И он рассказал ему, что случилось у него с его женой и с купцом Абд-ар-Рахманом каирским и как тот женил его на своей дочери, и наконец сказал: "И вот я привез ее в Басру". И тогда царь воскликнул: "Клянусь Аллахом, если бы я не боялся Аллаха великого, я бы, право, убил тебя и женился на этой родовитой женщине после тебя, хотя бы пришлось истратить на нее сокровищницы денег, так как она годится только для царей. Но Аллах сделал ее твоим уделом и благословил тебя с нею. Заботься же о ней получше".
И затем царь оказал ювелиру милость, и тот ушел от него и прожил со своей женой пять лет, а после этого он преставился к милости великого Аллаха. И царь посватался к его жене, но она не согласилась и сказала: "О царь, я не видела в моем племени женщины, которая вышла бы замуж после смерти своего мужа, и я не выйду замуж ни за кого после мужа и не выйду за тебя, хотя бы ты меня убил". И царь послал спросить се: "Хочешь ли ты отправиться в твою страну?" И она ответила: "Если ты сделаешь благо, будешь вознагражден". И царь собрал ей все деньги ювелира и прибавил от себя сообразно своему сану. И затем он послал с ней везиря из своих везирей, известного благом и праведностью, и послал с ним пятьсот всадников. И этот везирь ехал с ней, пока не доставил ее к отцу, и она жила, не выходя замуж, пока не умерла и не умерли они все.
И если эта женщина не согласилась сменить своего мужа после его смерти на султана, - как сравнить ее с той, что сменила его при жизни на юношу неизвестного корня и рода, в особенности раз это было в разврате, а не путем установленного брака? Если кто думает, что все женщины одинаковы, то для болезни его бесноватости нет лекарства. Да будет же слава тому, кому принадлежит видимое и невидимое царство, он - живой, который не умирает.
Рассказ о Обд-Аллахе ибн Фадиле
Рассказывают также, о счастливый царь, что халиф Харун ар-Рашид проверял в какой-то день харадж с земель и увидел, что харадж из всех земель и стран уже прибыл в казну, кроме хараджа Басры, - он не прибыл в этом году.
И Халиф созвал диван по этой причине и сказал: "Ко мне везиря Джафара!" И когда тот предстал меж его рук, сказал ему: "Харадж из всех стран прибыл в казну, кроме хараджа Басры, оттуда не прибыло ничего". - "О повелитель правоверных, - сказал Джафар, - может быть, у наместника Басры случилось дело, которое отвлекло его от отсылки хараджа". И ар-Рашид молвил: "Срок прибытия хараджа был двадцать дней назад. В чем же оправдание наместника за все это время - он не прислал хараджа и не прислал ничего, чтобы подтвердить свое оправдание". - "О повелитель правоверных, - сказал Джафар, - если хочешь, мы пошлем к нему посланца". - "Пошли к нему Абу-Исхака Мосульского, собутыльника", - сказал халиф. И Джафар ответил: "Слушаю и повинуюсь Аллаху и тебе, о повелитель правоверных!"
И затем везирь Джафар пошел к себе домой и, призвав Абу-Исхака Мосульского, собутыльника, написал ему благородный указ и сказал: "Отправляйся к Абд-Аллаху ибн Фадилю, наместнику города Басры, и посмотри, что отвлекло его от посылки хараджа, и затем прими от него харадж Басры, полностью и до конца, и привези его ко мне скорее. Халиф проверил харадж всех стран и увидел, что отовсюду он прибыл, кроме Басры. А если ты увидишь, что харадж не готов, и Абд-Аллах будет оправдываться, то привези его с собой, чтобы он высказал халифу оправдание своим языком".
И Абу-Исхак ответил вниманием и повиновением и, взяв пять тысяч всадников из своего войска, ехал, пока не достиг города Басры. И Абд-Аллах ибн Фадиль узнал о его прибытии, и вышел к нему со своим войском, и встретил его, и вступил с ним в Басру, и поднялся в свой дворец, а остальные воины расположились в шатрах, подле Басры, и Ибн Фадиль назначил им все, что им было нужно. Абу-Исхак же вошел в диван и, сев на престол, посадил Абд-Аллаха ибн Фадиля с собой рядом, а вельможи сели вокруг него, сообразно своим степеням. И затем, после приветствия, ибн Фадиль спросил: "О господин, что за причина твоего прибытия к нам?" - "Причина та, - отвечал Абу-Исхак, - что я пришел потребовать харадж. Халиф спрашивал о нем, и время его прибытия прошло". - "О господин, - воскликнул Абу-Аллах, - чтобы тебе не утомляться и не переносить затруднений путешествия! Харадж готов, полностью и совершенно, и я собирался отослать его завтра, но раз ты прибыл, я вручу его тебе после угощения в три дня и на четвертый день доставлю харадж к тебе. Но теперь обязательно нужно предложить тебе подарок - часть твоей милости и милости повелителя правоверных". И Абу-Исхак сказал: "Это недурно".
А затем Абд-Аллах распустил диван и ввел Абу-Исхака в комнату в своем доме, которой нет равной, и расстелил перед ним и его приближенными скатерть с едой, и они стали есть и пить, и наслаждаться, и веселиться.
А затем стол был убран и руки вымыты, и пришло кофе и напитки, и все просидели за беседой до первой трети ночи. И Абу-Исхаку постлали постель на ложе из слоновой кости, украшенном рдеюшим золотом, и он лег на нем, а наместник Басры лег на другом ложе, рядом с ним.
И одолела бессонница Абу-Исхака, посланца повелителя правоверных, и он стал размышлять о размерах стихов и о нанизанной речи, так как он был одним из приближенных собутыльников халифа, и была у него большая осведомленность в стихах и тонких рассказах. И он бодрствовал, сочиняя стихи, до полуночи. И когда это было так, вдруг Абд-Аллах ибн Фадиль встал, затянул пояс и, открыв шкаф, взял оттуда бич, а затем он взял горящую свечу и вышел из дверей комнаты, думая, что Абу-Исхак спит..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Девятьсот семьдесят девятая ночь
Когда же настала девятьсот семьдесят девятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Абд-Аддах ибн Фадиль вышел из дверей комнаты, думая, что Абу-Исхак, собутыльник, спит. И когда он вышел, Абу-Исхак удивился и сказал про себя; "Куда идет Абд-Аллах ибн Фадиль с этим бичом? Может быть, он хочет кого-нибудь пытать. Я обязательно за ним последую и посмотрю, что он будет делать сегодня ночью".
