Обыкновенные девчонки (сборник) - Ильина Елена Яковлевна

Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 154

Гуля долго рассказывает про моря, а Леля и Лина, облокотившись на стол, слушают, как шумит за окном настоящее море.

— Выкупаться бы! — вздыхает Лина.

— Погоди, — говорит Гуля, — успеешь. Теперь — горы. Рассказывай ты.

— Я? — пугается Лина. — Я знаю только животный мир тундры.

— Сама ты тундра! Ну, не ленись, рассказывай.

— Ты начинай, а я потом…

Втроем, время от времени заглядывая в книжку, они одолевают горы.

— Жарко! — стонет Леля. — Ну пойдем хоть разочек выкупаемся. Голова свежее станет!

— Нет, — неумолимо отвечает Гуля. — Заниматься так заниматься! Надо пройти всю географию.

— Всю! Зараз! А завтра?

— Завтра будем повторять.

— А когда же купаться?

Гуля ничего не ответила.

До пяти часов вечера она продержала Лелю и Лину в комнате. Когда она наконец захлопнула книгу, они даже не поверили своему счастью.

— Неужели кончили, Гуля?

— Кончили! Теперь — к морю! Вы что — думаете, мне не хотелось купаться? Еще больше, чем вам.

И все три девочки наперегонки помчались по переулку в ту сторону, откуда доносился тяжелый, гулкий морской шум. Белая с красной полосой лодка отчалила от берега.

— Пусть она сама плывет, — сказала Гуля и, подняв весло, легла на корму.

Упругие зеленые волны мерно приподнимали и опускали лодку. Соленый ветер свежей ладонью прикасался к разгоряченным щекам девочек, трепал их волосы и воротники.

Гуля жадно глотала вкусный морской воздух.

— Ой, девочки, — сказала она, — как хорошо, как интересно жить на свете!

— Да, было бы хорошо, — вздохнула Лина, — если бы только экзаменов не было.

Гуля на минуту задумалась.

— А я люблю экзамены, — сказала она медленно. — Хоть и страшновато бывает, а хорошо.

— Гулька, ты врешь!

— Нет, честное слово, не вру. Знаете, девочки, у меня перед экзаменом такое чувство бывает, как перед прыжком в воду. И холодно и страшно, а прыгнешь — и сразу станет жарко и весело.

Леля пожала плечами:

— Ну, кому весело, а кому и не очень.

— А это от тебя зависит, чтобы было очень.

И вот наступил день экзамена. Утро выдалось какое-то особенное — синее, чистое, словно его выветрили морские ветры, омыли морские волны.

Гуля надела белое, только что выглаженное платье. Ей было приятно, что оно такое светлое, свежее — без единой морщинки, без единого пятнышка. Внимательно глядя в зеркало, она причесала волосы и пошла в школу.

Мать долго стояла у окошка и глядела ей вслед. Такая сосредоточенная и радостная уходила Гуля прежде только на съемку.

В классе было тихо и торжественно. На доске коричневыми, зелеными и голубыми пятнами пестрела огромная карта СССР.

Учительница географии Вера Андреевна, седая, спокойная, в незнакомом парадном платье, экзаменовала Гулину подругу Лелю. Ассистенты внимательно слушали еле внятное бормотание Лели. Указка в ее руке растерянно бродила по карте, словно не знала, на чем остановиться.

— Засыпалась! — с ужасом шептала у Гули над ухом ее соседка Лина. — И я тоже засыплюсь. Ой, до чего я боюсь! А ты?

Гуля подумала: «Боюсь?» И ответила:

— Нет, не боюсь!

И когда до нее донесся голос Веры Андреевны: «Королёва!» — Гуля стремительно сорвалась с места. Кто-то из ребят даже засмеялся. Но она, не оглядываясь, бросилась к столу экзаменаторов с таким видом, словно это был не стол, а барьер, который ей нужно было во что бы то ни стало взять.

Ей показалось, что Вера Андреевна посмотрела на нее как-то сбоку, опасливо и недоверчиво, и Гуля сразу вспомнила тот несчастный и позорный день, когда она стояла, опустив голову, у этой же самой «немой» карты и не могла показать ни одной реки, ни одной горы. Странное дело: тогда она и в самом деле была немая, эта большая географическая карта, и ровно ничего, ну как есть ничего не говорила Гуле, а теперь стоило только взглянуть на нее, и она каждой своей черточкой, каждой извилиной начинала напоминать и подсказывать.

— Возьми билет, Королёва, — сказала Вера Андреевна.

Сердце у Гули екнуло и на мгновение остановилось. Она поглядела на одинаковые клетчатые листки бумаги.

«Который же из них мой? Ну, пусть этот — третий слева».

Она развернула билет и громко прочла:

— «Восточно-Сибирская часть СССР».

И сейчас же память послушно открыла перед ней ту самую страницу учебника, на которой было написано:

«Восточно-Сибирская горная страна расположена между рекой Енисеем и берегами Тихого океана».

И, сделав над собой усилие, чтобы не говорить по учебнику слово в слово, Гуля, не переводя духа, принялась рассказывать.

Длинная деревянная указка, следуя за ее рассказом, легко скользила по карте, то обрисовывая черные извилины рек, то обводя голубые окошки озер.

Вера Андреевна слушала ее сначала с тревогой, потом с удивлением, потом с какой-то особенной, задумчивой улыбкой. Когда Гуля на минуту опустила указку, Вера Андреевна посмотрела на своих ассистентов горделиво и вопросительно. Казалось, она хотела спросить их: «Видите, какова?»

— Очень хорошо! Очень хорошо! Отлично! — в один голос сказали ассистенты.

И Гуля, положив указку на стол, тихонько пошла на свое место. Щеки у нее горели, а губы сами собой продолжали шевелиться — должно быть, они все еще рассказывали что-то про Восточную Сибирь.

Домой она влетела как буря.

— Мама! «Отлично»! — крикнула она еще с порога.

И вдруг, словно пораженная какой-то неожиданной мыслью, Гуля замолкла и села у стола, опустив голову на руку.

— О чем ты, Гуленька? — спросила мама.

— Не знаю, как тебе сказать, — ответила Гуля задумчиво. — Грустно немножко.

— Грустно? — удивилась мама. — Отчего же? Ведь ты сегодня победительница.

— Да нет, не грустно. Я не так сказала. Пусто как-то. Вот понимаешь, столько дней я спешила, гнала, боялась не успеть. А теперь будто с поезда на ходу спрыгнула. Приехали! Некуда дальше.

Мама покачала головой:

— Что ты, Гуля! Какое там приехала — твоя дорога только начинается. Разве ты сама не чувствуешь?

— Да, конечно, — сказала Гуля. — А знаешь, мама, сегодня на экзамене мне почему-то вспомнилось, как я барьер брала. Помнишь, в «Дочке партизана»? Сивко меня чуть не сбросил тогда. И сбросил бы, если бы я на него не рассердилась как следует.

— А теперь ты на кого рассердилась?

— На себя… Шутка ли сказать, до того дошло, что ты мне чуть-чуть репетитора не наняла! Репетитора!..

— Это я тебя только пугала, Гуля.

— Хитрая, знала, чем пугать. Ну вот, я испугалась да со страху и расхрабрилась. Взяла второй барьер.

— Этот барьер, Гуленька, повыше прежнего. А дальше будут и еще выше.

— И те возьмем! — закричала Гуля и вдруг подбросила свернутую трубкой карту до самого потолка.

— Тише, Гуля, что за неуважение к географии!

Гуля ловко подхватила сверток на лету.

— Нет, я ее уважаю, я ее обожаю. Только до осени я запрячу все эти карты куда-нибудь подальше! Да и учебник заодно.

Письма отовсюду

Однако же и карты и учебник географии опять понадобились Гуле. И даже очень скоро.

У нее завязалась самая удивительная переписка, в которой было бы нелегко разобраться, если бы под рукой не было карты СССР и старого, заслуженного учебника географии.

На имя Гули по адресу кинофабрики со всех концов нашей страны стали приходить бесчисленные письма. Гуля подолгу рассматривала карту, отыскивая области и города, откуда эти письма приходили.

…«Дорогая, уважаемая артистка Гуля! Картину, где вы играете, я смотрел с ужасным волнением. Да не я один, а все мои товарищи — красноармейцы Дальневосточной. Может, вы бы смогли приехать сюда к нам, посмотреть, как мы, дальневосточники, живем здесь, среди сопок? Скоро кончается мой срок, и я вернусь в свой колхоз Воронежской области. Если не успеете сюда приехать, то приезжайте обязательно тогда в наш колхоз. Увидите, какая у нас там стала замечательная жизнь. Я вам все покажу. Хозяйство у нас стало справное, вздымаем его очень высоко. А пока до свидания, дорогая, уважаемая артистка Гуля.

Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 154