"И я сошел со своей верблюдицы", - говорил Абд-Аллах..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Двести семьдесят седьмая ночь
Когда же настала двести семьдесят седьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Абд-Аллах ибн Абу-Киляба говорил: "И я сошел со своей верблюдицы, и связал ей ноги, и, ободрив свою душу, вступил в город и приблизился к крепости. И я увидел в крепости двое больших ворот, равных которым по величине и высоте не видано на свете. И были они украшены разными драгоценными камнями я яхонтами - белыми, красными и зелеными. И, увидев это, я удивился до крайней степени, и показалось мне все здесь великим. И я вошел в крепость, испуганный и ошеломленный, и увидел, что эта крепость длинная, вытянутая и обширная, как город. И там находятся высокие дворцы, и в каждом дворце есть покои, и все они выстроены из золота и серебра и украшены яхонтами, разноцветными камнями, топазами и жемчугом. И створы ворот в этих дворцах подобны по красоте створам ворот крепости. А земля там усыпана большими жемчужинами и шариками мускуса, амбры и шафрана. И когда я проник внутрь города и не увидел там никого из сыновей Адама, я едва не лишился чувств и не умер от страха. И я посмотрел с самых высоких горниц и дворцов и увидал, что под ними текут реки, а на площадях города плодоносные деревья и высокие пальмы, и в строениях его один кирпич золотой, другой серебряный. И я сказал тогда себе: "Нет сомнения, это и есть рай, обещанный в будущей жизни!"
И я стал собирать из песка жемчуга и мускус, и набрал их столько, сколько мог снести, и воротился в свою страну и осведомил об этом людей.
И дошел этот слух до Муавии ибн Абу-Суфьяна [308], а он был в те дни халифом в аль-Хиджазе. И халиф написал своему наместнику в Сана йеменский, чтобы тот призвал к себе того человека и расспросил бы его об истине в этом деле. И наместник Муавии призвал меня и осведомился обо мне и спросил, что со мной произошло. И я рассказал ему о том, что видел, и наместник послал меня к Муавии. И я ему тоже рассказал о том, что видел, но Муавии усомнился в моем рассказе. И тогда я показал ему жемчужины и шарики амбры, мускуса и шафрана. А они еще сохраняли немного приятный запах, но только жемчуг пожелтел и цвет его изменился..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Двести семьдесят восьмая ночь
Когда же настала двести семьдесят восьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Абд-Аллах ибн Абу-Киляба говорил: "Но только жемчуг пожелтел и цвет его изменился". И удивился Муавия ибн Абу-Суфьян, увидав у меня жемчуг и шарики мускуса и амбры, и послал к Кабу-аль-Ахбару [309], и призвал его и сказал: "О Каб-аль-Ахбар, я позвал тебя для того, чтобы удостовериться в деле, которое я хочу проверить, и я надеюсь от тебя получить верные сведения". - "Слушаю, о повелитель правоверных!" - отвечал Каб-аль-Ахбар.
И Муавия оказал: "Знаешь ли ты, что существует город, построенный из золота и серебра, где колонны из топаза и яхонта, а песок - жемчуга и шарики мускуса, амбры и шафрана?" - "Да, о повелитель правоверных, - ответил Каб, - это Ирем многостолбный [310], подобия которому не сотворено в землях, и построил его Шеддад, сын Ада старшего".
"Расскажи нам что-нибудь из рассказов о нем", - молвил Муавия.
И Каб-аль-Ахбар сказал: "У Ада старшего было двое сыновей, Шедид и Шеддад, и когда их отец умер, воцарились в землях после него Шедид и его брат Шеддад, и не было на земле царя, не находившегося у них в повиновении. И умер Шедид ибн Ад, и воцарился после него на земле его брат Шеддад, а он любил читать древние книги. И когда встретилось ему упоминание о будущей жизни и рае, о дворцах, горницах, деревьях, плодах и прочем из того, что есть в раю, душа Шеддада призвала его построить нечто подобное на земле. А ему были подвластны сто тысяч царей, и под властью каждого царя было сто тысяч правителей, а каждому правителю подчинялось сто тысяч воинов. И Шеддад призвал их всех пред лицо свое и сказал: "Я знаю из древних книг и рассказов описание края, который существует в будущей жизни, и хочу я сделать подобное ему в земной жизни. Отправляйтесь в самую лучшую и обширную равнину на земле и постройте мне там город из золота и серебра, и пусть песок в нем будет из топаза, яхонта и жемчуга. И под своды этого города подставьте столбы из топаза, и наполните город дворцами, и над дворцами сделайте горницы, и посадите под дворцами на улицах и площадях всякие деревья с разными спелыми плодами, и пустите под ними каналы в трубах из золота и серебра". И все сказали ему: "Как можем мы сделать то, что ты описал нам, и как быть с топазами, яхонтами и жемчугом, которые ты упомянул?" - "Разве не знаете вы, что цари земли мне послушны и под моей властью, и все, кто на земле, не прекословят моему велению?" - спросил Шеддад. И они ответили: "Да, знаем".
И Шеддад молвил: "Идите же в россыпи топаза, яхонта, жемчуга, золота и серебра, и добывайте их и собирайте Землю из россыпей, не щадя усилий. А кроме того, отберите для меня у людей такие камни, и не щадите и не милуйте никого. Остерегайтесь же ослушания!"
И он написал письмо всем царям всех земель, и велел им собрать у людей камни такого рода и отправиться к россыпям их и добывать дорогие камни, хотя бы даже со дна морей.
И их собирали ж течение двадцати лет, а число царей, властвовавших на земле, было триста шестьдесят. А затем Шеддад вывел измерителей, и мудрецов, и рабочих, и ремесленников из всех стран и земель, и они разошлись по степям, пустыням, странам и областям и достигли пустыни, где была большая равнина, чистая и свободная от холмов и гор. И там были текучие ручьи и бегущие каналы. И оказали они тогда: "Вот приметы той земли, которую царь приказал нам найти".
И они принялись застраивать эту землю, как приказал им Шеддад, царь земли, и застроили ее вдоль и поперек, и провели трубы для каналов, и поставили колонны так, как было упомянуто. И цари областей присылали в этот город на верблюдах, через пустыни и степи, и большими кораблями, по морю, яхонты, камни и жемчужины, большие и малые, и сердолик и яркие металлы. И к рабочим прибыло этих материалов столько, что не описать, не счесть и не определить.
