Обида - Кобликов Владимир Васильевич

Владимир Кобликов

Обида

Николка уже почти проплакался, всхлипывал совсем редко, только когда надо было шмыгнуть носом. Под одеялом было темно и сиротливо. Николку обидели, и он, не переставая, твердил про себя: «Убегу. Все равно убегу!» Да и какой смысл оставаться, если тебя никто не любит?

А Николка любил своего отца. Он ему представлялся самым сильным человеком. Недаром отец работал на МАЗе. Иногда он брал Николку в рейс. Сын сидел в кабине, на высоком сидении и сверху вниз посматривал на «москвичей», «победы» и «газики». К ним он относился без уважения и часто покрикивал на них:

— Берегитесь! Задавим!

Маленькие автомобильчики проворно уступали дорогу рокочущему МАЗу. А отец в такие минуты улыбался.

«Вырасту — обязательно буду ездить, как папка, на грузовике», — давно решил Николка. И ему очень хотелось стать поскорее большим. Николка часто подходил к дверной стойке, где ежегодно в день его рождения делались карандашные отметинки. Но как ни вытягивался он, держа ладонь над головою, последняя отметинка не отставала.

Николка учился в первом классе. Свою учительницу он недолюбливал. Уж очень часто она повторяла: «дети», «ребятки», «малыши». Дома Николку называли большим, особенно когда надо было сбегать в магазин или когда оставляли нянчить сестренку. И Николка все делал: ведь он большой, а большие много работают.

А как обрадовался Николка школьной форме. Не так фуражке с кокардой и ремню с бляхой, как длинным брюкам с настоящими карманами.

Эти-то карманы сегодня и подвели Николку. Он не испугался, когда отец вынул из них жестяную коробку с тремя папиросами и спички. И не так важно, что его выдрали в присутствии соседского Лешки. Обидно совсем другое: все твердили, что Николка — большой, сам же отец называет его большим. А большие курят, и никто их за это не наказывает.

Лежа под одеялом, Николка возмущался несправедливостью взрослых: «Сами курят, а мне нельзя. Убегу! Обязательно убегу!»

Но убежать не успел: заснул. Во сне ворочался, тяжело вздыхал. Ему снились разные сны: то он никак не мог повернуть вправо свой МАЗ, то, разбежавшись, перепрыгивал через глубокий овраг, то на него нападали страшные обезьяны, и все обезьяны почему-то курили. Потом, кажется, ничего не снилось, и вдруг Николка услышал мамин голос:

— Вставать пора, сынок: в школу проспишь.

Николка открыл глаза и улыбнулся солнечному зайчику, который купался в аквариуме, ласковому маминому голосу.

Николка быстро спрыгнул с постели. Глаза были радостными. Но когда он взял со стула брюки с настоящими карманами, то насупился и обиженно шмыгнул носом. По дороге в школу ему почему-то представилась курящая обезьяна, и он засмеялся.