Мальчик со шпагой (сборник) - Крапивин Владислав Петрович

Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 147

— Я вызвал милицию, — повторил Олег. — Сейчас приедут.

Потом он обратился к Сыронисскому:

— Конечно, я знал, что вы способны на всякое хамство. Но не думал, что осмелитесь на такую открытую наглость.

— Я не понимаю… — начал Сыронисский.

— Я тоже не понимаю, — поддержал инспектор Стихотворов. — Вы заняли странную позицию, Олег Петрович. Все происходит совершенно законно.

— Подлость по отношению к детям не может быть законной, — сказал Олег.

Стихотворов оскорбился:

— Вы все-таки выбирайте выражения.

— А что? Я неточно выразился?

— Воспитатель! — сказал Сыронисский.

Олег спросил у Серёжи:

— Никого из вас не задели?

— Никого, никого! — уверил Сыронисский. — Это они успели всем нагрубить. А мы к вашим воспитанничкам даже не подходили. Упаси господи! Себе дороже…

Олег усмехнулся:

— Вот именно.

Постукивая каблуками, вошел смуглый, похожий на кавказца, лейтенант и два милиционера. Не обращаясь ни к кому в отдельности, лейтенант спросил:

— Что случилось?

Сыронисский подкатился к нему колобком.

— Домоуправление намерено проводить в помещении ремонт в соответствии с утвержденным графиком. А руководитель детского клуба всячески препятствует, настраивает ребят. Дело доходит до вооруженного сопротивления.

Насчет вооруженного сопротивления лейтенант пропустил мимо ушей. Слегка поморщился и спросил у Олега:

— Вы руководитель клуба?

— Да.

— Разве вопрос о ремонте с вами не согласован?

— Конечно, нет! Какой может быть ремонт в разгар занятий с ребятами! Речь идет не о ремонте. Они просто хотят вытряхнуть нас и устроить здесь бухгалтерию.

Лейтенант вопросительно повернулся к Сыронисскому. Тот поспешно сказал:

— Мы дали это помещение для клуба временно. По просьбе райкома комсомола. Но вопрос о бухгалтерии еще не решен окончательно. Пока мы собираемся просто ремонтировать.

Лейтенант окинул взглядом помещение.

— Если вопрос не решен, почему сюда вносят столы и шкафы?

Сыронисский слегка обиделся:

— Простите, это уж наше дело. Шкафы — для хранения кистей и красок. Столы — вместо стремянок для штукатуров.

— Чушь какая, — сказал Олег.

Ребята подошли к нему и встали сзади полукругом.

Только Митя остался на посту у дверей.

К лейтенанту подошел Стихотворов. Он заговорил негромко и доверительно:

— Видите ли, товарищ милиционер, у районного отдела народного образования к товарищу Московкину есть ряд вопросов. Мы полагали, что пусть домоуправление делает ремонт, а специальная комиссия в этих вопросах за данный отрезок времени разберется. Есть мнение, что товарищ Московкин…

Олег перебил:

— Это ваше личное мнение. А мнение комсомольских органов вы спрашивали?

— Но позвольте…

Лейтенант перебил Стихотворова:

— Простите, это не мое дело. Я хотел бы выяснить: согласован ли вопрос о ремонте с руководителем клуба?

Сыронисский внушительно сказал:

— Этот вопрос согласован с райисполкомом.

Лейтенант повернулся к Олегу:

— У вас есть телефон?

— Да.

— Позвоним председателю, выясним.

— Председатель в отпуске, — поспешно известил Сыронисский. — А заместитель на совещании. А этот вопрос я согласовывал с товарищем Подолякиным.

— Я не знаю никакого Подолякина, — сказал Олег.

— А я знаю, — со скрытым торжеством сказал Сыронисский. — И звонить ему незачем. Во-первых, он тоже на совещании, во-вторых, у меня есть график, им подписанный. С печатью. Вот.

Он полез за пазуху и вытащил мятую бумагу с лиловым, отпечатанным на машинке текстом.

— Пожалуйста. Детский клуб, улица Красноармейская. Срок ремонта — март — апрель.

— Этот товарищ Подолякин и не подозревает, что нас хотят отсюда выставить. Подмахнул подпись — вот и все, — сказал Олег.

Лейтенант взял бумагу и очень внимательно просмотрел ее. Отдал Сыронисскому и повернулся к Олегу. Сказал чуть виновато:

— Я вас понимаю. Но это документ, и этот человек — должностное лицо. Не могу ему препятствовать.

— Но это должностное лицо ведет себя как погромщик, — возразил Олег. — Посмотрите, что они натворили.

Лейтенант посмотрел.

— Действительно, — сказал он Сыронисскому. — График графиком, но что за разгром? Имущество клуба, декорации в грязь свалили. Это что, тоже необходимость?

— Ошибочка, — поспешно объяснил Сыронисский. — Результат спешки и недосмотра. Сейчас исправим. Толя, Саша! Все барах… все имущество поставить аккуратно. Потом уберем в сарай… Учтем, товарищ лейтенант… А товарищ Московкин пусть отопрет вон ту комнату.

— Не отопру, — сказал Олег.

— То есть это как? На каком основании?

— На таком основании, что у нас там вещи, принадлежащие отряду, а не вам. Спортивное оружие, барабаны, документы. Флаг отряда.

— Так забирайте их!

— Куда? Предоставьте помещение.

— У меня нет для вас помещения.

— У меня тоже нет, — сказал Олег.

Домоуправляющий помолчал и ледяным тоном потребовал:

— Отоприте замок.

— Не отопру, — хладнокровно откликнулся Олег.

— Не имеете права. Я на службе.

— Имею, — язвительно сказал Олег. — Этот замок — моя собственность. Я купил его на свои деньги и врезал своими руками.

Данилка неожиданно фыркнул. Серёжа почувствовал, что и ему смешно. Дело получается грустное, а все равно смешно. Только смех этот — злой. Сыронисский позеленел.

— Но дверь не ваша собственность! Она — имущество домоуправления. Я имею право открыть ее, когда считаю нужным!

— Открывайте, — сказал Олег. — Но учтите, что перед дверью, охраняя отряд, стоит мальчик со шпагой. А он не является вашим имуществом.

— Так уберите этого мальчика!

— Зачем? Он на своем посту.

— Товарищ Московкин, — негромко начал Стихотворов, — согласитесь, что это…

— Это хулиганство! — взвился Сыронисский. — Товарищ лейтенант, я требую! Пусть мальчишка уберется и отдаст ключ.

Лейтенант пожал плечами.

— Скажите это руководителю клуба.

— Но вы обязаны наводить порядок!

Серёже показалось, что лейтенант заговорил со скрытым удовольствием:

— Видите ли, если бы здесь было нарушение законов, пьянство, драка, дебош, я бы вмешался. Но здесь два руководителя разных организаций не могут прийти к одной точке зрения. Это ведомственный спор. Я тут ни при чем.

Он кивнул милиционерам:

— Пошли.

Сыронисский сказал вслед:

— Тогда мы уберем мальчишку сами!

Лейтенант оглянулся.

— Не советую, — веско произнес он. — Очень не советую. Вы можете нечаянно толкнуть или поцарапать мальчика.

— Тогда что же мне делать?

— Договаривайтесь, — обронил лейтенант и вышел.

Сыронисский опустился на стул.

— Хорошо, — покладисто сказал он. — Мы будем ждать, пока вашему часовому не надоест.

Митя впервые вмешался в разговор.

— Нас сорок восемь человек, — вежливо сказал он. — Мы можем меняться через полчаса. Круглые сутки.

Минуты три все молчали.

— Ладно, ребята, — сказал наконец Олег. — Выйдите во двор, подойдите к окну кают-компании.

Ребята послушались. Серёжа задержался. Олег подошел к Мите:

— Дай ключ.

Он открыл дверь, подтолкнул Митю в кают-компанию, зашел сам. Замок щелкнул изнутри. Серёжа выскочил во двор.

Олег распахнул окно.

— Принимайте вещи, — хмуро сказал он. — Не можем мы, в самом деле, дежурить день и ночь. Пока заберем, что нужно, а потом пойду к начальству.

Он стал подавать барабаны. Данилка, Рафик, Нега повесили их на себя. По две, по три штуки. Но скоро подоспели остальные барабанщики, разобрали свои инструменты.

Олег стал подавать рапиры.

Сыронисский и Стихотворов вышли на крыльцо.

— Между прочим, ваше оружие куплено на деньги домоуправления, — заметил Сыронисский.

— Не все, — сказал Олег. — Восемь рапир — мои.

— Странно вы себя ведете, Олег Петрович, — мягко заговорил Стихотворов. — Только усугубляете дело. Комиссия все это будет учитывать.

Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 147