Из химических приключений Шерлока Холмса - Казаков Борис Игнатьевич

Мы увидели прежде всего скульптурный бюст самого сэра Малколма, затем красивого молодого человека (по-видимому, сэра Генри), потом молодой элегантной женщины и отдельно — энергичного вида мужчины средних лет.

Мисс Мейбл полагала, что женщина эта — покойная жена сэра Малколма. Были и другие бюсты, но кого они изображали, мисс Мейбл не было известно. Она сказала, что был бюст и ее матери, но он разлетелся при катастрофе в комнате сэра Малколма.

Холмс спросил, всматриваясь в бюсты:

— А как, скажите, мисс Мейбл, изготовлялись эти бюсты? Ведь людей, могущих служить оригиналом, давно уже нет.

— Почти все бюсты изготовлены по старым фотографиям, мистер Холмс. Исключение составляют лишь бюсты сэра Генри и мой, которые лепились с натуры.

— А где же ваш бюст?

— Его нет, он погиб в комнате сэра Малколма, да и не был завершен. Исполнитель всех бюстов один — скульптор Эллиот. Он по фотографии лепил их из пластилина у себя дома, после чего привозил их к сэру Малколму. Тот вносил свои коррективы, и тогда уже Эллиот изготавливал гипсовую отливку.

— Значит, ваш бюст был исполнен только в пластилине, гипсового еще не было?

— Совершенно верно. Вечером в день несчастья сэр Малколм распорядился, чтобы дворецкий принес ему в комнату бюст моей матери и мой пластилиновый «набросок», — видимо, хотел сличить черты матери и дочери. Я похожа на свою мать. Он намеревался через пару дней вызвать к себе скульптора и дать ему указания, что надо подправить. Сейчас это уже не имеет никакого значения, ибо нет ни бюстов, ни самого сэра Малколма, а я сама еще не знаю, согласится ли сэр Генри предоставить мне работу в конторе, как обещал его отец.

— Сэр Генри уже уехал, когда его отец затребовал к себе бюсты?

— Да, сэр. Наверное, за час до этого.

Холмс не стал утомлять девушку и спросил только, не знает ли она адреса скульптора. Получив его, мы покинули комнату мисс Сомерсет. Мы вышли из дома и осмотрели все вокруг, замечая, куда выходят окна из комнат их обитателей. Потом Холмс предложил прогуляться немного по аллеям прилегающего к дому сада. Стояла осень, и садовником опавшие листья были собраны в кучи. Холмс внимательно всматривался во все, уделяя почему-то этим кучам особенное внимание. К одной из них он подошел и стал смотреть на следы около нее. Оглянувшись кругом, Холмс стал прощупывать кучу палкой. Наткнувшись на что-то, он начал разгребать кучу и вытащил из нее аккуратно упакованный пакет. Заметив вдруг разыскивающего нас Лестрейда, он быстро сказал мне:

— Вы в накидке, Ватсон. Спрячьте под ней этот пакет так, чтобы он не был заметен.

Я сделал это молниеносно, хотя удерживать пакет оказалось нелегко, так как весил он примерно три фунта. Лестрейд, подошедший к нам, сказал, улыбаясь:

— Кажется, Холмс, мне удалось установить, кто более других был заинтересован в смерти сэра Малколма. Я рассортировал его бумаги, и по ним видно, что в большой задолженности от него находилась фирма «Бентон», торгующая москательными товарами. Ее долговая расписка и заемные письма обязывают к выплате значительных сумм.

— Замечательно, Лестрейд, — сказал Холмс, — вы сразу ухватили ведущую нить, поздравляю! Думаю, что эту версию нужно тщательно отработать. А срок уплаты вы установили?

Сыщик самодовольно улыбнулся:

— Конечно же, я внимательно к этому отнесся. Там — любопытное. Срок уплаты уже истекал, но месяца полтора тому назад по уплате дана отсрочка еще на полгода.

— Очень интересные подробности, Лестрейд. А с сэром Генри вы повидались уже?

— Нет. Он занят хлопотами, по дому, и я, будучи погруженным в документы, не нашел нужным тревожить его преждевременно.

— Совершенно правильно, Лестрейд, вы проявили присущую вам и столь уместную здесь деликатность. Это еще успеется. Мы с вами еще побудем здесь, а Ватсона, я полагаю, можно и отпустить, ничего интересного для него здесь пока не предвидится.

Мы раскланялись, и я отправился к себе на Бейкер-стрит, оставив Холмса в обществе сыщика. По приезде я выложил тщательно мной скрываемый до этого пакет на стол, но не стал его разворачивать, полагая, что Холмс не будет доволен моим любопытством, которое сможет разрушить какие-нибудь признаки и следы, по которым он строит свои догадки.

Холмс прибыл только к вечеру, усталый и сосредоточенный. Я думал, что он немедленно распакует привезенный мной пакет, но он только кинул на него беглый взгляд и предложил прежде всего поужинать, сказав, что это никуда уже не уйдет.

За столом он рассказал мне, что просмотрел вместе с Лестрейдом более внимательно все бумаги из сейфа и что тот совершенно прав в своем утверждении. Наиболее заинтересованной в устранении главы торгового дома «Малколм и сын» является фирма «Бентон». Пришлось ему повидаться и с сэром Генри, занятым хлопотами по организации похорон. Впечатление на Холмса он произвел — в высшей степени делового человека, красивого, безукоризненно одетого, очень энергичного, умеющего сдерживать себя. Вся трагедия произошла в его отсутствие, когда он был в клубе. Его алиби совсем несложно проверить. Повидал Холмс и нотариуса, который сказал, что у него имеется завещание сэра Малколма, но вскрыть его он, согласно воле покойного, может лишь на третий день после кончины.

— Ну, милейший Ватсон, покончив с ужином, мы можем присмотреться и к нашим трофеям.

Холмс аккуратно развернул пакет и вынул из него товарный талон, на котором было написано: «Фирма «Бентон». Флит-стрит, 17. Лондон». Содержимое пакета представляло собой темную пластическую массу.

— Это пластилин, Ватсон, изготовленный фирмой «Бентон».

— Очень похоже, — отвечал я, — но мне, совсем непонятно, зачем нужно было прятать такой безобидный продукт и что побудило вас его разыскивать.

Холмс улыбнулся на мои слова.

— Я просто осматривал местность, Ватсон, и обратил внимание на эту кучу листьев, которая показалась мне чересчур аккуратно собранной. А вот зачем нужно было скрывать в ней пластилин, я пока вам сообщить не могу. Но то, что это продукция фирмы «Бентон», сомнения, не вызывает: талон в пакет не подложен, упаковка фирменная. Посмотрим, чем мы еще располагаем. — Из кармана Холмс вытащил сложенный кусок газеты, а также смятый подстаканник и ложечку, которые он подобрал на месте происшествия.

— Это что-то любопытное, Ватсон, — сказал он, осторожно разворачивая газету. — Видите: это — кленовый лист, довольно мясистый, опавший, но не успевший высохнуть. Тот, кто прятал пластилин, наступил на него каблуком, и на нем отпечатался небольшой надрез. Видимо, владелец обуви неловко повредил каблук, наступив на какую-то неровность. Я, Ватсон, нашел этот лист уже после вашего отъезда. Приход Лестрейда тогда помешал мне внимательно рассмотреть все, и пришлось на это место еще раз вернуться.

Он расправил листок на какой-то дощечке, прикрепил его концы булавками и посыпал его белым порошком. От этого отпечаток надреза на каблуке выделился более заметно. Пристально рассмотрев подстаканник и ложечку, он сказал, что этим еще придется заняться, а сейчас, пока еще есть время, не худо было бы нам с ним побывать в клубе.

Собрались мы очень быстро и, окликнув кеб, покатили по указанному Холмсу адресу. Хозяин клуба встретил нас очень приветливо, хотя видел, во всяком случае меня, впервые. Холмс попросил разрешения пройти к нему в кабинет. Там он и задал ему свой вопрос.

— Скажите, сэр Генри Малколм часто бывает у вас?

— Да, — отвечал хозяин, — я бы не сказал, что он у нас редкий гость. Еще вчера он засиделся у нас допоздна. Сэр Генри — игрок и за карточным столом может провести много времени.

— А как он играет? Были ли у него большие проигрыши?

— Такого я не замечал. В игре, конечно, случается всякое, но сэр Генри в этом деле не только искусен, но и хладнокровен. Бывает, он играет и по крупной. Совсем недавно, например, он совершенно обчистил капитана Спилмена, а с тем не каждый решится сесть за стол.

— Вот как? И на большую сумму? Расчет был наличным, векселем или чеком?