Позвонила мама. А я уже и ждать перестала.
— Привет, Дарлинг, — сказала она беззаботным тоном, как будто я просто заглянула к Нэн на чай.
— Мама! — У меня сразу пересохло во рту, так что я едва могла говорить.
— Что это опять с твоим голосом, Дарлинг? Простудилась? Ну, ты в своем репертуаре. Держу пари, что ты не носишь овечью курточку.
Мамин голос был такой обычный. От этого все стало проще.
— Со мной все в порядке, мама. Правда. И Нэн выбрала по каталогу новое пальто для меня. Красное. Очень красивое.
— Тебе нельзя носить красное, ты слишком бледная. А в красном твои щеки вообще станут бесцветными. Скажи своей бабушке, чтобы не швыряла деньги на ветер. Твоя курточка еще долго будет отлично носиться.
Я почувствовала, что у меня вспыхнули щеки. Мне так не терпелось поскорей надеть это красное пальто. Нэн сказала, оно мне очень пойдет. Вилли немного поддразнивал меня и все распевал «Леди в красном», Лоретта сказала, что оно стильное, а Пэтси захлопала в ладоши и объявила, что я буду выглядеть в нем просто красавицей.
— Оно уже заказано, мама, — пробормотала я. — А вообще, как ты… Ты в порядке?
— Конечно. Правда, Гэри меня сильно достает, прошлую ночь он, можно сказать, не спал ни минуты, но я думаю, у него режутся зубки, так что до некоторой степени можно его извинить. Знаешь, Кайл становится таким щекастым, а Бетани вечно на все жалуется, маленькая плакса, но ведь это не ново. Она говорит, что скучает по тебе, детка. Мило, не правда ли? И это при том, что вы просто сводили меня с ума своими вечными перепалками. Но вообще-то нам всем тебя не хватает, Дарлинг.
У меня запершило в горле.
— Мне тоже не хватает тебя, мам, — хрипло выговорила я.
— Ну, так когда же ты возвращаешься? Может, мы заедем за тобой в субботу?
Нарядная комната Нэн вдруг поплыла перед моими глазами, разбилась на мелкие осколки. Даже когда я закрыла глаза, все кружилось, словно в калейдоскопе.
— Мама, я не вернусь, — прошептала я.
— Что ты сказала? Говори громче, детка, тут у меня Гэри орет на своем стульчике, ты его слышишь? Мне кажется, он тоже по тебе скучает. Ты ведь для него как маленькая мама. Ты всегда умела обращаться с детьми.
— Мама, послушай. Теперь я живу у Нэн. Ты знаешь. Все это было сказано… После того, как Терри… Ну, ты знаешь.
— Как, из-за той пустячной ссоры? Перестань, эта история просто раздута и слишком затянулась. Тебе же прекрасно известно: был просто несчастный случай. Терри не собирался ударить тебя. Да и что особенного — ну, небольшой порез, и только, незачем раздувать из этого целую драму.
Я потрогала пальцем длинный выпуклый шрам под челкой.
— Да ты про себя вспомни, вон какой была нехорошей девочкой, какие оскорбительные вещи сочиняла о нем… ну, просто как малый ребенок. Ничего удивительного, что он рассердился. Но это уже дело прошлое, он хочет все забыть. И вообще он с тех пор изменился. Редко когда выпьет глоток виски. Теперь перешел на пиво, а от пива он никогда не выходит из себя. Все это время он был по-настоящему мил ко мне и ребятишкам. Так что у нас теперь новая жизнь, Дарлинг. На этот счет можешь не беспокоиться.
— Мама, я хочу жить здесь, с Нэн.
Голос мамы вдруг стал совсем другим.
— Нет, ты будешь жить дома. Это я твоя мать, и это я должна смотреть за тобой. Ты нужна мне здесь, и очень. Я позволила тебе остаться у бабушки только на каникулы, просто для разрядки, но не навсегда. Занятия в школе уже начались, ты должна вернуться. Ко мне и так все уже цепляются, спрашивают, где ты.
— Теперь я хожу в школу здесь, мам. В Латимере.
— Что-что? Ты не вправе менять школы, как тебе заблагорассудится! Это ж надо! Ты вернешься домой в эту субботу, ясно? Ты меня слышишь?
Я слышала. Я положила трубку и заплакала. Нэн оставила меня в гостиной одну, чтобы я могла поговорить с мамой наедине. Вернувшись, она увидела, что я скорчилась на ее диване и, уткнувшись в подушку, горько рыдаю.
— Э-эй, не промочи мне эту золотистую-бархатистую подушку, радость моя, — сказала она, подняв меня и крепко обняв обеими руками. — А теперь расскажи своей Нэнни. Что там наговорила тебе твоя мама?
— Ой, Нэнни, я должна вернуться домой!
— Ты хочешь вернуться?
— Нет!
— Ну и хорошо, все очень просто. Ты не вернешься.
— Но мама говорит…
— А я ее мама, и я говорю: ты останешься, — твердо сказала Нэн. — Я позвоню ей прямо сейчас и скажу все напрямик.
Так она и сделала. Это была КРУПНАЯ перепалка. Мама сказала, что все равно приедет. Вместе с Терри.
— И ты думаешь этим испугать меня, Тамми? — сказала Нэн. — Этот твой хулиган, конечно, в силах избить такую маленькую девочку, как Дарлинг, но не думаю, что ему удастся справиться со мной.
И она права. Нэн способна одержать верх над кем угодно.
Я знаю, моей Нэн довериться можно. Но все-таки мне было не по себе.
Ночью я не могла уснуть, поэтому Нэн позволила мне забраться к ней в постель. Потом явилась и Пэтси, так что в кровати стало тесновато, однако Нэн нисколечко не возражала.
— У меня ведь две руки, их хватит для моих девочек, — сказала она и обхватила нас обеих.
А сегодня, когда я вернулась из школы, Вилли сказал, что я могу покататься на его велике, пока он будет у приятеля, они там играют в компьютерные игры. Я была страшно польщена, потому что Виллин велосипед — это супер и Вилли не разрешил бы Пэтси даже дотронуться до него.
Дома я обычно просила велик у Кайла (то есть это было тогда, теперь-то мой дом здесь), поэтому кое-что умела. Я стала кружить возле дома. Мальчишки не позволили бы мне воспользоваться их самодельным пандусом, так что нечего было даже пытаться исполнить некоторые мои в самом деле сногсшибательные номера, но я гордо задрала голову — подумаешь, очень нужно! — сделала несколько аккуратных подскоков и еще поворот на 360 градусов, просто чтобы показать им, что я не малявка, впервые севшая на свой трехколесный.
Ребята делали вид, что не смотрят на меня, но они смотрели. И там была еще одна девочка, страшно расфуфыренная, в дурацком старомодном форменном пальто, как будто вынырнула из пятидесятых мохнатых годов. И она была в длинных носках и ботинках на пуговицах, как у малышей. Вообще-то на вид ее можно было бы назвать чванливой пижонкой, но все же никакой заносчивости я в ней не заметила. Она таращила на меня глаза, но, кажется, просто потому, что восхищалась мной.
