Вольный ветер - Неволина Екатерина Александровна

Я изумленно посмотрела на Алину. Неужели так и есть?

Но Алина казалась абсолютно искренней.

– Ну что, заключим мир? Мы в одной команде… – снова протянула она.

Какой резкий переход. А если Алина притворяется? Но зачем? Хочет втереться в доверие, а потом передавать секреты подруге? Но она же и так слышит все на наших собраниях, зачем ей искать моего расположения? Или она каким-то образом выяснила, что Вита ее отвергла? Я плохо знала Виталию, но вполне могла вообразить, что она не утруждает себя проявлением деликатности, а с видом королевы демонстрирует пренебрежение.

Могла же Алина разочароваться в их дружбе? Вполне.

– Мир, – кивнула я, но невольно вспомнила мелкие неприятности, которые она мне устраивала.

– Отлично! – Алина просветлела лицом. – А местные умники еще увидят, чья будет победа.

Я не стала ни соглашаться, ни спорить – это было глупо, поэтому попрощалась и направилась к домику, который делила с Олей, Машей и другими девочками. Если разговор с соседками по комнате меня по-настоящему обрадовал и воодушевил, то после общения с Алиной остался легкий неприятный осадок. Вероятно, я просто привыкла думать о ней не слишком хорошо. Мама любила повторять, что к людям нужно относиться непредвзято и доверять им… Но, может, именно поэтому моя честная и принципиальная мама – обычный бухгалтер, вкалывающий на нескольких работах, а многие, гораздо менее честные и принципиальные, достигли куда больших высот.

Последняя неделя перед итоговыми соревнованиями оказалась максимально загружена. Мы тренировались, изучали материалы по окрестностям, которые могли пригодиться в квесте, готовили статьи, иллюстрации и фото для сайта. Денис постоянно был поблизости, отрабатывая звание капитана: давал советы, подбадривал и поддерживал участников нашей команды во время выездов. Он делал все спокойно, не нервничая, словно и не волнуясь о том, победим ли мы или проиграем, но обладал потрясающей способностью находиться именно там, где был нужен.

– Держись поближе ко мне, – сказал он, наверное, считая меня самой отстающей из группы.

Вместе с нами выезжал и Дима. Он по-прежнему фактически игнорировал меня, высмеивал Алину, говорил, что она держится в седле с грацией мешка с овсом, и выделял Дениса, с ним единственным держался как с равным. Может, принимая во внимание его способности или заискивая перед ним, помня о его отце, – меня это мало заботило.

Я думала о другом.

Мне нельзя было замедлять группу и допускать грубые ошибки, за которые можно заработать штрафные очки. И, когда мне удалось неплохо пройти небольшую дистанцию, Дима даже сухо кивнул, а Денис похвалил меня с такой радостью, будто это достижение – его личная победа, я почувствовала счастье. Всегда считала, что взаимодействие в команде – не мое, я индивидуалист, но внезапно изменила свое мнение. Здорово, когда тебе протягивают руку помощи и одобряют.

Не скажу, что ребята в команде стали лучшими друзьями, однако между нами возникло нечто общее. К примеру, в нашем разобщенном классе нет ничего подобного, зато в художественной школе атмосфера и правда похожа на ту, которая царит в «Вольном ветре». Пожалуй, такое происходит, когда люди занимаются одним делом, причем интересным всем, и в группе нет соперничества, потому что каждый становится особенным. Даже если я отставала и совершала промах, никто не сердился, напротив, меня поддерживали или вызывались помочь.

Помню, как во время тренировочной совместной прогулки Тонина лошадь, которая нервничала еще с утра, попыталась устроить, как бы назвала это Настя, фокусы и сбросить всадницу. Первым успел отреагировать не Дима, а Денис.

– Узда! – закричал он Тоне. – Ты держишь руку жестко. Лошади больно, она не хочет тебя слушаться. Надо помягче. Ласково. Посмотри, какие у нее нежные губы, железо может причинять ей боль.

– Я не специально! – Тоня вспыхнула.

Я заметила, что ей по-настоящему неловко. Кстати, оставшись без общества сестры, она стала тише и деликатнее, что ли. Вместе сестры казались настоящим фейерверком и никогда не обращали внимание на мнение окружающих.

Но Тина и Тоня очутились в разных командах, что даже пошло близняшкам на пользу. Разумеется, часы после тренировок они по-прежнему проводили вместе.

– Я и не говорю, что ты специально, – улыбнулся Денис, – просто последи за собой. Лошади очень чувствительные.

Этот маленький эпизод мне почему-то понравился, а Денис выглядел умным и взрослым. Он точно не станет загонять коней ради победы. Может, он все же не слишком смахивает на Диму? Но, стоило мне об этом подумать, как я поймала его насмешливый взгляд и отвернулась, разозлившись на то, что опять начала сочинять.

Говорят, чрезмерное воображение свойственно творческим людям – в таком случае я вовсе не хочу быть творческим человеком.

А еще я занималась эмблемами. Никуда не спешила, да и при здешней кипящей жизни свободного времени было немного, поэтому в день получалось нарисовать не больше двух. Но я была довольна. Особенно удался, по-моему, конь Дениса, Невермор. Так и чудилось, что его нервные ноздри трепещут от дыхания, еще секунда – и он сорвется с белого листа и стремительно помчится прочь, а шелковистая грива будет развеваться на лету…

Я закончила двенадцать эмблем за несколько дней до начала финальных соревнований и, если честно, с опаской принесла их на наше традиционное сборище.

День выдался прохладный, накрапывал мелкий дождик, и мы боялись, что плохая погода продлится до квеста, однако, судя по прогнозам синоптиков, осадки должны быть кратковременными. Встретились, как и раньше, в беседке. Все в ветровках с капюшонами, а Слава, один из трех парней команды, накинул ветровку на голову, что выглядело очень смешно.

– Денис, я принесла эмблемы, – обратилась я к Воронкову, который завершил лекцию о местной географии и начертил на карте маршрут прошлых испытаний, показавшийся лично мне ужасно сложным.

– Какие эмблемы? – переспросил он.

Я опешила.

Конечно, с того момента, когда я предложила нарисовать эмблемы, прошло некоторое время, и у Дениса полно всяких серьезных дел. С чего бы ему помнить о каких-то рисуночках?..

– А, эмблемы! Точно. – Он взял стопку листов из моих рук. – Ого! – Воронков посмотрел на верхний рисунок. – Невермор! Как живой!

Похвала могла быть приятна, но первая реакция Дениса слишком сильно задела меня, поэтому я просто кивнула.

Команда загалдела. Каждый стремился увидеть личную эмблему поскорее, затем все захотели рассмотреть эмблемы других. Последующие минут пятнадцать ребята оживленно разговаривали, хвастались, рассказывали о своих замечательных лошадях.

Даже Алина с гордостью приложила эмблему к футболке, позаботившись, чтобы на нее не попала дождевая влага с непросохшей ветровки.

– Теперь мы впереди! – заявил Слава, тоже приложив к себе эмблему.

– Ага, впереди, – хмыкнул Денис. – Еще в седло не сел, а уже победил. Быстрый ты, значит.

– А что, вот сяду и посмотрим! Я, может, и тебя обыграю, – распушил хвост Слава.

– Ты? Меня? – Денис от души рассмеялся.

Они спорили, но, очевидно, совершенно не зло, скорее, дружески.

Это была моя команда – такого опыта общения у меня еще никогда не было.

Вечером, листая соцсети, я смотрела, как проводят лето одноклассники. Кто-то загорал на море во Вьетнаме или в Турции, кто-то поехал с родителями на север, кто-то растрачивал каникулы на даче.

Девочки постили фоточки и видео в купальниках, с разной степенью умения изображая моделей, парни кидали скрины игр и аниме, а я вдруг подумала, что они проводят время скучно, в их жизни нет важных вещей вроде ощущения полета, нет опускающегося за горизонт солнца, нет странного удовольствия от усталости, когда сходишь с лошади на трясущихся ногах, нет внезапного единения ради одной цели. В общем, всего того, чего раньше не было и у меня.

Но ведь какой-то месяц назад я даже не представляла, что «Вольный ветер» может иметь для меня ценность.