На роликах за Мерседесом - Филимонов Геннадий
— Смотря как.
— Очень просто. На раз, два, три одновременно выбрасываем пальцы, кто сколько захочет. Потом складываем и считаемся. Кто последний — получает щелбан, согласен?
— Согласен. — Тоник потер свой лоб и улыбнулся. Слишком очевидным было желание Сашки его надуть.
— Раз, два, три, — Сашка выбросил вперед три пальца, Тоник — четыре.
— Семь. — Сашка посчитался и последним оказался Тоник. — подставляй лоб.
Тоник покорно склонил голову.
— Получите. — Сашка положил ему ладонь на лоб и, оттянув средний палец, щелкнул им изо всех сил.
— Ничего себе щелбан, — Тоник схватился за свой лоб. — Мы так не договаривались.
— Ладно, я могу и потише, — снизошел Сашка и начал опять отсчет. — Раз, два, три. Девять. — сосчитал он.
Тоник опять оказался последним, но в следующий раз, когда при общей сумме двенадцать он снова проиграл, то решительно остановил Сашкину руку.
— Подожди, а почему ты начинаешь считать то с себя, а то с меня?
— А мы же не договаривались, как считаться, — попытался вывернуться Сашка.
— Ага, — сообразил Тоник, — значит, если число четное, то ты начинаешь с себя, а если нечетное, то с меня.
Сашка просто развел руками. Возразить ему было нечего.
В это время в вагон вошла плохо одетая женщина, похожая на цыганку. На руках у нее спал маленький ребенок. Остановившись у входа, она затянула привычно жалобным голосом:
— Люди добрые, мы отстали от поезда, нам нужно денег на билет. Помогите, пожалуйста, кто чем может.
И пошла вдоль вагона с протянутой рукой.
Тоник увидел, как сразу напрягся Сашка и подумал, что ему не очень — то приятно увидеть себя со стороны, но дело было не в этом.
Когда женщина увидела Сашку, то заругалась на непонятном языке и, схватив его за руку, потащила по проходу.
Больше всего в этой ситуации Тоника поразило то, что Сашка, изо всех сил пытаясь сопротивляться, отвечал ей на том же языке. Однако времени на размышление не было. Он успел подскочить к ним и одним ударом ребром ладони разбить их руки. Сашка сразу отпрыгнул назад, на свое место, а Тоник встал перед ним. Женщина, на мгновение опешив, выпалила целую тираду слов на непонятном языке и, сердито погрозив Тонику пальцем, быстро прошла в следующий вагон.
— Бежим, — Сашка схватил Тоника за руку, — сейчас она пришлет отца Федора. Они хотят, чтобы я снова по вагонам ходил.
Они бросились бежать в противоположный конец вагона. Уже переходя в следующий вагон, Тоник оглянулся и увидел, что между рядов быстро пробирается высокий мужчина в черном. Они пробежали через еще один вагон и тут Тоника осенило.
— Сашка, — закричал он, — доставай веревку из кармана.
Тот, обернувшись, бросил Тонику веревку и побежал дальше.
Тоник в промежутке между вагонами быстро соорудил самозатягивающуюся петлю и надел ее на ручку двери. Затем протянул веревку в тамбур и, захлопнув за собой следующую дверь, привязал другой конец к ее ручке.
Теперь можно было не торопиться. Подобный фокус проделывали пару раз ребята — шутники из соседнего дома. Они привязывали веревку к ручкам дверей, которые были напротив друг друга и, позвонив в обе двери, убегали. Эффект был потрясающий — двое здоровых мужика тянули на себя каждый свою дверь и каждому казалось, что с другой стороны стоит кто — то невероятно сильный. Хотя после второй такой шутки ребят поймали и им было уже не до смеха.
Дверь дернулась несколько раз. Тоник смотрел на веревку. Похоже, что не порвется, выдержит. Не желая больше испытывать судьбу он побежал за Сашкой и смог догнать его только через три вагона.
— Стой, — поймал он его за плечо, — погоня отрезана.
Сашка легко вывернулся из — под его руки.
— Они на остановке перейдут в следующий вагон и все. Нужно бежать дальше.
— Так сейчас же Фили. Мы здесь можем спокойно выйти, — возразил Тоник. — В толпе они нас не заметят.
Электричка плавно замедлила ход и остановилась. Тоник с Сашкой, стараясь прятаться за других людей, пробирались в общем потоке.
— Они нас могут ждать у метро, — предостерег Тоника Сашка.
— А нам туда и не нужно. Здесь ходит пятьдесят четвертый троллейбус. Доберемся до самого дома. Бежим.
И они, выбравшись из толпы, рванулись через дворы к остановке троллейбуса.
Петрович жил недалеко от метро Новослободская, в доме с магазином "Богатырь". В большинстве своем жильцы этого дома были людьми творческих профессий. Виктор здесь как — то побывал в гостях у замечательного артиста Олега Табакова. Тот приглашал его в свою студию для постановки сцен с боевыми поединками и после одной из репетиций позвал к себе на чашку чая.
Они сидели в мягких креслах на кухне со старинной массивной мебелью и, попивая душистый, ароматный чай, разговаривали о психологических тонкостях ведения поединка без оружия.
А теперь здесь живет милиционер Петрович. Хотя человек он, кажется, неплохой. А, может быть, даже и хороший.
Неплохим в понимании Виктора был человек, который старается никому не приносить зла и на добро всегда отвечает добром. А хорошими он называл людей, никогда никому не приносящих зла и не упускающих удобного случая сделать людям хоть что — нибудь доброе.
Хотя и из первой категории люди встречались не на каждом шагу, а из второй и того реже, существовала еще одна редчайшая порода людей, с которыми жизнь сталкивала Виктора всего лишь несколько раз, но каждая такая встреча необратимо меняла его судьбу.
Эти люди всю свою жизнь подчиняли служению добру в каком — то одном конкретном деле. Они служили своему таланту, а не наоборот, как это обычно бывает. Со стороны они могли выглядеть чудаками, затворниками и, может быть, даже эгоистами, особенно по отношению к своим близким.
Но стоило заглянуть в их мир поглубже, как все преображалось. Они оказывались людьми безмерного обаяния и душевной тонкости, а все их странности и чудачества просто обычными проявлениями необычной натуры.
Таким был его первый учитель по Ай — кидо. Он учил парней не драться, а защищать идеи добра и справедливости. Он странствовал через мир, шел из города в город с одной лишь холщовой сумкой и уходил дальше только тогда, когда оставлял подготовленных учеников, каждый из которых уже мог стать учителем.
Таким был нищий художник, который раздаривал свои бесценные картины друзьям и знакомым, а часто просто отдавал людям, у которых жил.
Он мог быть богат и независим уже тогда, но его интересовало в жизни только одно — кисти и краски.
На его беду очень многие люди хотели с ним выпить, а он не мог им в этом отказать. В итоге он умер от цирроза печени, не дожив до того часа, когда его картины стали покупать крупнейшие музеи мира.
Он прожил у Виктора меньше двух недель, пока Светлана с Тоником отдыхали на юге. И за этот небольшой промежуток времени Виктор ушел в отставку и совсем бросил пить. С Петровичем он тоже познакомился именно тогда.
Скорее всего Петрович был обычным человеком. Так называл Виктор людей, которые стремились получить в этой жизни свои маленькие удовольствия и отношения с окружающими строили по принципу дашь — на — дашь.
Вместо прежнего вахтера на входе в дом стоял домофон с кодовым замком. Виктор набрал номер квартиры и мягкий голос Петровича пригласил его войти.
Виктор был в этой квартире два года назад и мог предполагать, что холостяцкий быт Петровича за это время изменился, но чтобы настолько…
Вся квартира просто утопала в коврах и гобеленах, японская аппаратура прекрасно вписывалась в новую мебель, а сам хозяин стоял в шелковом китайском халате, держа в правой руке резную деревянную трубку.
— Прошу, — и он замер на пороге, слегка наклонив голову.
— Ну, ты даешь, Петрович, — только и смог сказать Виктор, забираясь в мягкие, пушистые тапочки.
— Ты знаешь, надоело жить в дерьме, — говорил Петрович, усаживая Виктора в кресло и доставая из бара бутылку французского коньяка. — В ГАИ я уже полгода как не работаю, так что уровень моего благосостояния теперь никого не волнует.
Похожие книги на "На роликах за Мерседесом", Филимонов Геннадий
Филимонов Геннадий читать все книги автора по порядку
Филимонов Геннадий - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.