Боруэлла - Евдокимова Наталья

Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52

Ясик поздоровался, а мужчина внимательно посмотрел на меня… и улыбнулся.

— Нашёл, значит, — сказал он Ясику.

— Нашёл… — тихо сказал Ясик.

— Дед Фёдор, — представился он мне и протянул руку. — Очень рад встрече, Артём.

А вчера в одном из миров я встретил свою собаку. Нет, она была не совсем моей — шла рядом с женщиной. Но эта их удивительная внешняя схожесть… Собака, увидев меня, вовсю завиляла хвостом и радостно затявкала. Подбежав, она остановилась и показала пантомиму «собака — лучший друг человека». Моя школа!

Но иногда Ясик уходил сам.

— Тебе туда пока нельзя, — говорил он. — Для тебя это ещё слишком далеко…

Я не обижался».

Бумаги, которые якобы должны были изучать мальчишки, лежали на столе нетронутыми. Петька слушал часы и записывал продолжение Тетради, а Борька делал домашнюю работу. Они договорились, что через какое-то время поменяются — Борька будет записывать продолжение Тетради, а Петька будет списывать то, что нарешал Борька. Так будет справедливо, подумали они.

Часы оказались на редкость дотошными. Они медленно диктовали текст и, если Петька допускал ошибку, сварливо ворчали. А один раз так разволновались («Как можно в таком простом слове допустить ошибку! Кому я доверяю такой бесценный текст…»), что совсем не вовремя пробили куранты. Бабушка, которая смотрела телевизор в соседней комнате, испугалась и пришла посмотреть, что случилось. Поднялась на цыпочках, критически осмотрела часы и, не найдя ничего подозрительного, спросила:

— Часы били?

— Неа! — невозмутимо сказал Петька.

Борька гневно посмотрел на него и сказал:

— Били. Бабушка, это я. Нечаянно. Я больше не буду.

Бабушку такой ответ вполне устроил. Она улыбнулась:

— Ничего страшного, Боренька. А то я подумала, что сломались.

«Вы нас до инфаркта доведёте», — буркнули часы. Петьке они представлялись старым седым учителем — добрым, но, как говорится, справедливым…

«…Ясик исчез, не предупредив. Первые три дня я не волновался — мало ли какие могут возникнуть обстоятельства. Следующие три дня я напряжённо ждал. А потом понял — всё закончилось. Тогда, несколько месяцев назад, он вернулся, и подарил мне солнечные миры. Научил меня предсказывать, управлять обстоятельствами. Но рано или поздно за всё надо расплачиваться. Теперь Ясик ушёл навсегда. Слишком далеко. Мне не добраться…

Я продолжал выполнять свои «обязанности по дому» — подсказывал жильцам, что следует сделать. И все спрашивали:

— Где Ясик?

— А что Ясеньки не видно, вы всегда вместе ходили?

— А где же твой друг? Потерял где?

Я только пожимал плечами.

Пытался попасть в наши миры — ничего не получилось. Оказалось, что для одного меня и они были далеки. А, может, мне туда было не попасть из-за тревожного настроения. Из-за печали…

Вечером к нам пришла незнакомая женщина. Дверь открыл я.

— Здравствуй, Артём. Ясик сильно заболел… Он просит тебя прийти.

Мне стало жарко и страшно. Вот, значит, как…

— А вы…

— Я его мама.

Мы поднялись на седьмой этаж, мама Ясика стала открывать дверь.

— Это в нашем доме?! — я не смог сдержать удивления.

— Почти, — уклончиво ответила женщина.

Большая светлая квартира. На стенах — фотографии, показывающие эволюцию Ясика с рождения до нынешних дней. И рисунки. В том числе и мои… Как говорится, всё как у людей.

Я нерешительно стоял на пороге.

— Он в той комнате, — показала его мама. — Иди.

У меня подкашивались ноги…

Ясик сидел на кровати и уплетал малиновое варенье. Для больного он выглядел, пожалуй, слишком бодро.

— Привет, — сказал он мне слегка сиплым голосом. — Я уже почти что довыздоравливал. Хочешь варенья?

Я улыбнулся:

— Привет, Ясик. О тебе весь дом спрашивал…

— Знаю, — вздохнул Ясик и отложил варенье на столик рядом с кроватью. И многозначительно добавил. — И про тебя знаю.

Я почесал затылок. Да уж, чего я за эту неделю с лишним только не надумал…

— Знаешь, в чём твоя ошибка? — спросил он, и тут же ответил сам. — Ты думаешь, что за хорошее обязательно нужно расплачиваться. Хорошее — оно бескорыстное, понимаешь?

Я сел на краешек кровати.

— Теперь понимаю…

Ясик залез под одеяло.

— Я болею, — капризным тоном произнёс он. — Почитай мне кни-и-ижечку… Вон там лежит, на столике.

Я взял книжку в руки — знакомая, у меня такая тоже была… Подарили на день рождения, ещё в садике. Но где она теперь — осталась там, в общей связке, вместе со всей моей книжной жизнью… Я перелистнул страницу. На чистом листе, наискосок, было написано:

«Артёму в честь пятилетия от первой группы детского сада «Звёздочка». Будь сильным и смелым!»

Я оторопел. Справившись с нахлынувшими эмоциями, посмотрел на Ясика. Тот сиял, довольный и счастливый.

— Ясик… — только и смог сказать я.

В это время в комнату вошла мама, Ясик ойкнул и нырнул под одеяло с головой.

— Уговорил меня поехать забрать твои книги, — покачала головой она. — Еле выбрали время…

— Но ведь выбрали же, — прогудел из-под одеяла Ясик.

— А где они были? — спросил я.

— Их забрала ваша соседка. Она хотела написать вам об этом, но вы не оставили адреса… — сказала мама Ясика.

— И она отдала книги вам? — удивился я.

Ясик на секунду высунулся из-под одеяла:

— Обычно я очень убедителен.

— А почему ты заболел?

— Этот путешественник попросту объелся мороженого, — ответила за него мама. — Погода была промозглая, и вот результат, прямо под одеялом. Ангина. Причём двухсторонняя!

Меня осенило догадкой.

— Яська! А ты разве не мог знать, что, если съешь это мороженое, то… того… заболеешь?

— Как я мог знать! — немного сердито сказал Ясик. — Это мороженое было не из нашего города!

Мама Ясика безнадёжно махнула рукой и вышла из комнаты. Ясик выбрался из укрытия и шепнул:

— Пойдём завтра… дальше? Я думаю, уже пора.

— Кто там говорит о походах? — крикнула из соседней комнаты мама. — Между прочим, я всё слышу! Как минимум неделю ещё из дома не выходить!

— Я умру от скуки за это время! — крикнул Ясик.

— Ты вылечишься! — парировала мама.

Ясик нахмурился и виновато посмотрел на меня — мол, что тут поделаешь, если не разрешают…

— Ничего, — сказал я ему. — Бескорыстное хорошее будет нас ждать. А пока… пока я буду читать тебе книги. Хочешь?»

Борька шёл домой один, шурша сухими листьями, рассматривая людей у подъездов. Какие-то люди улыбались, и он улыбался в ответ. Борька думал о Тетради. Он был рад, что там всё закончилось хорошо. И ещё он был рад тому, что где-то именно сейчас бродят два мальчишки. Веселятся, как Борька с Петькой, например. И звать этих мальчишек — Ясик и Артём. И было от этого понимания весело, и хотелось, чтобы радовались все.

Ещё Борька придумал, что такое — Тетрадь. Он решил, что это не повесть и не рассказ, не художественный вымысел. Тетрадь — это желание. Самое большое, самое хорошее. Самое заветное и невероятное… И, если очень хочешь, чтобы оно сбылось, нужно о нём написать. Так, как это сделал Ясик… И не обязательно в точности описывать, как всё должно происходить, подумал Борька. Ведь в Тетради было про детство, а всё произошло, когда Ясик был далеко не молод. Главное, когда пишешь — верить, что это не выдумка, это по-настоящему…

Борька чувствовал, что думает правильно. Более того, ему казалось, что он сделал настоящее открытие. Открытия делают для того, чтобы людям было легче жить, подумал Борька. А с этим — действительно жить легче. Главное — не забыть. Когда взрослеют, там часто другие открытия важными становятся…

Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52