Тысяча и одна ночь - Автор неизвестен

"О дивно прекрасная, над грустным ты смилуйся,

Печален он, изнурен, и глаз его бодрствует,

Во имя тех прелестен, что лик твой собрал в себе

И бел и румян ведь он, как цвет анемона,

Не мсти наказанием разлуки больному ты,

От долгой разлуки плоть моя погибает.

Желание кот мое, и в этом предел надежд,

И сблизиться я хочу насколько возможно".

И потом он заплакал горьким плачем, и любовь и страсть овладели им, и он приветствовал Бади-аль-Джемаль такими стихами:

"Привет от влюбленного, что страстью порабощен,

Ведь вес благородные добры к благородным.

Привет вам! Да не лишусь я вашего призрака

И пусть не лишатся вас дома и покои!

Ревнуя, не называю вашего имени

Влюбленный к любимому всегда ведь стремится.

Не надо же прерывать к влюбленному милостей,

Ведь губит его печаль, и тяжко он болен.

Блестящие звезды я пасу, и боюсь я их,

А ночь моя от любви продлилась чрезмерной.

Терпения уже нет, и нет уже хитрости

Какие слова скажу в ответ на вопросы?

Привет от Аллаха вам в минуту суровости,

Привет от влюбленного - влюбленный вынослив!"

А потом, от великого волненья и страсти, он произнес еще такие стихи:

"Когда б к другим стремился, о владыки, я,

Желанного от вас я не добился бы.

О, кто красоты все присвоил, кроме вас,

Так что в них стоит воскресенья день предо мной теперь?

Не бывать тому, чтоб утешился я в любви моей,

Ведь за вас я отдал и сердца кровь и последний вздох".

А окончив свои стихи, он горько заплакал, и Бади-альДжемаль сказала ому: "О царевич, я боюсь, что, если я обращусь к тебе полностью, я не найду у тебя любви и дружбы. В людях нередко бывает добра мало, а вероломства много, и знай, что господин наш Сулейман, сын Дауда, - мир с ними обоими! - взял Билькис по любви, а когда увидел другую женщину, лучше нее, отвернулся от нее к той другой". - "О мое око, о моя душа, - воскликнул Сейф-аль-Мулук, - не создал Аллах всех людей одинаковыми, и я, если захочет Аллах, буду верен обету и умру под твоими ногами! Ты скоро увидишь, что я сделаю, в согласии с тем, что я говорю, и Аллах за то, что я говорю, поручитель". И Бади-аль-Джемаль сказала ему: "Садись и успокойся и поклянись мне достоинством твоей веры, и дадим обет, что мы не будем друг друга обманывать. Кто обманет своего друга, тому отомстит великий Аллах!"

И, услышав от нее эти слова, Сейф-аль-Мулук сел, и каждый из них вложил руку в руку другого, и оба поклялись, что не изберут, кроме любимого, никого из людей или джиннов. И они просидели некоторое время, обнявшись и плача от сильной радости, и одолело Сейф-альМулука волнение; и он произнес такие стихи:

"Заплакал я от любви, тоски и волнения

О той, кого полюбил душою и сердцем я.

Давно я покинул вас, и сильно страдаю я.

Но все же бессилен я к любимой приблизиться.

И горесть моя о той, кого не могу забыть,

Хулителям знать дает о части беды моей.

Стеснилось, поистине, когда-то просторное

Терпенья ристалище - нет силы и мочи нет!

Узнать бы, соединит ли снова Аллах с тобой,

Минуют ли горести и боль и страдания!"

А после того как Бади-аль-Джемаль и Сейф-аль-Мулук поклялись друг другу, Сейф-аль-Мулук поднялся и пошел, и Бади-аль-Джемаль тоже пошла, и с нею была невольница, которая несла кое-какую еду и кувшины, наполненные вином. И Бади-аль-Джемаль села, и невольница поставила перед ней кушанье и вино, и они просидели не более минуты, и вдруг подошел Сейф-аль-Мулук. И Бади-аль-Джемаль встретила его приветствием, и они обнялись и сели..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Семьсот семьдесят шестая ночь

Когда же настала семьсот семьдесят шестая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что когда Бади-аль-Джемаль принесла кушанье и вино и пришел Сейф-аль-Мулук, она встретила его приветствием, и они просидели некоторое время за едой и питьем. А потом Бади-аль-Джемаль сказала: "О царевич, когда ты войдешь в сад Ирема, ты увидишь, что там поставлен большой шатер из красного атласа с зеленой шелковой подкладкой. Войди в этот шатер и укрепи свое сердце - ты увидишь старуху, которая сидит на ложе из червонного золота, украшенном жемчугом и драгоценностями. А когда войдешь, пожелай ей мира, чинно и пристойно, и посмотри в сторону ложа: ты увидишь под ним сандалии, затканные золотыми нитками и украшенные дорогими металлами. Возьми эти сандалии, поцелуй их и приложи к голове, а потом положи их под мышку правой руки и стой перед старухой молча, опустив голову. А когда она тебя спросит и скажет тебе: "Откуда ты пришел, как ты сюда добрался, кто указал тебе это место и для чего ты взял эти сандалии?" - молчи, пока не придет вот эта невольница. Она поговорит со старухой и смягчит ее к тебе и умилостивит ее словами, и, может быть, Аллах великий смягчит к тебе ее сердце, и она согласится на то, что ты хочешь".

И потом Бади-аль-Джемаль позвала эту невольницу (а имя ее было Марджана) и сказала ей: "Во имя любви ко мне исполни это дело сегодня и не будь небрежна при исполнении его. Если ты исполнишь его в сегодняшний день, ты свободна, ради лика Аллаха великого, и будет тебе уважение, и не найдется у меня никого тебя дороже, и я никому не открою своих тайн, кроме тебя". - "О госпожа моя и свет моего глаза, скажи мне, каково твое приказание, чтобы я его тебе исполнила на голове и па глазах!" - сказала Марджана. И Бади-аль-Джемаль молвила: "Спеси этого человека на плечах и доставь его в сад Ирема, к моей бабке, матери моего отца. Доставь его к ее шатру и оберегай его, и когда вы войдете с ним в шатер, ты увидишь, что он возьмет сандалии и поклонится моей бабке, и та скажет ему: "Откуда ты, какой дорогой ты пришел, кто привел тебя к этому месту, для чего ты взял эти сандалии и что у тебя за нужда, может быть, я тебе ее исполню?" И тогда войди поскорее и пожелай моей бабке мира и скажи ей: "О госпожа, это я его сюда привела. Он сын пара Египта, и это он отправился в Высоким Дворец и убил сына Синего царя и освободил царевну Девлет-Хатун и доставил ее к отцу невредимой. Его послали со мной, и я доставила его к тебе, чтобы он все тебе рассказал и обрадовал тебя вестью об ее спасении и ты бы его наградила". А потом спроси ее: "Заклинаю тебя Аллахом, разве этот юноша не красив, о госпожа?" И она тебе скажет: "Да красив", тогда скажи ей: "О госпожа, он совершенен по чести, благородству и доблести, он правитель Египта и его царь и собрал в себе все похвальные качества". И когда она тебя спросит: "Какова же его нужда?" - скажи ей: "Моя госпожа тебя приветствует и спрашивает тебя: "Доколе будет она сидеть в доме незамужняя, без замужества? Время затянулось над нею, и чего вы хотите, не выдавая ее замуж? Почему бы тебе не выдать ее, пока жива ты и жива ее мать, как делают с другими девушками?" И когда она тебе скажет: "Как же нам сделать, чтобы выдать ее замуж? Если бы она когонибудь знала или кто-нибудь запал бы ей в сердце, она бы рассказала нам, и мы бы трудились для нее в том, что она хочет, до пределов возможного", скажи ей: "О госпожа, твоя дочь говорит тебе: "Вы хотели выдать меня замуж за Сулеймана, - мир с ним! - и нарисовали ему мой образ на кафтане, но не было ему во мне доли, и он послал кафтан царю Египта, а тот отдал его своему сыну, и царевич увидал мой образ, на нем нарисованный, и полюбил меня и оставил царство своего отца и своей матери и отвернулся от земной жизни с тем, что в ней есть, и пошел наобум блуждать по свету и испытал из-за меня величайшие беды и ужасы".