Это моя школа - Ильина Елена Яковлевна

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101

Катя растерялась. Она уж и сама не знала, уйти ей или остаться. Но в эту минуту в дверях кухни появилась Тонина мама. У Кати стало полегче на душе.

— Можно мне к Тоне? — спросила она. — Я хочу немножко помочь ей.

Тонина мама, маленькая, тихая женщина, сказала шепотом:

— Помогальщиков-то много, а вот толку мало… Только что одна ваша девочка приходила к ней — худенькая такая, в очках. Тоже помочь хотела.

И, помолчав, она спросила:

— А ты, наверно, домой одни пятерки приносишь?

Катя смутилась:

— Нет, не одни пятерки. Иногда и четверки.

Тонина мама посмотрела на Катю и вздохнула:

— Счастливые же бывают родители!

И она повела Катю в соседнюю маленькую комнатку, где у окошка за столиком сидела над учебником истории красная, заплаканная Тоня. Она подняла на Катю глаза, полные слез.

— Ну чего ты? — спросила Катя. — Покажи, что тебе трудно.

— Все! — сказала Тоня, низко наклонив голову.

Мать снова вздохнула:

— Вот этак и сидит до поздней ночи… Тяжело стало теперь учиться. Уж так требуют у вас в школе, так требуют — прямо невозможно! Еще спасибо, что подруги такие добрые, помочь хотят. Вот ты и постарайся, Тонечка, с подругой вместе урок потверже выучить. Назубок.

Тонина мать вышла из комнаты, и девочки остались одни.

— Покажи-ка мне, как ты учишь уроки, — предложила Катя.

— Как учу? — ответила Тоня. — Обыкновенно… Раньше по три раза каждую строчку учила, а мама говорит: «Мало. Раз не запоминается, — значит, надо по пять раз». Вот я теперь и учу по пять.

— Так это же страшно трудно! — ужаснулась Катя.

— А ты что думала — легко? У меня даже голова трещит.

— Еще бы! А ты попробуй так — раза два прочти и после этого себе расскажи. И легче будет, и лучше запомнишь. Уж я тебе говорю! Ну, о чем ты сейчас читала? Рассказывай!

— Я рассказывать не умею! — решительно проговорила Тоня. — Я лучше наизусть скажу. Только мне надо еще подучить.

И, немножко покачиваясь на стуле, Тоня стала читать вполголоса:

— «Наполеона сослали на далекий остров в Атлантическом океане. Наполеона сослали на далекий остров в Атлантическом океане…»

— Подожди, — остановила ее Катя, когда Тоня в четвертый раз начала читать ту же самую фразу: «Наполеона сослали…» — Читай дальше. Вот до сих пор.

Тоня прочла до того места, которое ей указала Катя.

— А теперь расскажи.

Тоня растерянно заморгала и начала:

— Наполеона… Наполеона сослали в далекий Анталтический… нет, Атналтический океан.

Катя не удержалась и прыснула.

— Если ты смеешься, — с обидой сказала Тоня, — так я больше не буду рассказывать.

— Прости, Тонечка, я не смеюсь, — сказала Катя. — Но все-таки не в океан же сослали Наполеона, а на остров! И океан называется «Атлантический».

— Это я и сама знаю! — перебила Катю Тоня. — Только он ужасно трудно выговаривается.

— Не в этом дело, — сказала Катя. — Ты, видно, совсем заучилась. Ну, на чем вы с Леной остановились? На далеком острове?

— Нет, мы с Леной до острова не дошли, это я сама начала учить дальше. Остановились мы с ней вот где.

И Тоня уставила измазанный чернилами палец на самую последнюю строчку страницы, где говорилось: «Французы заняли Москву. В городе начались…»

Катя потянула к себе книжку.

— Что ты делаешь! — вскрикнула Тоня. — Я же потеряю это место!

— Ничего, найдем, — сказала Катя и, перевернув страницу, прочла вслух:

«Французы заняли Москву. В городе начались большие пожары. Сгорело много домов». Это же про Отечественную войну 1812 года. Да ведь это же все очень интересно! Хочешь, я тебе расскажу про пожар Москвы своими словами? Слушай.

Катя чуть откинула голову, как это делал ее папа, приступая к рассказу, и начала:

— В Москве начались пожары…

— Большие пожары, — поправила Катю Тоня, внимательно глядя в книгу. — И не в Москве, а в городе.

— А Москва — не город? — рассердилась Катя. — Ну, не перебивай.

И она продолжала:

— Пламя так и пылало. Даже небо было красное от огня. Валили черные клубы дыма…

— Ой, не так! — опять перебила Катю Тоня, все еще не отрываясь от книжки. — Здесь нигде нет этих слов — ни про огонь, ни про дым. Здесь только сказано: «В городе начались большие пожары. Сгорело много домов».

— Да, — сказала Катя. — Здесь этих слов нет.

— А где же они? Где ты их вычитала?

— Да нигде я их не вычитала, — сказала Катя. — Просто я так себе все это представляю.

Тоня недоверчиво пожала плечами:

— А откуда же ты знаешь, что так все и было? Тут нигде не сказано, что валили клубы дыма и что пылало пламя. Тут сказано только: «…начались большие пожары. Сгорело много домов».

— Ну вот-вот! — подхватила Катя, вскакивая со стула. — Значит, так и было! Ты думаешь, это так просто — сгореть? Стоял себе дом, стоял, и вдруг его не стало? Это только говорится так коротко: «сгорело много домов». А мы же можем себе представить… ну, вообразить, какой это был страшный пожар, если сгорело так много домов! Ты тоже побольше воображай.

Тоня недоверчиво мотнула головой:

— Ты говоришь: «воображай», а вот мама говорит: «не воображай»…

Катя озадаченно посмотрела на Тоню:

— Да ведь это все разное. Одно дело много воображать о себе… Вот, мол, я какая — хорошая, умная, какая-нибудь особенная. А воображать то, чего сама не видела, — это совсем другое. Ну вот, например, представь себе. Ведь в старину в Москве было очень много деревянных домов. Подумай: если уж сказано «большой пожар», значит, валили даже не клубы дыма, а, наверно, целые тучи! Да что тучи — наверно, целые столбы из огня и дыма! И какой треск стоял, искры так и летели!

Оторвавшись от книги, Тоня смотрела на Катю удивленно и даже с каким-то любопытством.

— А я думала, — проговорила Тоня, когда Катя опять села, — где ты все это взяла? Только я так не умею — читать одно, а рассказывать совсем другое.

— Да ты пойми, Тоня! — Катя даже руку приложила к груди. — Я рассказываю не другое, а то же самое, но только по-своему, своими словами.

И, помолчав, Катя спросила:

— Скажи, Тоня, а ты разве не помнишь, что Анна Сергеевна рассказывала на уроке?

Тоня вздохнула:

— У меня память плохая.

— Ну нет! — сказала Катя. — Не такая уж плохая.

Девочки задумались.

— Тоня, — начала опять Катя, — а ты больше никаких книжек не читаешь?

— Как это — никаких? — удивилась Тоня. — Вон их сколько! Кроме истории — география, задачник… «Неживая природа»…

И Тоня показала на этажерку.

— Нет, постой, я не про учебники спрашиваю, а про другие книжки.

— Так другие же книжки по другим предметам! Конечно, все учу — и грамматику, и английский…

Катя хлопнула себя по колену:

— Ну как ты не хочешь понять! Я совсем не об этом. Разве ты ничего не читаешь так просто — не по предметам? Ну там рассказы, стихи?..

Тоня молчала.

— Ты же записана в библиотеке?

— Записана, — сказала Тоня. — Только мне некогда читать то, что не задано. Я и так каждый день до одиннадцати часов все учу-учу… Даже погулять не поспеваю.

— А ты что, Тоня, совсем-совсем нигде не бываешь?

— Только в кино, и то очень редко. Папа говорит: «Пока четверку не принесешь, никуда не пущу». Я и по воскресеньям уроки учу…

Катя сочувственно покачала головой:

— Но все-таки ты же ходишь иногда в детский театр?

— Так это когда всем классом…

— Ну, мы всем классом как-нибудь и в кино пойдем, — сказала Катя.

— Вот было бы хорошо! — сразу оживилась Тоня. — Знаешь, в прошлом году я «Чапаева» смотрела. В кино, где старые картины показывают. Я до сих пор все помню.

— С прошлого года? — удивилась Катя. — А ты говоришь, у тебя память плохая.

— Ну, это уж очень интересно было… Как же можно забыть? А ты, Катя, «Чапаева» видела?

— Нет, не видела, — нарочно сказала Катя. — А там про что?

— Про все! — с жаром сказала Тоня. — Про войну, про наших, как они с белыми воевали, понимаешь? Вот один раз чапаевцы вернулись с боя и спать легли. Ну, конечно, устали все очень, уснули крепко… И Чапаев и Петька — это у него ординарец был такой, Петькой звали, и все… Вдру-уг со всех сторон белые как ударят!.. Напали на чапаевцев. Чапаев стал из пулемета стрелять, Петька — тоже! Но белых было много-много, гораздо больше, чем наших. Пришлось Чапаеву отступать к реке. А Урал-река — большая-пребольшая, широкая-преширокая! Плывет Чапаев, изо всех сил руками гребет. Еще бы немножко — и доплыл бы до другого берега, да, понимаешь, тут пуля его настигла. Утонул… Я даже глаза закрыла — так мне его жалко стало. Ну, прямо, знаешь, заревела!

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101