Тайна пропавшего ожерелья - Блайтон Энид

Это как громом поразило бедного старика. Он едва не упал со страху. Он и малейшего понятия не имел, чего добивается от него Гун и почему он орет, требуя какую-то сигарету.

– Возьмите мою трубку, – сказал старик, пытаясь вынуть ее из кармана. – Возьмите мою трубку и отпустите меня. Я ничего не сделал.

Мистер Гун фыркнул, схватил старика за шиворот и поволок по улице.

– Пройдем со мной в участок! – Там я тебя обыщу и заберу сигарету! Ясно? – сказал он.

Ларри с неподдельным испугом смотрел на удалявшихся, продолжая считать, что мистер Гун задержал Фатти. И его охватил смертельный страх, когда он вдруг увидел, что из-за куста на него смотрит другой старик!

– Ларри! Они ушли? – голосом Фатти спросил старик. Ларри от радости едва не спятил.

– Фатти! А я-то думал, это тебя сцапал Гун! Черт, как же я рад, что ошибся!

Фатти выбрался из-за куста.

– Так получилось, что настоящий старик прогуливался здесь, как раз когда я во всю прыть удирал от Гуна! – ухмыляясь, объяснил он. – Вот я и спрятался за этой калиткой, а Гун сграбастал старикана и велел ему отдать сигарету – которой у того нет! Вот это да – я прошел по самому краешку пропасти!

– Фатти! А в этой сигарете есть записка? – с любопытством спросил Ларри. – Можем мы это выяснить? Я видел, как тот парень дал тебе сигарету. Я долго за ним наблюдал. И Гун тоже.

– Пойдем к Хилтонам, – сказал Фатти. – Там мы будем в наибольшей безопасности, ведь у них такой огромный сад. Иди первым и, сворачивая за угол, свистни, если что-нибудь неладное.

Ларри пошел впереди. Ему не пришлось свистеть ни на одном повороте: Питерсвуд, казалось, совсем вымер в этот сентябрьский денек. Через десять минут Фатти благополучно достиг летнего домика Пипа и Бетси. Разоблачаться он не стал, потому что другой одежды у него с собой не было. Он подождал, пока Ларри сбегает за остальными, надеясь, что никто из взрослых не заглянет сейчас в летний домик. Им было бы не по душе застигнуть здесь грязного старого бродягу!

Фатти так и подмывало изучить сигарету и посмотреть, что у нее внутри. Но он терпеливо дождался, пока не примчались остальные и не ворвались, возбужденные, в маленький домик.

– Фатти! Ларри нам все рассказал! Что за послание? Спрятано что-нибудь в сигарете? Ты уже посмотрел?

– Разумеется, нет. Я ждал вас, – ответил Фатти. Он вытащил сигарету из кармана – весьма пухлую, туго набитую. Фатти вытряс из нее табак – и обнаружил, что табака в ней было совсем немного, в середине его вообще не было, а вместо табака находилась туго свернутая бумажка!

– Ой! – от возбуждения у Бетси перехватило дыхание. – Тайное послание! Ой, Фатти!

Фатти развернул бумажку и разгладил ее на ладони. Все пятеро склонились над ней, обдавая друг друга горячим дыханием. Бастер тщетно пытался разузнать, из-за чего вся суета, но только на сей раз никто не обращал на него никакого внимания!

Записка озадачила и разочаровала их. В ней говорилось:

«Одна банка крема для обуви. Один фунт риса. Один фунт чая. Два фунта сиропа. Один пакет муки».

– Да это всего лишь список покупок! – сказала Дэйзи. – Совсем как те, что дает нам мама, отправляя нас с Ларри за покупками! Что бы это значило, Фатти?

– Не знаю, – ответил Фатти. – Но что-то это значить должно. Полагаю, это не шифр.

– А что такое шифр? – спросила Бетси.

– Такой способ составления посланий, чтобы только тот, кому они предназначены, понимал их значение, – объяснил Фатти. – Но мне почему-то не думается, что это шифр. В конце концов, ведь прочесть и понять это должен наш старик, а у него, я уверен, мозгов не хватит, чтобы разобраться с шифрами.

– Тогда не может ли быть здесь другой записки, написанной потайными чернилами? – неожиданно спросил Пип. – Помнишь ведь, как ты учил нас писать секретные послания между строк обычного письма. Помнишь, Фатти? Не может ли и здесь быть записки между строк, потайными чернилами?

– Да, может быть, – согласился Фатти. – И по-моему, ее-то мы и обнаружим! Молодец, Пип! Не можешь ли ты принести нагретый утюг? Если мы проведем им по бумажке, текст секретной записки проступит.

Пип убежал. Глэдис как раз гладила на кухне и хотя была очень удивлена, с чего это вдруг Пип просит у нее на минутку горячий утюг, но дала ему. Пип на полной скорости примчался в летний домик с утюгом в руке.

– Вот он! Давайте, разверните бумажку на деревянном столе. Вот так. Теперь я проведу по ней утюгом. – И, проведя утюгом по развернутой бумажке, он приподнял утюг и взглянул на записку.

– Смотрите, смотрите, проступает другой текст – между строчками написанного! – возбужденно завизжала Дэйзи. – Прогладь еще раз, Пип, живей! Ой, как интересно, слов не хватает!

Пип еще раз провел утюгом – и после этого секретный текст проступил совершенно отчетливо. Проявились слова, написанные странными серо-коричневыми чернилами – вновь начали таять, едва дети успели их прочесть.

«Передай Номеру Третьему. Восковые фигуры, вторник, девять вечера. Номер Пятый».

– Ого! – сказал Пип. – Только посмотрите! Передать Номеру Третьему – наверняка одному из членов шайки. А Номер Пятый – другой ее член!

– Восковые фигуры, вторник, девять вечера, – повторил Фатти, и глаза его сверкнули. – Так вот одно из мест их встреч! В павильоне восковых фигур, где стоят все эти куклы. Теперь мы кое-что знаем!

– Да, и вправду знаем, – согласилась Бетси. – Для чего они встречаются, Фатти?

– Не знаю – но выясню! – ответил Фатти. – Потому что во вторник вечером я там буду!

В ЛАПАХ МИСТЕРА ГУНА

Друзья были до крайности поражены заявлением Фатти.

– Как?! Побывать на сборе шайки в павильоне восковых фигур! – воскликнул Ларри. – Неужели ты отважишься на это? Ведь тебя разоблачат, как ты там ни спрячься!

– Это единственный способ выяснить, кто входит в шайку, – сказал Фатти. – Я увижу их, услышу их разговоры и что они замышляют – честное слово, вот удача так удача!

– Неудивительно, что Гун так хотел отобрать у старика эту сигарету, – заметила Дэйзи. – Он бы все отдал, чтобы ее заполучить!

– Вот он удивится, куда старикан ее подевал! – хмыкнул Фатти. – Он обыщет его с головы до пят – но сигареты не найдет!

Они оживленно поболтали еще некоторое время. Наконец Фатти сказал, что ему и вправду надо домой, избавиться от своего жаркого и вонючего стариковского облачения. Ребята проводили его до улицы, оставив рассерженного Бастера привязанным в летнем домике.

Мистер Гун тем временем пережил большое разочарование. Он не нашел у старика никакой сигареты. Взбешенный и озадаченный, он орал на старика, все больше и больше наливаясь кровью.

– Ты останешься здесь, пока не сознаешься, что сделал с сигаретой, ясно? – вопил он. – Будешь под замком, пока не сознаешься! Ну – не собираешься мне признаться?

Старик, помрачнев, замкнулся в себе. Он понятия не имел ни о какой сигарете, он не был сегодня на скамейке, он не знал, о чем говорит ему этот вспыльчивый полицейский. Оттого он насупился и ничего не ответил, приведя Гуна в еще большую ярость.

– Ну, ладно! – сказал наконец Гун, вставая. – Завтра утром я с тобой еще потолкую.

Он отправился домой и надел мундир. Он решил сходить к «этому мальчишке Ларри» и допросить его, не видел ли он, как мужчина передавал старику сигарету. Мистер Гун был озадачен твердостью, с которой старик отрицал, будто ему что-то известно о сигарете. Но Ларри почти наверняка видел, как ее преподнесли старику, и его свидетельство будет неопровержимо.

Но Ларри дома не оказалось.

– Загляните к Хилтонам, – сказала его мать. – Надеюсь, мистер Гун, дети не напроказничали?

– Нет – как ни странно, нет, – ответил мистер Гун и величественно удалился.

Он подошел к воротам Хилтонов как раз в тот момент, когда друзья провожали на улицу наряженного стариком Фатти. Фатти уставился на мистера Гуна, а мистер Гун уставился на Фатти, не веря своим глазам. Как? Разве он только что не посадил старика под замок? А теперь, нате вам, старик разгуливает на свободе! Мистеру Гуну показалось, будто он видит наяву дурной сон.