Девочка-птица - Мёле Нелли

– Можно? – спросила она и чуть приподняла цепочку. Я не могла ни кивнуть, ни моргнуть. Аурелия коротко улыбнулась и, мгновение поколебавшись, осторожно надела цепочку мне на шею. Я опустила глаза. Блестящий серебряный медальон был просто восхитительным, и сердце у меня забилось как бешеное.

– Ничего не бойся, – тихо сказала женщина. Прежде чем я могла задуматься над её словами, она нажала на небольшую застёжку в форме маленькой серебряной кнопочки на левой стороне овального украшения, и оно открылось. Я успела заметить ярко вспыхнувший драгоценный камень, а потом всё вокруг зашумело, и моя комната, кажется, начала вращаться.

Руки по-прежнему покалывало, но сейчас это ощущалось, как потрескивающий под моей кожей огонь. При этом больно мне не было – скорее даже приятно: будто тысячи бенгальских огней разбрызгивают в разные стороны свои искорки. Я издала сдавленный звук, и покалывание вдруг резко прекратилось, а перед глазами у меня всё прояснилось.

Я подняла руки – только рук у меня сейчас не было, и я с удивлением уставилась на пару серебристо-белых крыльев! Бесчисленные пёрышки на них переливались и шелестели. Такой же шелест я слышала, когда пришла домой. А когда я разглядывала свой живот, тоже весь в перьях, и ноги, от которых исходило слабое розовое свечение, по спине у меня пробежала дрожь. Хотя это были уже не мои ноги в чулках, а птичьи лапки. Но самым невероятным был хвост из очень длинных, почти до пола, блестящих перьев, переливающихся всеми цветами радуги.

– Помогите! – пискнула я. Хотя бы говорить я ещё могу. Я запрокинула голову, чтобы иметь возможность смотреть в лицо этой странной пожилой леди. Аурелия как раз промокала глаза кружевным платочком, по её морщинистым щекам скатилось несколько слезинок.

Что тут вообще происходит?! Что со мной случилось?! Я почувствовала, как во мне поднимается страх, и мои крылья затрепетали. Но прежде чем меня с головой захлестнула паника, женщина наклонилась ко мне и снова нажала на маленькую кнопочку на открытом медальоне, так и болтающемся у меня на груди. Он тут же закрылся. И снова на несколько секунд всё зашумело, завращалось, и покалывание сразу вернулось. На этот раз я крепко зажмурилась.

– Всё закончилось, можешь открыть глаза! – услышала я голос Аурелии. Я почему-то была уверена, что она улыбается. Я робко оглядела себя, но всё было как прежде: из рукавов моего любимого синего худи торчали мои руки, а из потёртых джинсов – человеческие ступни.

Я перевела дыхание и громко воскликнула:

– Что это было?! Что вы со мной сделали?!

Аурелия мягко положила руку мне на плечо:

– Дорогая Кайя, ты унаследовала от своего отца Артура нечто совершенно удивительное!

У меня закружилась голова. Почтовый ворон, незнакомая дама у меня в комнате, руки, превратившиеся в крылья… Просто бред какой-то! Похоже, я схожу с ума. Ну точно! Я моргнула раз, другой, но и после третьего раза гостья не исчезла, и в её глазах по-прежнему блестели слёзы.

– Это так замечательно, Кайя! – восхитилась она. – Я тебе всё расскажу о твоей наследственности как аваноста.

– Что, простите? – Я уже совсем ничего не понимала.

– Ты часть семейства аваностов, – продолжала Аурелия. – Мы полулюди-полуптицы, все наши способности воплощены в одном волшебном создании. Мы существуем уже очень давно, а наша обитель – горы Сильва.

– Что?

Должно быть, я сплю и вижу сон. О чём эта дама толкует? Похоже, я сказала это вслух, потому что Аурелия умолкла, а потом с улыбкой сказала:

– Конечно, ты права, девочка. Я слишком тебя обескуражила, это не очень вежливо. Я непременно посвящу тебя в тайну нашей семьи. Это бесценный подарок, вот увидишь!

И именно в этот момент послышалось громкое хлопанье крыльев со стороны открытого окна. На толстую ветку старого каштана уселась тёмная тень. Аурелия тут же схватила меня за руку, потащила из комнаты в коридор и закрыла за нами дверь. Но я успела узнать ворона у моего окна.

– Кажется, эта странная птица меня преследует, – прошептала я.

– Интересно, – пробормотала маленькая женщина и на мгновение нахмурилась. Но потом снова улыбнулась и заправила мне за ухо прядь волос:

– Вот что, Кайя, ничего не бойся, даже если сейчас тебе всё кажется безумным! Завтра днём тебя заберёт малиновка по имени Робин и доставит ко мне. Мне ты можешь доверять. А там ты и сама узнаешь больше. – И прежде чем я смогла что-то ответить, Аурелия дошла по коридору до входной двери, приоткрыла её и выглянула на лестничную клетку. – Обратно я, пожалуй, пойду пешком, как подобает людям, – она подмигнула мне. Я медленно направилась за ней и осторожно поинтересовалась:

– А ко мне вы через окно проникли? Влетели как ава-как-их-там?

– Аваност! – поправила Аурелия. Как интересно: в этом забавном слове заключено имя моей мамы – Ава. Аурелия сделала шаг ко мне. Осторожно сняв цепочку с моей шеи и надев её на себя, она строго сказала:

– Никому не рассказывай о тайне аваностов, это очень важно, ты поняла?

– Даже маме? – невольно вырвалось у меня, потому что маме я всегда обо всём рассказываю. Ей и Мерле.

– Даже маме! – кивнула Аурелия. – Скоро ты всё поймёшь, обещаю!

Она нежно обняла меня за плечи. Я бы с удовольствием спросила её о моём отце. Я ведь его не знала, а мама отказывается о нём говорить. Он оставил нас ещё до моего рождения, и я понятия не имею, где он сейчас. В особо мрачные моменты я даже задумывалась, а жив ли он вообще. Но не успела я сформулировать свои вопросы, как неожиданная гостья помахала рукой на прощание и повернулась ко мне спиной. Её шаги на лестнице становились всё тише, и наконец наступила полная тишина.

Я закрыла дверь квартиры и некоторое время стояла, пытаясь осмыслить произошедшее.

– Я точно спала, – прошептала я. Подобное бывает только в книжках. Я посмотрела на себя в зеркало, висящее в коридоре: бледная, взъерошенная… И тут я заметила торчащее в волосах серебристо-белое птичье пёрышко. Значит, я не спала!

Мой маленький мир внезапно стал совсем другим.

3. Малиновка укажет путь

Ночью я почти не спала – так меня взволновали все эти происшествия – появление Аурелии и моё превращение в птицу. Поэтому утром в школе мне было так тяжело, что я постоянно зевала. Мысли непрерывно крутились вокруг визита пожилой дамы и того, что она мне рассказала.

– Э-эй, Мерле вызывает Кайю, – позвала меня подруга, когда наша учительница математики госпожа Альбрехт, наконец, вышла из класса после урока. – Ты спишь или задумалась? – Она пихнула меня локтем в бок, и это отвлекло меня от моих размышлений.

– Сплю, – ответила я и попыталась улыбнуться.

Видимо, это было не так уж убедительно, потому что Мерле смотрела на меня нахмурившись. Но тем не менее она встала и объявила:

– Принесу нам два праздничных маффина, которыми по случаю своего дня рождения всех угощает Паулина. Сладкое всегда бодрит, – и в следующую секунду она уже протискивалась сквозь толпу одноклассников, окруживших стол Паулины, на котором стоял небольшой противень с выпечкой.

Когда Мерле снова повернулась ко мне, в каждой руке у неё было по маффину с розовой посыпкой, а сама она лучезарно улыбалась. Я тоже невольно ухмыльнулась. Мерле почти всегда удавалось поднять мне настроение.

Каким-то образом я выдержала весь школьный день и, придя домой, села на нашем маленьком балконе и стала нервно вглядываться в пышную крону старого каштана.

– Надеюсь, эта малиновка скоро прилетит, – сказала я вслух. Глупая это привычка – болтать с самой собой. Из-за неё я уже не раз попадала в неловкие ситуации, в первую очередь в школе. Вполне возможно, что я так часто разговариваю сама с собой потому, что я единственный ребёнок в семье. Или потому, что я часто бываю одна – а с кем в таком случае мне ещё разговаривать? Как бы то ни было, мои мысли мчались по кругу, и в такт им я дёргала себя за забранные в высокий хвост волосы и покачивала ногами, закинутыми на балконные перила.