Тревожный месяц май - Миксон Илья Львович

- Цыпочки! - передразнил Антон. - Зачем же полы грязнить? Их же опять мыть заставят.

«Их» - означало строителей. А строители для Антона не чужие-посторонние.

Ростик покорно расшнуровал ботинки. Так даже таинственнее: ни грязи, ни следов.

Антон осторожно приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Никого, тихо. На всякий случай обуваться не стали.

Кнопка лифта тотчас вспыхнула красным огнем, и через несколько секунд мальчики с облегчением отгородились пластиковым щитом от посторонних глаз.

- Давай я, - сказал Ростик и нажал кнопку с цифрой «12».

Лифт устремился вверх.

- Что я тебе говорил! - уже не таясь кричал Антон.

Ростику пришлось еще раз сознаться в правоте друга.

Кабина мягко остановилась, двери с шипением раздвинулись.

Перед ними стоял парень в разноцветном комбинезоне.

- С приездом, новоселы!

У Ростика похолодело под ложечкой, но Антон не растерялся, кивнул маляру в ответ и сразу же нажал на кнопку. Лифт провалился вниз.

- Влипли… - дрогнувшим голосом прошептал Ростик и сунул ноги в ботинки.

Кабина встала.

- Живо! - заторопил Антон и потащил Ростика за руку.

Они удачно прошмыгнули на лестницу и помчались наверх. Ноги елозили в ботинках, путались шнурки, но Ростик не отставал ни на ступеньку. К счастью, Антон удачно нажал кнопку: лифт опустился лишь до восьмого этажа, а четыре этажа, да еще два лестничных марша - пустяки.

Чердак был высоким, головой не заденешь перекрытия.

Обернутые алюминием трубы отопления на ножках-кронштейнах, будто серебристые чешуйчатые драконы, расползлись по всему чердаку.

В наружных стенах зияли бойницами вентиляционные оконца без стекол…

Ребята прильнули к ним.

- Ух ты! - восторженно воскликнул Антон. - Краео-тища какая!

Ростику тоже понравилось. Выше и подниматься незачем. Еще увидит кто…

- Пошли! - опять заторопил Антон.

Отсюда на крышу - два шага. Не два - пять, пять ступенек по железному трапу.

Крыша оказалась плоской, огороженной низеньким кирпичным бортиком, словно палуба на верхнем капитанском мостике.

А видимость - на тысячу километров! Как из космического корабля, наверное.

- Ну?! - победно спросил Антон.

- Здорово, - заулыбался Ростик. Смуглое лицо его прямо-таки светилось. Все опасения и страхи забылись. Не отпустят к морю, и здесь с Антоном лето прекрасно пройдет. С Антоном не соскучишься!

- Завтра уже поздно было бы, - сказал Антон. - Государственная комиссия принимать будет. Не сунешься. А тот… - Он показал вниз, на такой же дом, который только начали строить. - А тот когда еще до крыши доведут!

Второй двенадцатиэтажный поднимался пока до первых оконных проемов. Кран над будущим домом нависал стрелой, будто цапля над лягушонком.

Антон приложил к белесым бровям руку козырьком и пристально вгляделся в остекленную кабину строительного крана: не мама ли там работает? Оттуда, из «стрекозиного глаза», тоже все прекрасно видно. Не единожды попадался…

- Тут смотреть нечего, - произнес Антон, понизив голос. - Город как город.

Он увлек Ростика на другую, безопасную сторону.

И отсюда был виден город, прибрежная часть его. Крытые рубероидом, промазанные полосами битума крыши панельных и кирпичных домов, щедро выстекленные дома-«свечки», и, казалось, насквозь прозрачное управление стройтреста, и темная стремительная махина танка «Т-34» на гранитном постаменте, а правее за ним, через дорогу, за временным щитовым забором, звездным кругом наклонные стелы-знамена.

За горбатым путепроводом и рыжим с робкой прозеленью лесом виднелись ГРЭС и завод.

- А знаешь, какой вышины новая труба?

- Сто восемьдесят, - небрежно кинул в ответ Антон.

Высота внушительная, но мама каждый день почти на сорокаметровую высоту забирается.

Антон покосился на «стрекозиную» кабину…

- Пошли, оттуда еще поглядим.

С южной стороны все так же величественно текла река и желто светились песчаные пляжи левобережья. За мрачными развалинами, Домом Советов и Дворцом культуры опять топорщился лесной массив.

- Во-он там, где две березы срослись, Дом пионеров и школьников будет. Говорят.

- Где-где? - выпучил карие глазищи Антон.

- Видишь ель сохлую? Макушка вроде телевизионной антенны, пригнулась даже… Дальше чуть две березы в обнимку…

- Ерунда! - отрезал Антон. - Дворец для нас выстроят там, где развалины. И не спорь! Кто лучше знает: самый первый прораб в Иришах или оператор, хоть и старший, отец твой?

Спорить, конечно, не имело смысла.

С Волхова задул ветерок. Посвежело. Антон внимательно осмотрел небо.

- Опять тучи натянет. К вечеру наверняка дождь хлынет.

- Похоже, - согласно кивнул Ростик.

- У нас тут солнце шестьдесят пять дней в году.

- В среднем, - уточнил Ростик. - А в Баку не меньше чем триста.

Ростик сказал это просто так, но Антона задело.

- Ну и сидел бы в своем Баку! И смотрел бы каждый день на свое солнце. Это даже неинтересно, когда каждый день с утра до вечера солнце печет. И грибы не растут. Им влага нужна, грибные дожди.

- В Баку грибов нет. И леса нет…

- То-то! А здесь на любой вкус: солнце, дождь, лес, грибы!

- Там море…

Против моря, конечно, ничего не скажешь. Море - это море. Антон никогда в жизни не бывал на море. А море…

- А Волхов там есть?

- Волхова нет.

- И Волхова нет! - победоносно воскликнул Антон: сквитался за море. Тем более, море в Баку Каспийское, а оно, как всем известно, мелеет год от года. Скоро совсем, наверное, высохнет.

Волхов - река вечная! По Волхову еще варяги в Грецию плавали. И древние славяне на веслах и под парусом ходили… Вот эпоха была! Никто в школах не просиживал. Кто в греки, кто куда ходил…

Антон хлопнул Ростика по плечу и зябко передернулся от ветра:

- Айда вниз, насмотрелись.

Ростику тоже стало холодно.

Только отошли от кирпичного фальшборта, сошли на три ступеньки, как где-то гулко прогремел взрыв. Ребята бросились назад, на крышу.

За неразлучными березами, словно по волшебству, выросло высокое мохнатое темно-сизое дерево. Не дерево - громадный куст. Вырос и упал, будто подрубили его сразу. Лишь сизое облачко поплыло по небу, но и его подхватил волховский ветер, смял и развеял.

Антон и Ростик молча переглянулись и сломя голову бросились к лестнице. Скорее вниз и - туда, к месту происшествия!

Сверху до берез, казалось, рукой подать, а бежать пришлось километра полтора. Сразу согрелись, жарко даже стало. Примчались, а там и следов никаких. И людей нет. Но воронку отыскали. Неглубокая такая, а вода коричневая выступила. Вокруг свежие комья разбросаны веером. Рваные края воронки сизым дымятся, и взрывчаткой прогорклой пахнет.

- Старшего лейтенанта Январева работа. - Антон сразу догадался, что саперы подорвали снаряд или мину. От бомбы такие ямы вырывает - ого-го!

- Интересно, - сказал Ростик, - где они снаряд выкопали?

- Этого добра тут полно, - небрежно ответил Антон. И опять съязвил: - В Баку неразорвавшиеся боеприпасы и днем с огнем не сыщешь!

- В Баку не было фронта.

- И фронта там не было!

Нет, Ириши ни с каким другим городом не сравнить! Трофеи здесь не только по одиночке - целыми залежами попадаются.

- Вот бы нам склад обнаружить! - размечтался вдруг Ростик.

Антон глянул на него искоса и мрачно напомнил:

- Находил кое-кто. Трое уже погибли, а Миша калекой на всю жизнь сделался.

- Так я же не для себя. Найти, покачать солдатам, а они уничтожат их одним махом!

- Это стояще, - солидно одобрил Антон, и в глазах его вспыхнул азартный огонь. Но тут же и погас. - Ну, найдешь один склад. Польза, конечно. Так сколько их тут, скопом и по отдельности, в земле спрятано! Все надо обезвредить. А то…

Он остановился на полуслове и как-то странно посмотрел на Ростика.

- Что? - удивился тот и оглядел себя. Ботинки и штаны в грязи и известке, а на куртке свежее пятно салатного цвета. Такой краской в новом доме панели на лестнице выкрашены. Ростик стал тереть пятно рукавом.