Фукусима, или История собачьей дружбы - Самарский Михаил Александрович

– Ага, правильно, – говорит подполковник, – я чуть от стыда сквозь землю не про валился. Начали потом выяснять, кто его таким оборотам научил. Оказалось все просто: в садике одна из воспитательниц им так кашу впаривает.

– И что? – спросил кто-то. – Какие последствия? Воспитательницу уволили?

– Да кто ее уволит? Думаешь, другая лучше придет? Да и отказалась она наотрез. Говорит, отродясь таких выражений не произносила. Не стали мы бузить. Думаю, воспетка все же выводы сделает – будет аккуратнее с детьми вести душещипательные беседы. В общем, сходил, сам лично поговорил с ней, вроде поняла. А теперь будем ждать новостей от Сереги.

– Я вот думаю, ребята, рассказывать вам про своего парня или нет, – вдруг заговорил взрослый мужчина.

– Конечно, рассказывай, Степаныч! – дружно поддержали коллеги.

– Мой сын писателем хочет стать. Рассказы пишет…

– Как Чехов? – кто-то съерничал.

– Ну, до Чехова ему еще далеко, но рассказы такие, знаете, берут за душу. Коротенькие но с глубоким смыслом. Хотите один прочитаю? Это минут пять, не больше…

– Давай, Степаныч, очень любопытно.

– Мужчина вынул из внутреннего кармана пиджака сложенные вчетверо несколько листков бумаги и, откашлявшись в кулак, начал: – Рассказ называется «Старуха». Слушаем?

– Да-да! Начинай.

–  Вы не знаете нашу старуху? И никогда не слышали о ней? Дарья Семеновна Рюмина – наша историчка. Она самая старшая училка в школе. Ей столько же лет, сколько, наверное, Михайло Ломоносову. Это не учительница, а какой-то монстр. Попробуй у нее на уроке поверни голову назад. Все – «неси дневник», и «пара» обеспечена. Никого не щадит: ни отличников, ни хорошистов. Ей все побоку. Главное, говорит, чтобы историю знали на «отлично». И действительно, у нее все историю знают. Да она и не успокоится, если кто-то у нас в классе не будет знать ее урок. Заживо съест.

Но вы знаете, мне кажется, многие неправы, когда называют ее злюкой. Хотя и я вот обозвал ее монстром. Если честно, никакой она не монстр и не злюка. У нее просто лицо строгое. Острый нос, морщины, седые волосы под лентой, голос с хрипотцой и каким-то скрипом, что ли. Но глаза! Вы бы видели ее глаза! Дарья Семеновна, когда рассказывает нам о… да о ком угодно: хоть о декабристах, хоть о Несторе, хоть об Александре Невском, поверьте, это рассказ не об исторических личностях. Нет-нет. Это ее близкие люди. Серьезно говорю. Об исторических личностях так не рассказывают. Так можно говорить только о своих детях, ну или о внуках.

Моя бабушка, когда кому-то рассказывает обо мне (я нарочно несколько раз подслушивал), так наврет, так наврет, хоть стой, хоть падай: я и послушный, и смышленый, и помогаю родителям по дому, и книги читаю, и вежливый, как ангелочек. Врет ведь бабуля моя. Ой, как врет. Соседке одно говорит, а меня начинает воспитывать, я у нее и лоботряс, и лентяй, и грубиян, и кем она меня только не называет. А для соседки, видите ли, я – чистый ангел. Но дед говорит, что сор из избы нельзя выносить. Наверное, она потому и привирает соседке. Вы как думаете?

Ну да ладно. Мой рассказ не о моей бабушке. Продолжу о Дарье Семеновне. О старухе. Она меня на прошлой неделе из класса выгнала. Мне кажется, я не заслужил такого отношения. Хотя, конечно, палку немного перегнул. Но я вроде не был виноват. Все эта Олечка с задней парты… То в спину меня пальцем тычет, то линейкой бьет, то бумажки в меня кидает. Достала! Ну, я и наехал на нее. Слово грубое сказал. Старуха услышала, стала за нее заступаться, в общем… Отказался я извиняться и был с урока изгнан.

Дурак я. Мало того, что с Олечкой поссорился. Так я еще и стару… Дарье Семеновне нагрубил. Так, выходя из класса, и ляпнул: «У, старуха…»

Куда это годится? Стыдно теперь, аж жуть. Нужно было сразу после урока подойти и извиниться. Да не перед Олечкой, а перед Дарьей Семеновной. А лучше сразу перед обеими. Глупо как-то вышло. Очень переживал по этому поводу.

А тут еще на следующий ее урок не смог в школу попасть – «по семейным обстоятельствам». В воскресенье ездили к родственникам за город, и родители задержались (на обратной дороге ночью колесо на трасе пробили), в общем, домой вернулись в понедельник под утро. Ну, какая там уже школа? Попадали спать уставшие.

Вот верите, я себе места не находил. Представляете, подумает, что нарочно не пришел на ее урок, чтобы не извиняться. Если бы сразу извинился, она бы поняла. Я уверен. Говорю же, что это мы так говорим только, что она злюка, а на самом деле она добрая. И никакая она не старуха. Если так и можно сказать, то «старушка» – мягко, по-доброму. По-есенински…

«Простите меня, пожалуйста, Дарья Семеновна, – мысленно произносил я, идя сегодня в школу, – ради бога простите. Дурак я. Больше никогда в жизни не буду вам грубить. Буду всегда на ваших уроках вести себя прилично. Честное слово! Простите, а? Дарья Семеновна».

Я был уверен, что простит меня наша добрая и ласковая старушка. Простит. Стыдно-то как. Обязательно простит.

Переступив порог школы, я вдруг оцепенел – на стене у входа висел большой портрет с черной лентой. Это была фотография Дарьи Семеновны Рюминой.

– Мда-а! – произнес один из слушающих. – Степаныч, а ведь рассказ действительно интересный и со смыслом! Передавай своему сыну нашу благодарность.

Коллегу поддержали и другие слушатели. Рассказ понравился всем.Повечерело. Друзья стали расходиться. Я смотрел на Владимира Петровича, как же он был счастлив! Что я заметил, за вечер ни один человек ни разу не вспомнил о недуге своего товарища. Серьезно! Вот словно Петрович был зрячим. Да-да, между прочим, со стороны незнакомый человек мог и не догадаться бы, что Владимир Петрович слепой. Вот так. А может, оно и к лучшему? Как о себе любит пошутить Владимир Петрович, это моя судьба и это моя с ней битва – так зачем же из нее делать мировую войну?

Глава 9

Можете не сомневаться, что на своей войне Владимир Петрович одерживает внушительные победы. И вот вам показательный пример. Мой подопечный любит ходить по музеям. Понятное дело, нашлись и здесь некоторые чиновники, посмеивающиеся над «забавами» слепых людей. Я однажды собственными ушами слышал, как один начальник с запасным колесом вместо живота возмущался просьбой профинансировать экскурсию для группы слепых ребятишек:

– Вы что, издеваетесь надо мной? Какие экскурсии? Вы хотите, чтобы надо мной коллеги смеялись? Может, еще в кино их сводить? Вы сами хоть понимаете, что говорите? Слепых людей водить по экскурсиям! Совсем с ума посходили…

Удивленный товарищ так громко кричал в трубку телефона, что его, наверное, и на улице было слышно. Это из той же оперы, когда некоторые начальники выпучивают глаза и изумленно спрашивают: «А на фига слепому компьютер?»

Между тем сегодня есть организации, которые всем этим успешно занимаются. В Москве, например, работает благотворительный фонд «Живые сердца», который совместно с другими организациями Всероссийского общества слепых организовывает специальные тактильные экскурсии для групп школьников с проблемами зрения. Вы спросите, что такое «тактильные»? Тут все просто: во время такой экскурсии детям разрешается пощупать доступные предметы. Взрослые тоже посещают не только различные музеи, но и выставки, галереи и даже кино.

Крикливый чиновник говорил о кино для слепых, конечно, с сарказмом, но он даже не подозревает, что слепые люди теперь тоже могут ходить и в кино. Мой первый подопечный Иван Савельевич, если бы был жив, сказал бы: «Эх, до чего дошел прогресс!» Он такую присказку все время повторял после телефонных переговоров с друзьями, когда те заставали его звонками не дома, а в парке, трамвае, электричке и в других «нетелефонных» местах. Сильно мой старик удивлялся такому чуду и радовался, как ребенок. Наверняка вы слышали смешной рассказ о том, что если бы те или иные фразы произнес человек, к примеру, тридцать-сорок лет назад, его могли бы отправить в психиатрическую больницу. Одна из таких фраз звучит так: «Я иду в лес по грибы, захочешь поболтать, позвони мне на телефон». Когда речь идет о современных достижениях и жизни, допустим, позапрошлого века, то это как-то никого и не удивляет. Мы прекрасно понимаем: люди семнадцатого века и представить не могли, что из одного конца России в другой можно добраться в течение одного дня. Но когда речь заходит об изменениях на глазах одного поколения, это всегда вызывает восторг.