие клоны громко повторяли данные им имена святых. Крестные матери дарили воспитанникам маленькие книжечки Евангелия, а сестры Елена и Евгения получили в подарок большие старинные Библии.

Потом новые христиане, обсыхая на солнце, слушали проповедь Айно.

— Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, — начал он. — Дорогие братья и сестры и дорогие мои дети! Простите, что в этот великий для вас и для нас день я начну свою проповедь горьким словом. От своего рождения вы не знали ни отца, ни матери. Больше того, вы и самих себя не знали: вам было неведомо, кто вы такие и зачем живете на земле? Злые люди, давшие вам жизнь, приказывали вам творить злые дела, заставляли грешить. Любовью и строгостью мы научили вас различать добро и зло, открыли вам истину о Боге. И вот вы приняли святое Крещение. Вы родились не полтора десятка лет назад в лабораториях хитроумных ученых, вы родились сегодня вот из этой купели. С сегодняшнего дня вы не только наши дети, вы — дети Божьи! Но вы останетесь нашими учениками, потому что миллионы бедных клонов остались непросвещенными, неразумными и продолжают мучиться и творить зло: нужно много учителей, чтобы успеть спасти хотя бы некоторых из них. Это и будет ваше служение Господу, отныне и вашему Создателю. Аминь.

А теперь слово к вам, новые христианки Евгения и Елена, мои духовные дочери. Вы думаете, наверное, что до крещения очень отличались от клонов. Нет, дорогие мои, в глазах Господа вы были одинаково неразумны. Но была одна великая разница: бедные клоны не имели надежды на спасение, но не имели и греха. Их создали слугами Антихриста, а вы стали ими добровольно, приняв его печать. Перед крещением вы все покаялись в этом, и сегодня — взгляните на ваши руки! — печати с вас полностью смыты. Этот грех снят с вас покаянием и крещением. Но вы еще должны принести достойные плоды покаяния, чтобы предстать перед нашим Господом в день Его второго пришествия полностью оправданными. День этот недалек. Торопитесь трудиться для Бога, возлюбленные мои дочери, спешите делать добро. Господь при дверях. Аминь.

После проповеди Айно совершил обряд рукоположения в диаконы Якоба, и тот стал отныне зваться отцом Иаковом. Назавтра ему предстояло принять таинство священства.

К Эйлин-Елене подошла Людмила, бывшая Эль.

— Эйлин! А ты уже знаешь, как меня теперь зовут?

— Знаю, Людмила. А ты знаешь, Людмила, что ты блондинка? — Кто я такая?

— Блондинка. Так называют девочек со светлыми, как у нас с тобой, волосами.

Людмила робко провела рукой по своей голове. — Ой, что это?

— Это начали расти твои белокурые волосы. Они скоро еще подрастут и станут очень красивыми. Уже и сейчас видно, что они будут виться.

— Кей!.. Ой, Христофор! Христофор, иди сюда! Посмотри, какая я стала блондинка!

К Людмиле подбежал бывший Кей, в крещении Христофор. Мальчик стал теперь почти на голову выше Людмилы. У него на голове тоже показалась темная щетинка. Он полюбовался короткими завитками на голове подруги, а потом они взялись за руки и отправились бродить по саду. Сияющая Дженни подошла к Ланселоту.

— Ланселот, перед тобой новая христианка Евгения! Ты рад за меня?

— Конечно, я рад за тебя, Дженни-Артур-Евгения.

— Смотри, теперь у меня есть собственная Библия. Посмотри на воспитанников, как они изменились после крещения!

Ланселот поглядел на бывших клонов и увидел, что Дженни права: их лица теперь даже отдаленно не напоминали косоглазые маски, черты приобрели красоту и разнообразие. И теперь уже без всяких колпачков стало ясно, кто из них девочка, а кто мальчик.

— Однако и вправду велик твой Господь, Дженни, — удивился Ланселот, разглядывая преобразившихся клонов. — Он и твой Господь тоже, Ланселот!

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101