Трижды везучая - Тернейдж Шейла

— Правда-правда, — ответил Тесс. — Я сам его видел.

— Спасибо, Тесс! — крикнул преподобный Томпсон и вскочил на ноги, широко раскинув руки. — Помолимся! — возгласил он, перекрикивая общий гам.

Я глянула в зеркало. Все присутствующие склонили головы.

Все, кроме меня и Джо Старра.

По окончании молитвы Дейл подошел к пианино, закрыл глаза и запел.

Да уж, как есть «Великая благодать» [38]. Когда Дейл поет, даже ветер стихает, чтобы его послушать.

Когда последняя пронзительная нота стихла, все собравшиеся встали и двинулись к дверям, приглушенно воркуя, словно голуби. Я же кинулась через толпу к Тессу. У входа на хоры мое плечо ухватила возникшая из темноты рука.

— Пс-ст, — позвала помощник детектива Марла. — Сюда.

— Здрасте, — сказала я, глядя, как Старр заходит в кабинет преподобного Томпсона. Пальцы Марлы были холодными. Я вывернула руку в направлении от ее большого пальца, как меня учил мистер Ли, и освободилась от захвата. — Вы меня испугали.

— Извини. — Марла улыбнулась, а Старр в этот момент закрыл за собой дверь.

Узоры на ее облегающем летнем платье смешивались с причудливыми бликами витражных окон хоров. А она явно умеет вести слежку. Знает, как маскироваться.

— Слушай, у меня осталось такое чувство, что ты собиралась что-то мне сказать у Присциллы, — начала она. — Извини, что мне пришлось убежать, но такая уж у меня работа. У тебя все хорошо? Дети редко интересуются висяками — даже если они детективы.

«Не говори ей», — шепнул мой внутренний голос.

Хотя почему нет? В городе и так все про меня знают.

— Я тогда подумала про свою Маму с верховьев, — сказала я. — Она пропала одиннадцать лет назад, и я с тех пор ее ищу. Я и в детективы-то потому пошла.

— Вот у тебя, значит, какой висяк, — сказала она. — Мама твоя… — Взгляд Марлы смягчился. — Скверное дело. — Она на мгновение задержала на мне испытующий взгляд. — Мне жаль, Мо, мы и правда не беремся за висяки. Но…

— Ничего страшного. — Я пожала плечами. — Сама потихоньку работаю.

— Ты не дала мне закончить. Хоть висяками мы и не занимаемся, но, если тебе понадобится какая-нибудь конкретная информация или совет эксперта, приходи. Что смогу — сделаю. Как для коллеги. — Она ухмыльнулась и подмигнула, а потом шепнула: — Только боссу моему не говори.

Для коллеги? Это для меня?

— Спасибо, — сказала я.

Она вновь растворилась в полумраке, а я пошла к двери кабинета преподобного Томпсона.

— Добрый день, — сказала я, распахивая ее, — простите, что задержалась.

Прежде чем Старр успел что-то сказать, преподобный Томпсон жестом пригласил меня войти.

— Заходи, Мо, — сказал он, — мы как раз отвечаем на вопросы детектива Старра.

— О пожертвованиях мистера Джесси, — добавил Тесс.

— Спасибо, преподобный, — сказала я, усаживаясь рядом с коллегой-детективом.

Старр кашлянул.

— Так, говорите, все пожертвования шли наличными?

Преподобный Томпсон кивнул:

— Сотенные купюры. Я до недавних пор и понятия не имел, откуда они берутся, да не особо-то и интересовался. К первой была прикреплена записка.

Я распахнула свой блокнот.

— Записка? Вы ее сохранили?

Старр вытащил ручку и уставился на меня. В костюме он выглядел еще эффектней — безупречным, накрахмаленным и отутюженным. Про некоторых говорят, что они родились на вешалке. Это точно не про меня. Я скорее из сушилки вылезла.

— Мо, — сказал Старр, — так и быть, присутствуй на моем допросе, но язык держи за зубами. Не то очищу помещение. Поняла? — Я кивнула. — Так записка Джесси Татума у вас? — спросил он преподобного.

Я закатила глаза. Повторюшка.

— Нет, — сказал преподобный, — но я ее как сейчас помню: «Берите и молчите, не то остальное достанется епископальникам».

«Епископальникам?» — записала я.

— Вам это не показалось странным? Что Джесси Татум приносил сюда деньги?

— Конечно. Он в жизни не заходил в церковь — даже просто поглядеть.

— Даже когда здесь бесплатно раздавали еду, — добавил Тесс.

— Но благодать случается, — сказал преподобный. — Джесси вполне мог быть верующим, хотя и в церковь не ходил. Или, может, чувствовал свою вину за что-то, и ему становилось легче, когда подсовывал деньги под церковную дверь.

— Расскажи, как в первый раз застал его, Тесс, — сказал Старр.

Тесс глянул на отца, и тот кивнул.

— Случайно вышло. Спитц, мой кот, снова сбежал, а я его разыскивал. Обычная история.

— И ты заметил Джесси Татума?

— Увидал, как он в лунном свете подбирается к дверям и сует под них белый конверт. Я потом еще пару недель его там подстерегал. Точно он.

— Что вы сделали с деньгами? — спросил преподобного Томпсона Старр.

Тот широко улыбнулся.

— Прежде всего возблагодарил за них Господа, а потом отнес в банк. Мы на них купили краску, обновили крещальную купель, починили крышу. Сами в бухгалтерских ведомостях посмотрите.

— Это лишнее. И сколько же денег вы от него получили? Всего?

Преподобный Томпсон взял калькулятор, пощелкал кнопками и присвистнул.

— Если взять одиннадцать лет… то примерно получается пятьдесят семь тысяч двести долларов.

Я ахнула.

— Откуда у мистера Джесси такие деньги?

Джо Старр щелкнул кнопкой ручки.

— Отличный вопрос, — сказал он. — И правда откуда?

Этой ночью я вновь взялась за ручку и блокнот.

Глава шестнадцатая

Лавендер-Блюз

К утру понедельника полковник так и не позвонил.

— Надо что-то делать, — сказала я мисс Дане, когда мы шли к кафе по дорожке из гравия.

— Не переживай, Мо, — снова сказала она, — я с этим разберусь.

Ее голос звучал беззаботно, но по напряженной улыбке было ясно, что она тоже переживает.