Черный свет (сборник) - Мелентьев Виталий Григорьевич

Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124

В тот момент, когда все, кажется, успокоилось и утряслось, космический корабль опять потряс тяжкий собачий вой.

Он снова прокатился из отсека в отсек, откликнулся эхом и постепенно затих.

Космонавты еще некоторое время прислушивались к отголоскам этого воя и наконец решили:

«Успокоится и ляжет спать. Следящие биологические роботы не заметили ничего подозрительного — иначе они известили бы нас о любых изменениях в здоровье Шарика. Вероятней всего, Шарик плохо переносит гравитацию. Вот и все».

— Давайте немного отдохнем, — предложил Квач.

Глава четырнадцатая

ТАЙНА КОРАБЛЯ

Космонавты дремали и даже спали, ели и пили и очень страдали от гравитации — тело было налито свинцом, в висках стучало, а где-то под ложечкой все время посасывало. Но постепенно привыкли и к этому, потому что корабль только выходил на свой галактический курс. Значит, разгон еще будет длиться долгое время.

Миро очень страдал от перегрузки и, наверное, поэтому ворчал:

— У нас научились высчитывать все. Даже рост цветка или полет моли. А вот уравновешение сил гравитации и ускорения в космическом корабле все еще не умеют делать. А все почему? Жалеют энергию.

— При чем здесь энергия? — откликнулся Зет. — Энергии у нас сколько хочешь. Места мало. Ты же проходил космографику и знаешь, как трудно составлять графики и решать уравнения на сопряжение двух этих сил. Да еще в условиях наших систем получения энергии.

— Я все понимаю, — рассердился Миро. — Но именно потому, что понимаю, поэтому и возмущаюсь: самую сложную часть работы мы не умеем передать роботам. Они оказываются неграмотными.

— Нет, дело не в этом. Грамотных и в этом деле роботов создавать не так уж трудно. А вот поместить их на нашем корабле негде.

— Это не резон. Значит, нужно делать роботы меньшими.

— Мы еще не умеем.

— Вот этим-то я и возмущаюсь. Как только окончу первоначальное обучение, сейчас же переключусь на роботов. Это же прямо-таки нетерпимо. То изволь проверять следящих роботов — может быть, они напутали. То живи, как мышонок в банке. Тебя раздувает, перегружает, а ты лежи и радуйся тому, что уравновешиванием сил все еще некому заняться по-настоящему. Безобразие! Честное слово, безобразие!

Они еще некоторое время поспорили, а Юрий, прислушивавшийся к этому спору, сделал два вывода: во-первых, роботы не так уж всемогущи, как кажется. Они могут быть даже малограмотными. Во-вторых, на корабле существует какая-то интересная энергетическая установка, топлива для которой сколько угодно.

Известно, что только одному двигателю в мире «топлива» может быть «сколько угодно». Однако вся беда в том, что такой двигатель называется вечным. А вечных двигателей в природе не существует. Значит, и на этом космическом корабле не может быть двигателей, которые потребляли или давали бы энергии «сколько хочешь».

Для двигателей тоже есть предел — горючее. Не может быть, чтобы на таком сравнительно небольшом космическом корабле было так уж много пусть даже самого замечательного, самого драгоценного и полезного горючего. Если оно разгоняет корабль до огромных, околосветовых скоростей, расход этого горючего должен быть прямо-таки катастрофическим.

Тогда, спрашивается в задаче, откуда же космонавты берут горючее для своих двигателей?

Вот об этом Юрий и спросил Миро, как только тот повернулся к нему лицом.

Миро задумался и с долей сомнения посмотрел на Бойцова. Он словно прикидывал — поймет этот бестолковый мальчишка такие серьезные вещи или нужно отшутиться и не пытаться растолковать то, что заведомо непонятно земным людям.

Потом Миро поморщил лоб и, должно быть, решил, что хочешь или не хочешь, а объяснять нужно: Юрий летит вместе со всеми. Он равноправный товарищ. И не его вина, если он чего-то еще не знает. Но если объяснить как следует, так, может, и узнает. Ну, понятно, не все сразу. Кое-что будет и непонятным. Но потом, когда Юрий сам захочет, он разберется, подучит, что нужно, почитает и все поймет.

Так что рассказывать нужно. Миро вздохнул.

— Ты знаешь, что такое атом? — тоном усталого гениального учителя спросил он.

— Знаю, — сразу же, уже привычно слегка обижаясь, ответил Юрий. Ему не понравился и тон Миро, и то, что его второй раз спрашивают об атоме. — Знаю, что такое атом. Знаю, что в атоме есть ядро, а вокруг него вращаются электроны. А иногда протоны. Или нейтроны и всякие иные совсем элементарные частицы.

— Чудесно! — чуть не подскочил Миро, но властная и тяжкая сила гравитации придавила его к креслу. — Великолепно! Тогда ты, наверно, знаешь, что обыкновенный свет состоит из квантов?

Честно говоря, Юрий этого не знал. Но он уже был научен горьким опытом и поэтому согласился:

— Тао!

— Ну, а раз так, то ты понимаешь, что кванты — это крошечные частицы материи, почти такие же, как и другие элементарные частицы атомного ядра или электрона, да и вообще крупных частиц. Теперь посмотри на экран и, может быть, ты кое-что поймешь.

Юрий посмотрел на экран, но увидел все тот же фиолетово-голубовато-черный мрак космических пространств с крапинками звезд. Иногда в него вплетался отсвет близкой или очень крупной звезды — розоватый, голубоватый или алый, а потом постепенно и сама звезда показывалась на экране и уплывала дальше; иногда бархатисто-черный экран прорезывали прямые, как мечи или столбы прожекторов, лучи невидимых звезд; иногда экран светлел и становился как бы сероватым, но не теряющим свою черную бархатистость. Иногда участок экрана ярко светился: это проплывала огромная туманность — скопление звезд или раскаленных вселенских газов.

Словом, там, за стенами корабля, в безграничных и бездумных глубинах или высотах космоса, все время бродили отсветы или лучи света. Значит, бродили и кванты — крохотные частицы материи, образующие потоки света.

И Юрий так и сказал:

— Многого, конечно, не поймешь, но одно понять все-таки можно: квантов там очень много.

— Во-от. А теперь представь себе, что творится в галактиках, когда взрываются сверхстарые звезды или образуются сверхновые.

Чего-чего, а этого Юрий представить себе не мог, потому что за всю жизнь он не видел, как взрывается обыкновенная граната. А тут речь шла о целых звездах. Поэтому он дипломатично промолчал, и Миро не заметил этого — он уже стал увлекаться своей ролью лектора или учителя.

— Ну вот. После каждого такого взрыва во все стороны с огромной быстротой разлетаются обломки той самой материи, из которой состояла взорвавшаяся звезда. Потом прибавь к этим обломкам и квантам еще всякие летучие газы, постоянно кочующие по Вселенной, и ты поймешь, что космические дали не такие уж безнадежно пустые, как это мы учили в первых классах и как они для простоты иногда представляются учеными. Нет, в космическом пространстве хоть и в ничтожных количествах, но материя присутствует. Есть даже особые солнечные, космические ветры, которые раздувают хвосты комет…

— Но ведь ты сам говоришь, что это не столько материя, сколько ее обломки.

— Чудак человек! Ну… чем вы, например, топите печи у себя на Земле?

— Н-ну, углем или дровами.

— Ясно, — подумав, кивнул Миро. — Так вы же в топку кладете не целое дерево или пласт угля?

— Конечно, нет.

— А что вы с ними делаете?

— Ну… колем уголь. И дрова тоже колем. На мелкие поленца.

— Значит, материю, которой вы топите свои топки, вы раскалываете на мельчайшие обломки. Верно?

— Выходит…

— Чего же удивляться, что во Вселенной тоже бродят обломки материи? Но ведь нам-то они нужны именно как обломки. Ведь мы топим топки своих двигателей не целыми планетами, а только их обломками.

Все шло как будто более или менее правильно. Юрий уже научился беседовать с голубыми людьми. Если чего-нибудь не понимаешь или в чем-нибудь сомневаешься — не откладывай в долгий ящик, а сейчас же спрашивай об этом. Голубые люди немедленно начнут растолковывать. И если такое растолковывание будет не только понятно, но и логично, значит, все верно. Можно продолжать.

Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124