«Но неужели же его предательство такое полное и коварное? А вдруг эта Рогозина всего лишь его случайная знакомая?» – подумала я и открыла эсэмэски.
И вот тут меня ждала настоящая оплеуха. Ева Рогозина была не случайной знакомой. С Евой Рогозиной мой Леха переписывался уже целую неделю! И целую неделю умолял ее прийти на свидание! И отправил ей по этому поводу 6 эсэмэсок и получил 5 отрицательных ответов. Но он их все-таки получил! А в последнем, шестом, она наконец согласилась. И сегодня в семь часов вечера они должны были встретиться около какого-то места под названием «Хрустальный ручей».
Если бы какой-нибудь доктор померил у меня в этот момент пульс, он бы решил, что я пробежала марафон или взошла на Эверест. Но мое сердце просто выходило из себя от злости. Какая же я дура! Полная и окончательная! Кому, кому я верила как самой себе? Кому я отдала год жизни?
Ошеломленная, потрясенная, убитая – это самые мягкие эпитеты, которыми можно было описать мое состояние. Слезы почему-то брызгали во все стороны – и вверх, и вниз, и к вискам, текли из глаз, из носа и даже, кажется, из ушей – лицо мгновенно стало мокрым.
Я закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. Держаться! Несмотря ни на что! Держаться и держать удары судьбы!
– Он с ней знаком, – загробным голосом произнесла за моей спиной Танюсик.
– Вот-вот! А с виду белый и пушистый! – всхлипнула я.
– Да не Леха. Сеня. Мой Брыкало знаком с этой Евой Рогозиной!
– Что?!
Пораженная до глубины души, я обернулась и встретилась взглядом с Танюсиком.
– Леха тоже с ней знаком… – прошептала я.
– Так значит… – хором выдохнули мы, отупело уставившись друг на друга. Известие было настолько ошеломляющим, что слез просто не осталось.
А потом Танюсик протянула мне Брыкалин айпад:
– Вот. Посмотри. Он сегодня с ней в семь встречается. Около какого-то «Хрустального ручья».
– Не может быть! – потрясенно воскликнула я и протянула ей Лехин айфон. – Леха тоже сегодня в семь встречается с ней у «Хрустального ручья»!
– Значит, они оба… – снова синхронно выдохнули мы. Ну и Ева! Ну и паучиха! Двоим парням одновременно свидание назначила!
– Так. Решено. Мы выведем их на чистую воду! Сегодня или никогда! – воинственно вскинула голову Танюсик.
– Опять следить будем? – поежилась я: вьюга за окном все усиливалась.
– На этот раз мы можем сделать кое-что получше, – мотнула головой Танюсик – видно, ей хватило вчерашнего мокрого вечера. – Вот, – она показала мне точку на карте навигатора Сениного айпада, около которой было написано «Хрустальный ручей». – В семь вечера Ева Рогозина и наши парни будут здесь.
– Ага! А где это? – рассматривая карту, мы столкнулись лбами.
Загадочное место оказалось недалеко от той самой станции метро, где мы были накануне.
– Опять туда… Прямо преступное гнездо какое-то, – буркнула Танюсик.
– Или остановка разбитых сердец… – пробормотала я.
А при более внимательном изучении нас ждал еще один сюрприз – оказалось, что точка на карте – это как раз и есть то самое здание, где расположен скалодром!
– Так. Тут есть план. Сейчас разверну, – сообщила Танюсик, и вскоре мы изучали трехмерный план строения, в котором побывали накануне. Оно действительно состояло из двух частей: скалодрома и швейных мастерских. В одном углу мастерских, рядом с красной точкой, было написано «Хрустальный ручей».
– Может быть, это какая-нибудь кафешка? Или буфет, – предположила Танюсик.
– Да, там что-то было такое, – припомнила я.
– Короче, предлагаю на этот раз устроить не слежку, а засаду, – сказала подруга. – Проберемся в здание, спрячемся вот тут, на галерее, дождемся их и захватим с поличным.
– Засада! – воскликнула я. – Точно! Мы проследим за ними и застукаем на месте преступления!
– И припрем к стенке, – кивнула Танюсик.
– Насчет стенки – это я «за»! – немедленно согласилась я.
В рекреации я вернула Лехе айфон и сухо поблагодарила:
– Спасибо. Выручил.
После чего быстрым шагом направилась к кабинету истории.
– Послушай, я передумал, – рванулся за мной Леха. – Я, наверное, смог бы отменить сегодня все дела, и мы могли бы куда-нибудь пойти вдвоем!
– Поздно, – отрезала я, ускоряя шаг. – Слишком поздно. Сегодня вечером я буду занята.
На истории Танюсик снова пересела ко мне, а Леха с понурым видом вернулся к не менее понурому Сене.
Все, что так хорошо начиналось сегодня утром, разбилось вдребезги.
Оптимистка и реалистка
Надо было сообщить о новостях Лиде и Оле, однако в школе это не получилось – в конце урока их обеих вызвали в медкабинет на прививку от гриппа, после чего они сразу отправились домой. Единственное, что нам удалось – договориться с «несчастными» эсэмэсками о вечернем совещании по Скайпу.
«Буду. Если только не засну L, – ответила Оля. – После прививки спину как огнем жжет!»
«Постараюсь быть», – ответила Лида.
Домой мы с Танюсиком снова возвращались вдвоем.
– Что ты сказала Брыкале? – крикнула я подруге, пряча от ветра лицо в капюшон.
– Чтобы он удалил меня из контактов. И не смел больше попадаться на глаза! – прокричала она в ответ. – А ты?
– Ничего. Я с ним больше не разговариваю.
– А эсэмэски были?
– Куча.
– И что он пишет?
– Понятия не имею. Удаляю, не прочитав.
– Ну ты сильна! – восхитилась Танюсик. – А я так не могу.
– А Сеня тебе что пишет?
– Не знаю. Я их не читаю. Но только не удаляю, а коплю на потом. Чтобы все сразу прочитать.
Что можно было на это сказать? Танюсик всегда была оптимисткой. А я – реалисткой.
Правила засады
Чтобы устроить засаду, мы решили пробраться в здание за три часа до контрольного времени.
– Час уйдет на то, чтобы разведать там ходы-выходы и обустроиться, – прикинула Танюсик. – Ну, и два часа проторчим внутри, подождем, привыкнем к обстановке. Единственное, я не представляю, чем мы там будем столько времени заниматься.
– Я на всякий случай возьму с собой учебники и тетрадки. Если получится, буду делать домашку. Мне больше нельзя срываться!
– Умница! – воскликнула Танюсик. – Я тоже учебники возьму. Вместе веселее!
В три пятнадцать мы были готовы к походу. Школьные рюкзаки пришлось поменять на трекинговые – к учебникам и тетрадкам добавились туристические коврики, бинокль, фонарик и фототехника: я взяла фотоаппарат, а Танюсик – видеокамеру.
– От видеоулик они не отвертятся! – бурчала подруга, прилаживая на спине рюкзак.
– Бутерброды захватила? – спросила я – к засаде следовало подготовиться основательно.
– Угу.
– А термос?
– Угу. И еще полкило конфет!
– А чипсы? – спросила я про любимое блюдо.
– В засаде нельзя! Хрустят!
Вот чего у Танюсика не отнимешь, так это здравого смысла, а также готовности ради дела идти на любые жертвы. Еще недавно всю эту тяжесть потащил бы за нее Сеня, а теперь она сама взвалила ее на свои хрупкие девичьи плечи!
И еще раз «Хрустальный ручей»
Когда мы вышли из метро, метель бушевала так неистово, что ориентироваться можно было только по навигатору. Лужи замерзли, вокруг образовались ухабы и колдобины, на которые успели навалиться целые сугробы снега, и наша прогулка до скалодрома была больше похожа на арктическую экспедицию. От тяжелого рюкзака начали болеть плечи, а ветер бил с такой силой, что с трудом можно было устоять на ногах. Через десять минут отчаянной борьбы со стихией в голове остались только мысли о конфетах и термосе в Танюсиковом рюкзаке. Ну и о теплом помещении, конечно же!
– Пора сделать привал! – донесся сквозь пургу голос Танюсика, и мы одновременно свернули к ближайшему магазину.
Но едва мы открыли дверь, как нос к носу столкнулись с Олей. Ее лицо скрывалось под глубоко надвинутым капюшоном, и я узнала модельера только по сумке «Accessorise».
