И царь Бедр-Басим рассказал ему свою историю и ничего от него не утаил, и царь удивился всему этому и сказал: "О Бедр-Басим, теперь Аллах освободил тебя от чар! Чего же требует твое мнение и что ты хочешь делать?" - "О царь времени, - ответил Бедр-Басим, - я хочу от твоей милости, чтобы ты снарядил для меня корабль и несколько слуг и дал мне все, что мне нужно. Я уже долгое время в отсутствии и боюсь, как бы не ушло от меня царство, и не думаю я, что моя мать жива, так как она в разлуке со мною. Сильнее всего во мне предположение, что она умерла от горя обо мне, так как ей неизвестно, что со мной случилось и не знает она, жив я или умер. И я прошу тебя, о царь, завершить твою милость ко мне, дав мне то, о чем я тебя прошу".
И царь, увидев красоту, прелесть и красноречие БедрБасима, согласился и сказал: "Слушаю и повинуюсь!" А затем он снарядил ему корабль и перенес туда то, что было ему нужно, и отправил с ним нескольких своих слуг. И Бедр-Басим сошел на корабль после того, как простился с царем, и они поехали по морю, и ветер сопутствовал им. И они ехали десять дней подряд, и когда наступил одиннадцатый день, море взволновалось сильным волнением, и корабль начал подниматься и опускаться, и матросы не могли удержать его. И они оставались в таком положении, и волны играли ими, пока они не приблизились к скале из морских скал. И эта скала упала на корабль, и он разбился, и утонуло вое, что на нем было, кроме царя Бедр-Басима - он сел на одну из досок после того, как был близок к гибели. И доска бежала с ним по морю, и он "не знал, куда плывет, и не было у него хитрости, чтобы удержать доску, а напротив, доска шла с ним, увлекаемая волнами и ветром. И он плыл таким образом в течение трех дней, а на четвертый день доска подплыла с ним к морскому берегу, и он увидел там белый город, подобный голубю яркой белизны, и был он построен на острове, который лежал в море, и были в нем высокие колонны и прекрасные постройкой, и стены домов уходили ввысь, и море билось о стены города. И когда царь Бедр-Басим увидал остров, на котором стоял этот город, он обрадовался сильной радостью, так как был близок к гибели от голода и жажды. Он сошел с доски и хотел подняться в город, и пришли к нему мулы, ослы и лошади бесчисленные, как песчинки, и стали его бить и мешать ему выйти из моря в город. И тогда Бедр-Басим выплыл за город и вышел на сушу, но никого не нашел и удивился и воскликнул: "Посмотреть бы, чей это город, в котором нет царя и нет в нем никого, и откуда эти мулы, ослы и лошади, которые помешали мне выйти!"
И он стал размышлять о своем деле, идя и не зная, куда направиться, и потом увидел старика - торговца овощами, и, увидав этого старика, царь Бедр-Басим приветствовал его, и он возвратил ему приветствие. И старик посмотрел на Бедр-Басима и увидел, что он красив, и спросил его: "О юноша, откуда ты пришел и что привело тебя в этот город?" И Бедр-Басим рассказал ему свою историю с начала до конца, и старик удивился ей и спросил: "О дитя мое, разве ты никого не видел на своем пути?" - "О родитель, - отвечал юноша, - я дивлюсь на этот город, потому что он пуст от людей". - "О дитя мое, войди в лавку, чтобы не погибнуть", - сказал старик. И Бедр-Басим вошел и сел в лавке, а старик принес ему кое-какой пищи и сказал: "О дитя мое, войди внутрь лавки. Слава тому, кто спас тебя от этой шайтанши!"
И царь Бедр-Басим испугался великим испугом и поел кушанья старика досыта и вымыл руки, а потом он посмотрел на старика и сказал ему: "О господин мой, какова причина этих слов? Ты внушил мне страх перед этим городом и его жителями".
"О дитя мое, - ответил старец, - знай, что этот город - город колдунов, и в нем есть царица-колдунья, подобная шайтану, и она кудесница и чародейка и злокозненная обманщица. Виденные тобой лошади, мулы и ослы вое, как ты и я, из сынов Адама, но они чужеземцы. Всякого, кто входит в город, если он юноша, как ты, эта нечестивая колдунья берет к себе и живет с ним сорок дней, а после сорока дней она его заколдовывает, и он превращается в мула, коня или осла из тех животных, которых ты видел на берегу моря..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Семьсот пятьдесят вторая ночь
Когда же настала семьсот пятьдесят вторая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что старый торговец овощами рассказал царю Бедр-Басиму и поведал о делах царицы-колдуньи и сказал: "Всех жителей города она заколдовала, и когда ты хотел выйти на сушу, они испугались, что она тебя заколдует, как их, и говорили тебе знаками: "Не выходи, чтобы не увидала тебя колдунья, - так как они жалели тебя - ведь, может быть, она сделает с тобою то же, что сделала с ними. Она отняла у города его жителей колдовством, - говорил старик Бедр-Басиму, - и ее имя - царица Лаб, а объяснение этого по-арабски - солвечный календарь" [605].
И когда царь Бедр-Басим услышал такие речи от старика, он испугался сильным испугом и стал дрожать, как тростинка на ветру, и сказал старцу: "Едва я поверил, что спасся от беды, которая постигла меня из-за колдовства, как судьба бросила меня в место еще более скверное!" И он стал размышлять о своем положении и о том, что с ним случилось, и старик посмотрел на него и увидел, что его страх усилился, и сказал ему: "О дитя мое, выйди, сядь на пороге лавки и посмотри на этих тварей, на их одежду и вид и на то, что они заколдованы, и не бойся. Царица и все, кто есть в городе, любят меня и почитают, и они не взволнуют мне сердце и не утомят моего ума".
И, услышав слова старика, царь Бедр-Басим вышел и сел у дверей лавки и стал смотреть, и ходил мимо него народ, и видел он людей, числа которых не счесть, и, увидев его, люди подходили к старику и спрашивали его: "О старец, это твой пленник и твоя дичь в эти дни?" И старик отвечал им: "Это сын моего брата. Я услышал, что его отец умер, и послал за ним и призвал его, чтобы потушить огонь моей тоски". И люди сказали: "Это юноша, прекрасный юностью, но мы боимся для него зла от царицы Лаб. Как бы она не обратила на тебя обмана и не отняла его у тебя - она ведь любит красивых юношей". И старик отвечал им: "Царица не ослушается моего приказа. Она почитает меня и любит, и когда она узнает, что это мой сын, она не станет ему вредить и не огорчит меня и не взволнует моего сердца".
