И Али ибн Беккар удивился, а затем он сказал слугам: "Принесите мне то-то и то-то". И ему принесли дорогие подстилки и копры и прочую домашнюю утварь из золота и серебра - больше того, что у меня пропало, и ибн Беккар отдал мне эти вещи, а я отослал их домой.
Я остался у Али ибн Беккара на ночь, а когда заблистало утро, он сказал мне: "Знай, что все имеет конец, и конец любви - смерть или единение, а я ближе к смерти. О, если бы я умер раньше того, что случилось! Ведь если бы Аллах не был к нам милостив, мы были бы посрамлены, и я не знаю, что приведет меня к избавлению от того, что со мною. Если бы не страх перед Аллахом, я бы, наверное, ускорил свою гибель [208]. Знай, о брат мой, я как птица в клетке, и душа моя несомненно погибнет от горестей, но ей назначено определенное время и установленный срок".
И он стал плакать и сетовать и произнес:
"Довольно с влюбленного тех слез, что уж пролиты,
Прогнала печаль давно терпение всякое.
Скрывающий тайное в душе собирал его,
Но око рассеяло все то, что им собрано".
А когда он кончил говорить эти стихи, я сказал ему:
"О господин, знай, что я намереваюсь уйти домой, - быть может, невольница вернется ко мне с вестями". - "В этом нет беды, - сказал Али ибн Беккар, - но только скорее возвращайся и расскажи мне все, - ты видишь, в каком я состоянии".
И я простился с ним, - говорил ювелир, - и ушел к себе домой, и не успел я как следует усесться, как пришла невольница, задыхаясь от слез. "Что с тобой?" - спросил я ее, и она сказала: "О господин, знай: нас постигло то, что постигло, и случилось дело, которого мы боялись. Когда я вчера ушла от тебя, я нашла мою госпожу разгневанной на одну из тех двух прислужниц, которые были с нами в тот вечер, и она велела побить ее, я девушка испугалась и убежала от своей госпожи; она вышла, и ее встретил один из тех, что поставлены сторожить у ворот, и схватил и хотел вернуть ее обратно к ее госпоже, но девушка намекнула ему словами, и сторож обошелся с ней ласково и выспросил, что с ней было. И девушка рассказала ему, что с ними произошло.
И весть об этом дошла до халифа, и он приказал перевести мою госпожу Шамс-ан-Нахар и все, что у нее есть, во дворец и поставить двадцать евнухов сторожить ее. Я с нею до сих пор не видалась и не сообщила ей о причине Этого, и я подозреваю, что все произошло из-за этого случая. Я испугалась за себя и растерялась, о господин, и не знаю, как поступить и как ухитриться в нашем с нею деле. У нее нет никого, кто бы лучше хранил тайну и был ближе к ее сокрытию, чем я. Ступай же, господин, к Али ибн Беккару и расскажи ему об этом..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Сто шестьдесят восьмая ночь
Когда же настала сто шестьдесят восьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что невольница говорила ювелиру: "У моей госпожи нет никого, кто был бы ей ближе и лучше хранил бы тайну, чем твой господин и отправляйся поскорей к Али ибн Беккару; расскажи ему об этом, чтобы он был готов и остерегся бы. А когда дело раскроется, мы придумаем, как поступить для спасения наших душ".
И меня охватила от этого великая забота, - говорил ювелир, - и бытие мое покрылось мраком из-за слов девушки.
И невольница собралась уходить, и я спросил ее: "Как же поступить, когда в этом деле не осталось времени?" А она сказала мне: "Следует поспешить к Али ибн Беккару, если он твой друг и ты хочешь его спасения. Тебе надлежит поскорее сообщить ему об этом деле и не Затягивать для него срока и не быть на далеком расстоянии, а мне должно позаботиться о том, чтобы разведать новости".
Потом она простилась со мной и вышла. И когда невольница ушла, я поднялся и вышел за ней следом и отправился к Али ибн Беккару. Я увидел, что он тешит свою душу надеждами на единение и развлекается несбыточными мечтами. Увидав, что я быстро вернулся к нему, он воскликнул: "Я вижу, что ты вернулся ко мне сейчас же!" - "Потерпи и брось свои думы! - сказал я ему. - Случилось событие, которое сулит гибель твоей души и имущества".
И когда он услышал эти слова, лицо его изменилось, и он встревожился и воскликнул: "О брат мой, расскажи мне, что произошло!" - "О господин мой, - отвечал я, - знай, что случилось то-то и то-то и ты несомненно погиб, если пробудешь в этом доме до конца дня". И Али ибн Беккар оторопел, и дух едва не покинул его тело, а затем после этого он воскликнул: "Поистине, мы принадлежим Аллаху и к нему возвращаемся! - и спросил: Что мне делать, о брат мой, и каково твое мнение?" - "Мое мнение, - ответил я, - такое: возьми с собою денег, сколько можешь, и тех слуг, которым доверяешь, и пойдем в другие земли раньше, чем кончится сегодняшний день". - "Слушаю и повинуюсь!" - сказал мне Али ибн Беккар.
А потом он вскочил смущенный, не зная, что делать, и то шел, то падал. Он захватил, что мог, попросил прощенья у своих родных, завещал им то, что было ему нужно, и взял с собою трех нагруженных верблюдов, а затем он сел на своего коня, и я сделал то же самое, что сделал он. И мы выехали украдкой, переодетые, и поехали и продолжали ехать весь остальной день и ночь, а когда пришел конец ночи, мы сложили наши тюки, спутали верблюдов и заснули.
И усталость опустилась на нас и заставила нас забыть о самих себе, и вдруг нас окружили воры и взяли все, что с нами было. Они перебили слуг, когда те захотели защитить нас, и оставили нас на месте в сквернейшем виде, после того как забрали наше имущество, угнали всех животных и уехали.
И когда мы с Али ибн Беккаром остались одни, то мы Поднялись и пошли, пока не настало утро, и тогда мы достигли одного города и, войдя в него, направились в мечеть. Мы вошли в нее нагие и просидели в углу мечети весь остальной день, а когда пришла ночь, мы переночевали там, без еды и питья.
И наступило утро, и мы совершили утреннюю молитву и сидели, и вдруг вошел человек и приветствовал нас. Он сотворил молитву в два раката, а затем обернулся к нам и спросил: "О люди, вы чужеземцы?" - "Да, - сказали мы, - и воры преградили нам дорогу и раздели нас" и мы пришли в этот город и не знаем в нем никого, кто бы приютил нас". - "Не хотите ли пойти со мной в мой дом?" - спросил этот человек.
