В ночь большого прилива (сборник) - Крапивин Владислав Петрович
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 142
Я прикрыл глаза и прислушался. Каждым кончиком нервов, каждой клеточкой тела прислушался: что это? откуда?
Нет, было не страшно. Не грозило это ни бедой, ни опасностью. Просто незнакомое загадочное пространство подошло вплотную и словно мягким темным крылом коснулось лица.
Но если за окном поздний вечер, и ты один в комнате, и тебе одиннадцать лет... Конечно, станет жутковато.
— Наверно, это ветер, — сказал я. — Ну что ты, Володька. Это ветер и дождь. Такой неуютный вечер...
Он покачал головой и прыгнул с моего колена.
— Это не вечер. Это было еще днем... Может быть, это... она?
Оглядываясь на меня, он подошел к столу и отодвинул пачку новых учебников для пятого класса. За книгами лежала морская раковина.
Большая была раковина и не очень красивая снаружи: серая, бугристая, с длинными шипами. Свернутая в спираль со множеством витков. А внутри она была темно-розовая и казалась очень глубокой. В самой глубине ее притаилась синеватая темнота.
— Откуда это?
— Я маму проводил, пришел домой и увидел... Она лежала на подоконнике. Я думал сперва, что это мама мне ее оставила. Ну, в подарок, чтобы не скучал...
— Может быть, так и есть?
Володька с беспокойством посмотрел на меня и сказал:
— Ты ее послушай. Приложи к уху.
Я поднял раковину — тяжелую, колючую — и поднес к щеке. И сразу накатил ритмичный гул. Океанские валы ровно шли на пологий песчаный берег. Еще немного — и брызги, прилетевшие с гребней волн, осядут у меня на лице. Я прикрыл глаза. Ощущение близкого моря стало полным... И вдруг мне показалось, что Володька сказал какие-то слова. Я взглянул на него, не опуская раковину. Нет, Володька молчал, только смотрел на меня неотрывно и тревожно. А слова прозвучали опять. Они проступили сквозь шум океанского наката. И еще, еще... Сначала я просто почувствовал, что это человеческие слова. Потом понял, о чем они. И сразу же узнал голос.
Он звучал, как магнитофонная лента, склеенная в кольцо.
"Приходи, как раньше... Приходи, как раньше... Приходи, как раньше..." — звал из чужого мира мой далекий друг — трубач, командир и рыцарь Валерка...
Видимо, я очень долго слушал, и в тревожных Володькиных глазах появилось нетерпение. Тогда я опустил раковину.
— Володька, ты слышал в ней слова?
Он растерянно мигнул.
— Я думал, что показалось... Разве так бывает?
— Бывает, — сказал я.
У меня появилось странное ощущение. Была уверенность, что скоро случится что-то необычное, но не чувствовалось волнения. Наоборот, пришло спокойствие, и даже какая-то сонливость. Я сел на стул перед Володькой, улыбнулся ему и сказал:
— Это не для тебя раковина... Просто они не знали, что мы поменялись комнатами.
— Кто? — спросил Володька и придвинулся вплотную.
— Помнишь, я рассказывал? Про Город, про барабанщиков, про Канцлера? Про Валерку и Братика... Ты, Володька, решил, что это совсем сказка?
Он взял раковину, прижал к уху. Потом прошептал:
— Зовет...
Я кивнул.
Володька требовательно смотрел на меня.
— А как туда попасть?
Я пожал плечами.
— Понимаешь, Володька, раньше он сам приходил за мной...
— Разве ты не знаешь дорогу?
"Дорогу... — подумал я. — Это не дорога. Это способ перехода в непонятный мир: то ли в сказку, то ли в другую галактику. Наверно, есть какие-то хитрые законы, только я их не изучал. До того ли мне там было?"
— Не знаю, — сказал я. — Сейчас не знаю...
— Но ты должен знать!
— Каждый раз — новый способ. Наверно, должно быть какое-то место. Особое.
— Место? — переспросил Володька.
— Да. Откуда можно уйти к ним...
— Место... — повторил Володька. Сел опять ко мне на колени, глянул снизу вверх. — Только ты не смейся и не спорь... У меня уже было, как сегодня с этой раковиной. Ну, не так, а похоже. У дедушки на даче...
Я слегка удивился. Дача Володькиного деда находилась далеко за городом. К тому же она стояла заколоченная, а дед отдыхал в Сочи.
— Было, — повторил Володька. — Когда мы там в июне жили... Знаешь, там такая улица есть, и мне иногда казалось, что в конце ее море... На самом деле ничего нет. Ну, кусты да трава. А идешь, и все кажется, что вот-вот море будет. Даже запах как от водорослей. А если глаза закроешь, то совсем будто на берегу. И шум...
— А ты доходил до конца улицы?
Володька сердито мотнул головой:
— Не доходил.
— А почему? Боялся, да?
— Да нет... Ну да, боялся. Что обманусь...
— Ну что ж... Может быть, это то, что нужно, Володька.
Он вскочил:
— Так едем!
— Прямо сейчас?
Володька очень удивился:
— А разве можно ждать?
Я встряхнулся. В самом деле, что со мной? Что за сонная одурь? Или правда старею и глупею понемногу. Может быть, там дорога каждая секунда, а мы рассуждаем!
— Одевайся, — велел я Володьке, а сам спустился к себе. Надел сапоги, взял брезентовый плащ. Положил в карман тяжелый охотничий нож — подарок приятелей, с которыми был в походе по Кавказу. Может быть, и не пригодится, а может быть... При этой мысли у меня слегка заболел шрам на левом боку и кольнула тревога за Володьку. Но было ясно, что уговаривать его остаться бесполезно. К тому же, я не знал дороги...
Володька ждал меня. Вместо раскисших на дожде сандалий он натянул старенькие, но надежные кеды, а на майку надел оранжевую курточку-штормовку с капюшоном. Он стал в ней похож на яркого тонконогого гномика, который из таинственной пещеры несет кому-то в подарок волшебную раковину.
Штормовочка была так себе, из легкой материи. "Продрогнешь, глупый", — хотел сказать я. Но Володька глянул с такой суровой нетерпеливостью, что я промолчал.
3
Как добрались до вокзала, я совершенно не помню. Мы словно сразу оказались в вагоне электрички. Он был пуст. Ярко горели лампы. У Володьки на щеках блестели дождинки, а штормовка была усыпана темными звездочками — следами капель.
Мы сели друг против друга на желтые лаковые скамейки. Поезд будто нас одних и ждал: мягко толкнулся и набрал скорость. Сразу прижалась к стеклам густая, как смола, чернота.
Володька сидел прямой, и даже строгий какой-то. Положил раковину на блестящие от дождя коленки, смотрел перед собой и шевелил губами — словно повторял тихонько важный урок.
— Володька, — окликнул я. — Долго ехать?
Он вздрогнул.
— Что?.. Нет, не очень. — Приложил раковину к уху и улыбнулся: — Говорит. Будто даже громче.
Я тоже послушал. Может быть, не громче, но неутомимо и настойчиво звучал Валеркин голос...
Мы, и правда, ехали недолго. Даже темные звездочки на Володькиной куртке не успели исчезнуть. Не знаю, что Володька сумел различить в темноте за окнами, но вдруг вскочил и потянул меня за рукав. Едва мы вышли в тамбур, как зашипели тормоза и разошлись двери. Мы прыгнули на мокрые доски платформы. В них отсвечивал станционный фонарь. Поезд опять зашипел и умчался, а мы по скользким ступенькам спустились на размокшую траву.
— Здесь тропинка, — шепотом сказал Володька и повел меня мимо темных плетней и сараев. По-прежнему сеял дождик.
— Вот здесь дедушкина дача. Видишь?
Ничего я не видел. Кругом ни огонька, даже станционный фонарик затерялся во мгле. Я уже хотел сообщить своему спутнику, что глаза у меня не кошачьи, но он вдруг виновато попросил:
— Слушай, возьми меня на руки, пожалуйста. Тут шиповник.
Я сразу подхватил его, но для порядка проворчал:
— Нежности какие. Давно ты стал бояться колючек?
— Но ведь это железный шиповник... Ты осторожнее, он и сапоги может изорвать.
Я никогда о железном шиповнике не слышал, поэтому только хмыкнул. Потом попросил:
— Если он такой вредный, почему вы с дедом его не выкорчевали?
— Как его выкорчуешь? — удивленно сказал Володька. — Я же говорю: железный шиповник. У него корни до центра Земли.
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 142
Похожие книги на "В ночь большого прилива (сборник)", Крапивин Владислав Петрович
Крапивин Владислав Петрович читать все книги автора по порядку
Крапивин Владислав Петрович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.