Зов Морского царя - Неволина Екатерина Александровна

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46

– Ты вообще с ними не разговаривала?

– Я как раз пыталась: спрашивала, кто они и собираются ли просить за меня большой выкуп, но они не ответили. Ну и по мелочи – можно ли выйти в туалет и все такое. Ах да, сказала им, что они еще пожалеют о том, что меня захватили. И ведь, правда, пожалели. Вы бы видели, как их Северин одной левой раскидал! – Глаза у девочки заблестели, на щеках появился легкий румянец.

– Кстати, о Северине. Что ты скажешь о нем?

– С ним все ясно. Он им Арининой смерти никогда не простит, и на их месте я бы с ним старалась не встречаться. Плохо кончится.

– Что ж, – сказала Светлана, – спасибо. Ты можешь идти. Если вдруг вспомнишь что-то еще, приходи ко мне в любое время. Ну и вообще приходи, помни, что ты не одна.

– Конечно, не одна! – Девочка возмущенно уставилась на собеседницу. – Мы – команда!

Глава 2

Моментальные снимки

День плавно перетек в вечер. Такой же дождливый, только еще более серый и скучный. Разговоры в библиотеке как-то сами собой стихли, и все разбрелись по своим комнатам. Динка, вернувшись к себе, двинула мышкой, пробуждая заснувший компьютер. На рабочем столе помещалась красивая фотография из WarCraft’a: рогатое чудовище с разинутой пастью и сверкающими инфернально-синими глазами – Король Хаоса собственной персоной.

Девочка, чтобы не оставаться в тишине, включила подборку музыки потяжелее, а сама зачем-то открыла папку с фотографиями. Их было немного, самые ценные – насупившаяся восьмилетняя Динка на крыльце школы. Тощая, настороженная, отчего-то напоминающая взъерошенную злую кошку. Только тронь – оцарапает. Она так и вела себя в те дни. «Не обижайтесь, прошло еще слишком мало времени», – говорил тогда ребятам Евгений Михайлович, имея в виду недавнюю аварию. Сейчас времени прошло уже достаточно, но ничего не изменилось. Боль не ослабела ни на грамм, Дина знала это точно.

Вот и следующая фотография – она на уроке за единственной на весь класс партой. Индивидуальное обучение, развитие персональных талантов и воспитание гармоничной личности. Кажется, они называют это так. На этом снимке Динка очень серьезная, но уже более спокойная, чем на первом. Здесь она уже приняла решение присматриваться и выжидать, хотя еще не знает всей горькой правды.

Вот она с Сашей, Северином и Глебом. Все трое кажутся беззаботными. Динка даже смеется. Какой-то мелкий школьный праздник. До страшного открытия осталось всего два дня.

На этом месте можно провести четкую жирную линию, в очередной раз отделив совершенно новый отрезок Динкиной жизни.

Ей еще и пятнадцати нет, а жизнь уже порезана, словно колбаса на прилавке.

Первый отрезок – жизнь с родителями.

Второй – от катастрофы до открытия.

Ну а третий идет сейчас, и только от самой Динки зависит, какой итог будет подведен.

Кстати, фотографии после страшного открытия ничем не отличаются от предыдущих. На всех она – то беззаботная, то смеющаяся, то хмурая – все такая же Динка, будто ничего не изменилось, будто она не стала совсем другим человеком. У нее не отросли рога, не вылез из спины костяной гребень вдоль всей линии позвоночника – внешне не изменилось ничего. Даже странно, учитывая то, какие изменения произошли внутри.

Девочка машинально прокрутила бегунок, просматривая фотографии. Вот первое тренировочное задание «русичей», с которого они привезли старый шаманский бубен, а заодно, кажется, и призрак самого шамана, шляющийся теперь за Глебом. Вот – пара снимков в летнем лагере. На одном из них в кадр попала девушка с распущенными длинными волосами золотисто-медового оттенка. Динка никогда не говорила Северину, что у нее есть этот снимок… Вот – усадьба Глинки, где они были на последнем задании…

Разные кадры, но среди них нет того, который Динка помнила до самых мельчайших подробностей. Стоило только закрыть глаза, и он отчетливо вставал перед ее внутренним взором: светловолосая, видимо, загорелая женщина в солнечных очках и рядом с ней темноволосый мужчина с восточными чертами. Явно не постановочный, случайный кадр. У женщины выбились из прически несколько прядей, футболка на мужчине совсем простая, синяя. Под фотографией подпись: «Двое ученых из Университета в Колорадо совершили революционное открытие в области альтернативных видов энергии».

Далее шла короткая статья, в нескольких словах говорящая о важности данного открытия, о горизонтах и будущем процветании Америки и всего мира. Имена ученых сообщались только вскользь – миссис и мистер Соул. Фамилия, разумеется, чужая. Раньше, в другой жизни, у них была другая фамилия…

Ни фотографии, ни статьи не найти в Динкиной подборке, но девочке не требовалось хранить, чтобы помнить. Каждая деталь, каждая вроде бы самая незначительная мелочь словно стояла перед глазами. И всякую ночь, ложась спать, Дина повторяла два слова: «Я помню».

– Я помню, – отозвалась девочка в такт собственным мыслям, но ее тихий голос потонул в грохоте музыки.

Хорошо, что устройство для чтения мыслей пока что можно найти только в фантастических книжках.

– Ну и что ты думаешь об этом задании?

Саша, не слышавшая тихих шагов за своей спиной, едва не выронила книгу.

Яну пришлось перехватить тяжелый том, положив свои руки на руки девушки. В ту секунду, когда их пальцы соприкоснулись, оба вздрогнули. Они еще не привыкли друг к другу, и каждое случайное прикосновение действовало не хуже разряда тока.

– Мне кажется, найти гусли будет сложно, – сказала Александра, не отходя от Яна. – Пока что никаких зацепок, кроме легенд, к тому же таких старых, что их смысл давно исказился.

– Я не об этом.

От рук Яна шло живое тепло, согревавшее ее холодные пальцы. Надо же, Саша и не заметила, как замерзла. Вернее, она почувствовала это только сейчас. И наверняка именно из-за того, что она замерзла, так приятно стоять возле Яна. Только вот мысли почему-то плавятся, словно забытая на открытом солнце шоколадка. Кажется, Ян о чем-то спрашивал. Нужно собраться, ведь логика и отстраненность – главные ее помощники во всех жизненных ситуациях. Она привыкла на них полагаться.

– Поясни, пожалуйста, – Александра немного отодвинулась, чтобы вернуть голове ясность.

Ян сделал вид, будто не заметил ее маневра, сел на подлокотник кресла. Девушка осталась у книжного стеллажа, еще острее чувствуя холод этого дождливого вечера. Почему для нее все непросто? Что не дает ей подойти к Яну, прильнуть к его плечу? Почему этот проклятый внутренний стержень заставляет держать спину прямо?

– Я имею в виду слова Глеба, – отозвался парень, глядя на нее из-под густой челки.

В библиотеке царил полумрак – Саша не любила центрального слишком яркого освещения и часто включала лишь светильник, расположенный непосредственно у книжных полок. Ян, как всегда, одетый в черное, терялся в этом сумраке, словно был тенью. Девушке вдруг показалось, что он далеко-далеко, за тридесять земель от нее.

Ну вот, она опять задумалась не о том. Ян спросил ее о Глебе.

– Ты думаешь, что Глеб сомневается… – Она не договорила, потому что Ян кивнул.

– Именно так я и думаю. Более того, у меня имеются и другие мысли, – добавил парень многозначительно.

Александра молчала.

Ей самой казались странными объяснения директора в отношении предателя. То есть в первый момент, услышав, что среди «русичей» предателя нет, она, конечно, ужасно обрадовалась – с души словно свалился тяжелый камень. Но потом, лежа в кровати, Саша долго не могла уснуть. Что-то упорно не давало ей покоя. По словам Евгения Михайловича, все выходило как-то слишком легко. К тому же как охранник мог узнать о тех вещах, которые они не обсуждали в школе? Эти мысли бесконечно крутились в голове и долгое время мучили Александру, хотя девушка и не решилась делиться ими ни с кем. Даже думать о таком нельзя! Самое главное для их группы – доверие! Да и кто может желать друзьям зла: Глеб? Северин? Динка? «…Или не желать; возможно, у него есть свои, пусть неправильные, но резоны», – подумала девушка, но тут же встряхнула головой, отгоняя опасные мысли.

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46