И он поднял самую большую завесу, и взор Халифырыбака упал на халифа, который сидел на своем престоле, а вельможи правления стояли, прислуживая ему. И, узнав халифа, рыбак подошел к нему и сказал: "Приют и уют, о флейтист! Нехорошо, что ты стал рыбаком, а потом оставил меня сидеть с сторожить рыбу, а сам ушел и не пришел. А я не успел опомниться как подъехали невольники на разноцветных животных и похватали мою рыбу, когда я стоял одни, в все это из-за твоей головы. А если бы ты быстро принес корзины, мы бы продали рыбы на сто динаров. Но я пришел требовать то, что мне следует, и меня задержали. А ты? Кто задержал тебя в этом месте?"
И халиф улыбнулся и, приподняв край занавески, высунул из-за нее голову и сказал: "Подойди и возьми бумажку из этих бумажек". И Халифа-рыбак сказал повелителю правоверных: "Ты был рыбаком, а теперь ты, я вижу, стал звездочетом. Но у кого много ремесел, у того велика бедность". "Бери скорей бумажку, без разговоров, и исполняй то, что тебе приказал повелитель правоверных", - сказал Джафар.
И Халифа-рыбак подошел и протянул руку, говоря: "Не бывать, чтобы этот флейтист снова стал моим слугой и ловил со мной рыбу!" И затем он взял бумажку и протянул ее халифу и сказал: "О флейтист, что мне в ней вышло? Не скрывай ничего!.."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Восемьсот сорок вторая ночь
Когда же настала восемьсот сорок вторая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что когда Халифа-рыбак взял одну из бумажек, он подал ее халифу и сказал: "О флейтист, что мне в ней вышло? Не скрывай ничего". И халиф взял бумажку в руку, подал ее везирю Джафару и сказал: "Читай, что в ней написано!" И Джафар посмотрел на бумажку и воскликнул: "Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого!" - "Добрые вести, о Джафар? Что ты в ней увидел?" - спросил халиф. И Джафар ответил: "О повелитель правоверных, в бумажке оказалось: "Побить рыбака сотней палок!" И халиф приказал побить его сотней палок.
И его приказание исполнили и побили Халифу сотнею палок, и потом он поднялся, говоря: "Прокляни, Аллах, эту игру, о Отрубяное Брюхо! Разве заточение и побои тоже часть игры?" И Джафар сказал: "О повелитель правоверных, этот бедняга пришел к реке, и как ему вернуться жаждущим? Мы просим от милости повелителя правоверных, чтобы этот рыбак взял еще одну бумажку. Может быть, в ней что-нибудь для него выйдет и он уйдет с этим обратно и будет помощь ему против бедности". - "Клянусь Аллахом, о Джафар, - сказал халиф, - если он возьмет бумажку и выйдет ему в ней убиение, я непременно убью его, и ты будешь этому причиной". - "Если он умрет, то отдохнет", - сказал Джафар. И Халифарыбак воскликнул: "Да не обрадует тебя Аллах вестью о благе! Тесно вам стало, что ли, из-за меня в Багдаде, что вы хотите меня убить?" - "Возьми бумажку и проси решения у великого Аллаха", - сказал ему Джафар.
И рыбак протянул руку и, взяв бумажку, подал ее Джафару, и Джафар взял ее и, прочитав, молчал. "Что же ты молчишь, о сын Яхьи?" - спросил халиф. И Джафар ответил: "О повелитель правоверных, в бумажке вышло: "Не давать рыбаку ничего". - "Нет ему у нас надела, - сказал халиф, - скажи ему, чтобы он уходил от моего лица". - "Заклинаю тебя твоими пречистыми отцами, - сказал Джафар, - дай ему взять третью: может быть, выйдет ему в ней достаток". - "Пусть возьмет еще одну бумажку - и больше ничего", сказал халиф. И рыбак протянул руку и взял третью бумажку, и вдруг в ней оказалось: "Дать рыбаку динар!" И Джафар сказал Халифе-рыбаку: "Я искал для тебя счастья, но не захотел для тебя Аллах ничего, кроме этого динара". И Халифа воскликнул: "Каждая сотня палок за динар - великое благо, да не сделает Аллах здоровым твоего тела!" И халиф засмеялся, а Джафар взял Халифу за руку и вышел.
И когда рыбак подошел к воротам, его увидел евнух Сандаль и сказал ему: "Пойди сюда, о рыбак, пожалуй нам что-нибудь из того, что дал тебе повелитель правоверных, когда он шутил с тобой". - "Клянусь Аллахом, твоя правда, о Рыженький, - отвечал Халифа. - Разве ты хочешь, чтобы я с тобой поделился, о чернокожий? Я съел сотню палок и взял один динар, и ты свободен от ответственности за него!" И он бросил евнуху динар и вышел, и слезы текли по поверхности его щек. И, увидав его в таком состоянии, евнух понял, что он говорит правду, и вернулся к нему и крикнул слугам, чтобы они привели его обратно. И когда рыбака привели обратно, евнух сунул руку в карман и, вынув оттуда красный кошель, развязал его и вытряхнул, и вдруг в нем оказалось сто золотых динаров. "О рыбак, возьми это золото за твою рыбу и ступай своей дорогой", - сказал евнух. И тут Халифа-рыбак обрадовался и, взяв сотню динаров и динар халифа, вышел, уже забыв о побоях.
И так как Аллах великий желал осуществления того, что было им решено, Халифа-рыбак проходил по рынку невольниц и увидел большой кружок, в котором стояло много народа, и сказал про себя: "Что это за люди?" И он подошел и прошел среди людей - купцов и других. А купцы сказали: "Дайте место капитану Зудейту!" [622] И ему дали место, и Халифа посмотрел и видит: стоит старик и перед ним - сундук, и на сундуке сидит евнух, а старик кричит и говорит: "О купцы, о владельцы денег, кто отважится и поспешит что-нибудь дать за этот неведомый сундук из дома Ситт-Зубейды, дочери аль-Касима, жены повелителя правоверных ар-Рашида? По сколько с вас, благослови вас Аллах?"
И один из купцов сказал: "Клянусь Аллахом, это дело опасное! Я скажу слово, и нет на мне за него упрека: Сундук за мной за двадцать динаров!" И другой сказал: "За пятьдесят динаров!" И купцы набавляли, пока цена не дошла до ста динаров, и зазыватель сказал: "Будет ли от вас добавка, о купцы?" И Халифа-рыбак крикнул: "За мной, за сто динаров и динар!" И когда купцы услышали слова Халифы, они подумали, что он шутит, и засмеялись и сказали: "О евнух, продай Халифе за сто динаров и динар!" - "Клянусь Аллахом, я продам его только ему! - воскликнул евнух. - Бери, о рыбак, да благословит тебя в нем Аллах, и давай золото!" И Халифа вынул золото и отдал его евнуху, и сделка состоялась, а потом евнух роздал это золото, стоя на месте, и вернулся во дворец и осведомил Ситт-Зубейду о том, что он сделал, и она обрадовалась.
