Пробный камень - Власов Александр Ефимович

— Врать я не собираюсь! — ответил обиженный Олег. — Спросят — скажу. Не спросят — промолчу… И то знаешь почему? Не верю, что ты полный подлец.

Несмотря на размолвку, они договорились, что, возвращаясь из райцентра, Олег будет посматривать на берег и, если увидит Бориса, захватит его с собой. Но на обратном пути Олег не встретил Бориса.

— Сколько же он выиграл? — Ромка нетерпеливо потер ладонями. — Если на три номера, то…

— Рублей пять — семь, — подсказал Олег. — Из-за такой суммы никто тайну делать не будет.

— А если пять номеров?

— Тогда несколько тысяч.

Ромка даже подпрыгнул, а Олег добавил:

— Не похож Борис на… такого… Не верится!

— И напрасно!

Это сказал Шурка Гай. Трусливый и злопамятный, он давно копил в себе обиду на всех и особенно на Бориса. Шурка обрадовался, когда Ромка рассказал про выигрыш. Но тогда еще не было уверенности, и Шурка из осторожности промолчал. А теперь можно было не бояться ошибки и подлить масла в огонь.

— Я лично считаю, — произнес он, — то, что произошло, вполне закономерно и логично. Вспомните про хозяина-барина, про того самодура, которого высмеял Вадим Степанович. Такой он и есть — наш Кравцов Борис. Прижимать, давить, требовать — это он мастер. А сам внутри, как выяснилось, гнилой!

— Не помолчать ли тебе лучше? — спросил Олег.

— Это ему трудно, — сказал Колька. — Придется помочь.

— Демократия! — нервно хохотнул Ромка. — Рот закрывают! А Шурка правильно начал! Точная характеристика на Кравцова!

— Меня больного на работу выгнал! — вспомнил вдруг Васька Буркин. — Могу спорить — он и отца родного не пожалеет!

— Мы не забыли! — ободренный поддержкой, крикнул Шурка. — Не забыли, как он чуть не загубил талант Лиды Юрьевой!

Несмотря на явный перегиб, допущенный Шуркой, кое-кто из ребят подхватил эту мысль. Многим вспомнились собственные маленькие и большие обиды на Бориса, его порой грубоватые замечания, заслуженные, а иногда и не очень заслуженные нагоняи. Все это вылилось в глухой ропот.

— Грошовую редиску у него не тронь! — выдвинул Ромка новое обвинение. — Много мы свежих овощей пробовали с нашего огорода? Э-ко-но-мия!.. Поняли? Нет?.. На нашем брюхе экономил! А сам тысячи прикарманил!

И еще громче забурлила толпа мальчишек и девчонок, и уже трудно было понять, кто и что выкрикивает. Вокруг Шурки и Ромки сгруппировалась большая часть мальчишек и девчонок. Остальные сбились в кучку около Зои, Кати, Олега и Кольки. Здесь же была и Лида Юрьева. Кто-то из Ромкиной группы схватил ее за руку и потащил на свою сторону.

— Дуреха! Ты-то кого защищаешь?.. Мало терпела от Кравцова?

— Ничем он меня не обидел! — отбивалась Лида. — Если б не он, никакого бы порядка не было, как сейчас!

Ее продолжали силой перетягивать на ту сторону, пока на помощь не подоспели Олег и Колька. Когда удалось освободить Лиду, Олег успел сказать ей:

— Ты не только красивая. Ты и смелая, как…

На него набросились сзади.

— Выпроводим варяга! — воспользовавшись начавшейся толчеей, крикнул Шурка Гай. — В лодку его — и пусть отчаливает!

Но Олег и Колька умели постоять за себя и ловко подстраховывали друг друга.

Пока еще никто не пускал в ход кулаки. Но с каждой секундой участников потасовки становилось все больше. Кто-то сильно ударил Кольку локтем в плечо. Тотчас с этого бока вплотную к Кольке протиснулась Катя — загородила его.

Одному из мальчишек удалось снова подобраться к Олегу сзади и схватить его за шиворот обеими руками.

— Держу-у! — победно прокричал этот мальчишка, но тут же отскочил в сторону.

Лида применила единственно известный ей прием: пощекотала его под мышками. Теперь она охраняла Олега сзади.

Но сторонники Шурки Гая и Ромки замкнули кольцо. И тогда безучастный до сих пор Сеня Сивцев запыхтел и тяжело двинулся вперед, оттесняя мальчишек от Олега и Кольки. Сеня не хотел никому причинять боли, но плечи у него были литые, а руки — как поршни у паровоза. Многие на себе испытали его железную хватку и разъярились еще больше. Сжались кулаки, на Сенину спину обрушились первые удары. Начиналась драка.

— Ребятушки! — прокричала Зоя и бросилась в самую гущу сцепившихся мальчишек. — Что вы делаете?.. Хотите — побейте меня, только сами не деритесь!.. Нате — бейте!

Она наклонила голову, подставив мальчишкам тонкую шею и незащищенные плечи.

Все попятились, отступили от нее. Сначала опустили руки и замолчали те, кто был рядом с ней, а потом затихла и вся толпа.

— Что вы делаете? — выпрямляясь, повторила Зоя. — Откуда такая злоба?.. Вы же, наверно, и не помните, из-за чего разодрались?

Ребята пристыженно молчали, и только Шурка Гай сказал:

— Мы хотим открыть собрание и обсудить персональное дело бывшего председателя Бориса Кравцова!

— Уже бывшего? — усмехнулся Олег. — Не торопись с выводами!

— Посторонние не имеют права решающего голоса! — заявил Шурка. — Товарищи! Мы когда-то избирали правление, которое так и не функционировало. Пусть оно хоть сейчас откроет собрание — проявит, так сказать, инициативу, а то мы и сами…

— Давайте сами! — подхватил Ромка. — И лишим его всякого права на выигрыш!

— Без Бориса нельзя обсуждать его дело! — напомнила Зоя.

— Выходит, опять ждать? — возмутился Ромка.

— Ждать! — подтвердила Зоя.

— Ребята! Кого мы слушаем? — Ромка фальшиво хохотнул. — Ведь у ней с Борькой — сами знаете!.. Да она и на собрании будет его выгораживать!.. Любовь у них!.. Поняли? Нет?

Вслух, да еще при всех ребятах, о таких вещах никогда не говорили. Зарделись девчонки, потупились мальчишки, пряча ухмылки. Все старались не смотреть на Зою, боясь окончательно смутить ее. А Ромка надеялся, что она теперь замолчит надолго.

Сердце у Зои замерло на мгновение и опять зачастило.

— Ответить за тебя? — спросила Катя и, приготовив руку для пощечины, шагнула к Ромке.

Зоя остановила ее.

— Я сама… Любить, Рома, не стыдно. Стыдно подличать!.. А на собрании я первая проголосую против Бориса, если он такой.

— А как же вы… потом? — осклабился Ромка, не почувствовав, что настроение ребят изменилось не в его пользу.

Зоя словно повзрослела за эти минуты.

— Любовь, Рома, не решается большинством голосов на собрании.

Долго после этого молчали ребята. Даже Шурка Гай не открыл рта.

Он уловил смену настроения ребят и больше не рассчитывал на их поддержку.

— Будем ждать Бориса, — поставил последнюю точку Колька.

Недолговечная тайна

А Борис был уже недалеко от острова. Он шел по берегу и тащил за собой две длинные жердины, из которых, по его расчетам, должно получиться шесть хороших бит для игры в городки. Но не из-за них побывал он в Светлячках. Сумасшедший, дурной выигрыш заставил его предпринять эту поездку. Номера всех пяти шаров, выпавших за обедом из лотерейной машины, совпали с номерами, которые он зачеркнул в карточке.

От такого везения у Бориса разом отказали все чувства. Он не помнил, как доел макароны, не слышал и не видел ребят, не заметил, как очутился в палатке и достал свою карточку. Ошибки не было: он выиграл по всем пяти номерам.

Из клубка лихорадочных обрывочных мыслей постепенно высветилась в сознании одна: он теперь в любом случае сумеет расплатиться с колхозом. Слышал Борис, что в «Спортлото» можно выиграть до десяти тысяч. Но столько денег ему и не нужно! Хватит и четырех, чтобы не остаться должником!

Чуть успокоившись, он подумал, что надо обрадовать и ребят, но тут же испугался. Узнав про такой выигрыш, они могут залениться. Зачем стараться, если и без всяких трудов, забросив грядки, они сумеют покрыть задолженность!

Предчувствовал Борис и еще более страшную опасность. Что, если Ромка затеет разговор о разделе выигрыша? Найдутся и другие, которые поддержат его, не устояв перед даровыми деньгами. Проголосуют, как тогда с шапкой деда Мукасея, и придется Борису делить выигрыш на двадцать семь человек. Тогда рухнет надежда на погашение долга.