И Шахразаду застигло утро, и ода прекратила дозволенные речи.
Триста семьдесят семидесятая ночь
Когда же настала ночь, дополняющая до трехсот семидесяти, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда царевич представился мудрецом, он вошел к девушке и дал ей узнать себя и рассказал ей о замысле, который он применит, и царевна сказала: "Слушаю и повинуюсь!" А потом царевич вышел от нее и отправялся к царю и сказал ему: "Поднимайся, иди к ней! Смягчи свои слова и пообещай ей то, что ее обрадует, тогда исполнится все, что ты от нее хочешь".
И царь вошел к девушке, и та, увидав царя, поднялась и поцеловала перед ним землю и сказала: "Добро пожаловать!" И царь сильно обрадовался этому, а затем он велел невольницам и евнухам заботливо прислуживать девушке и отвести ее в баню и приготовить для нее украшения и одежды. И невольницы вошли к царевне и приветствовали ее, и она ответила на их привет нежнейшим языком и наилучшими словами, а потом ее одели в платья из одежд царей и надели ей на шею ожерелье из драгоценных камней.
И царевну повели в баню и прислуживали ей и затем ее вывели из бани, подобную полной луне. И, придя к царю, она приветствовала его и поцеловала перед ним землю. И царя охватила при этом великая радость, и он сказал царевичу: "Все это по твоему благословению, да умножит Аллах для нас твои дуновения!" - "Она вполне исцелится и ее дело завершится, сказал царевич, - если ты выйдешь со всеми, кто есть у тебя из телохранителей и воинов, на то место, где ты нашел ее, и пусть с тобой будет конь из эбенового дерева, который был с нею: я заговорю там ее духа, заточу его и убью, и он никогда к ней не вернется". И царь отвечал ему: "С любовью и охотой!" И затем вынесли эбенового коня на тот луг, где нашли девушку, коня и персидского мудреца.
А потом царь и его войска сели на коней, и царь взял девушку с собою, и люди не знали, что он хочет делать. А когда все достигли того луга, царевич, который представился мудрецом, велел поставить девушку и коня далеко от царя и воинов, насколько достает взгляд, и сказал царю: "С твоего разрешения, я зажгу куренья и прочту заклинания и заточу здесь духа, чтобы он никогда к ней не возвращался; а потом я сяду на эбенового коня и посажу девушку сзади, - и когда я это сделаю, конь задвигается и поедет, и я доеду до тебя, и дело будет окончено. И после этого делай с нею что хочешь". И когда царь услышал его слова, он сильно обрадовался. А потом царевич сел на коня в поместил девушку сзади (а царь и все воины смотрели на него) и прижал ее к себе и затянул на ней веревки и после этого повернул винт подъема - и конь поднялся с ним в воздух, и воины смотрели на царевича, тока он не скрылся с их глаз.
И царь провел полдня, ожидая его возвращения, но царевич не вернулся, и царь потерял надежду и стал раскаиваться великим раскаянием и жалел о разлуке с девушкой, а потом он вернулся с войсками к себе в город.
Вот что было с ним. Что же касается царевича, то он направился к городу своего отца, радостный и довольный, и летел до тех пор, пока не опустился на его дворец. И он поселил девушку во дворце и успокоился насчет нее, а потом он пошел к своему отцу и матери и приветствовал их и осведомил о прибытии девушки, и они сильно обрадовались этому. И вот то, что было с царевичем, конем и девушкой.
Что же касается царя румов, то, возвратившись в свой город, он замкнулся у себя во дворце, печальный и грустный. И вошли к нему его везири, "я стало утешать его, и говорили: "Тот, кто взял девушку, - колдун, и слава Аллаху, который спас тебя от его колдовства и коварства". И они не оставляли царя, пока тот не забыл невольницу. Что же касается царевича, то он устроил великие пиры для жителей города..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста семьдесят первая ночь
Когда же настала триста семьдесят первая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что царевич устроил великие пиры для жителей города, и провели они, празднуя, целый месяц, а затем царевич вошел к девушке, и они обрадовались друг другу великою радостью. И вот то, что было с ними. А его отец сломал коня из эбенового дерева и прекратил его движения.
А потом царевич написал письмо отцу девушки и упомянул в нем о ее обстоятельствах и рассказал, что он женился на ней и она находится у него в наилучшем положении. Он послал царю письмо с посланным и послал с ним подарки и дорогие редкости. И когда посланный достиг города отца девушки, то есть Сана в Йемене, он доставил письмо и подарки этому царю. А тот, прочитав письмо, сильно образовался и принял подарки я оказал уважение посланному, а потом он приготовил роскошный подарок для своего зятя, сына царя, и послал ему его с тем посланным. И посланный возвратился с подарком к царевичу и осведомил его о том, что царь, отец девушки, обрадовался, когда дошло до него сведение о его дочери, и его охватило великое веселье.
И царь стал каждый год писать своему зятю и одарять его, и они продолжали так делать, пока не скончался царь, отец юноши, и тот не взял власть после него в царстве. И был он справедлив к подданным и шел с ними путем, угодным Аллаху. И подчинились ему страны, и повиновались ему рабы, и жили они сладостнейшей и самой здоровой жизнью, пока не пришла к ним Разрушительница наслаждений и Разлучительница собраний, разрушающая дворцы и населяющая могилы. Да будет же хвала живому, неумирающему, в чьей руке видимое и невидимое царство!
Рассказ ОБ УНС-АЛЬ-ВУДЖУДЕ И АЛЬ-ВАРД-ФИ-ЛЬ АКМАМ
Рассказывают также, что был в древние времена и минувшие века царь, высокий саном, обладатель величия и власти, и был у него везирь по имени Ибрахим, а у везиря была дочь редкой красоты и прелести, превосходившая всех блеском и совершенством, обладательница великого разума и блестящего образования. Она любила застольную беседу и вино и прекрасные лица и нежные стихи и редкие рассказы, и к любви звала умы нежность ее свойств, как сказал о ней кто-то из описывавших ее:
"Влюбился в нее - соблазн арабов и турок - я,
