Правила уличного выдвижения
Баранкин и Малинин шли быстрыми шагами по улице, когда у светофора возле самого перехода чуть не налетели на стоявших к ним спиной Зину Фокину, Эру Кузякину и Марину Шкаеву. Фокина и Кузякина, как всегда, были в спортивных курточках, на ногах у них были вязаные шерстяные «зебры» в тон курточкам. Это рукодельница Шкаева одела полкласса в «зебры». Баранкин приложил палец к губам, мол, осторожно, и стал на цыпочках удаляться от девчонок, что-то с жаром, но тихо обсуждавших.
Затем Юра и Костя перешли на быстрый шаг, и тут за спиной раздался голос то ли Фокиной, то ли Кузякиной: «Юра! Костя! Я не сержусь! Давайте дружить!!!» Не оборачиваясь, Баранкин и Малинин припустились со всех ног вдоль тротуара. Сначала они бежали вдоль ограды, отделявшей тротуар от проезжей части дороги, но оторваться от Зины Фокиной и Эры Кузякиной им не удавалось, сказывалась физическая усталость после бега на трассе и пилки дров у дяди Жоры, а тут еще Малинин споткнулся о решетку, ограждающую корни деревьев, и растянулся на асфальте тротуара.
Голоса Фокиной и Кузякиной приближались, пробиваясь сквозь пешеходов. Баранкин протянул Косте руку помощи и, помогая как можно быстрее подняться на ноги, сказал:
– Вдоль тротуара мы от них не сбежим! Давай поперек улицы!..
– А милиция?.. – усомнился Костя.
– Малинин! Не боись! – приказал Юра.
Лавируя среди машин, под аккомпанемент милицейского свистка и предупредительных гудков автомобилей, Юра и Костя успели пересечь улицу и с разбегу очутились в объятиях дружинников. Вслед за Юрой и Костей на тротуар влетели Кузякина с Фокиной! Баранкин обернулся и увидел, что эти девчонки, от которых они с Костей бежали, были совсем не Зиной и не Эрой. А Шкаевой и вообще с ними не было. Юра и Костя приняли какую-то совершенно незнакомую девчонку за Фокину и поэтому побежали поперек улицы, когда их и схватили.
– Что это вы все одинаково одеваетесь и причесываетесь?! – налетел на них Баранкин. – Я вас принял совсем за других… За Кузякину и за Фокину…
– А вы, что ли, по-разному одеваетесь?! – огрызнулась одна из девочек. – Приняли нас за каких-то Музякиных-Пузякиных.
– Вы же стояли к нам спиной, а Марина из нашего класса к нам лицом, – вмешался в объяснения Малинин. – А чего вы орали то Костя, то Юра? – спросил он у девчонок.
– Здравствуйте, – затараторила другая девочка, которая все время сдувала со лба челку. – Мы кричали: «Гостин Шура!»
– Надо же!.. Гостин!.. Шура!.. – буркнул Баранкин. – А слышалось то Костя, то Юра!..
Пока Баранкин и Малинин вели перепалку с незнакомыми девчонками, которых они приняли за знакомых, трое дружинников читали им всем нотации в три голоса, каждый говорил свое, и никто никого не слушал, прямо как в опере, когда на сцене все вместе поют.
– Пожалуйте в автобус, леди энд джентльмены! – пригласил их дружинник с кинокамерой в руках. Это он сказал, когда все другие уже выговорились.
Невдалеке действительно стоял автобус, в котором, даже издали было видно, сидели с виноватым видом юные нарушители.
На борту автобуса было выведено красивыми буквами: «Месячник безопасности уличного движения».
– В такую погоду и учиться правилам уличного движения?! – сказала одна из девчонок.
– Скоро вообще ничему не надо будет учиться, – успокоил ее Малинин.
– Это как же? – искренне заинтересовались девчонки.
– А вот так же, – загадочно объяснил Малинин. – Потерпите немного и узнаете.
После такого интригующего вступления по дороге к автобусу Малинин для начала спросил дружинника (надо сказать, что в присутствии девочек Малинин, вообще-то, всегда становился разговорчивым, а Баранкин, наоборот, молчаливым):
– Итак, – спросил Малинин, – правда ли, что вам за каждое дежурство к отпуску по дню прибавляют?
– "Прибавляют!
– Тогда зря вы задержали моего друга.
– Почему?
– Когда вы поближе узнаете, кого вы задержали, вы себе весь отпуск испортите, – пояснил Малинин.
– Это почему же мы себе весь отпуск испортим? – засмеялся недоверчиво дружинник.
– Потому что будете все время жалеть и укорять себя: «И зачем только мы задержали такого гениального человека!..» – и Малинин указал пальцем на идущего впереди Баранкина. – У вас дети есть?
– Есть, – сказал дружинник.
– Они учатся?
– Учатся!
– Скоро никто ничему учиться не будет. Все знания будут сначала впитываться с молоком матери, а потом из пакетов… Мой друг придумал, – и Малинин снова показал пальцем на Баранкина, после чего он коротко, ясно и доступно изложил Юрино открытие.
Все слушали Костю внимательно, особенно девчонки. Малинин торжествовал, такое убедительное впечатление и даже эффект произвела на всех его лекция. Все вдруг испортил вопрос, который тоже совсем неожиданно задала одна из двух девчонок, между прочим, довольно глупенькая на вид.
– А если такое молоко скиснет? Тогда что? – спросила девчонка, то и дело сдувавшая со своего лба густую челку.
Малинин растерялся. Такой поворот дела даже Баранкин, наверное, не предусмотрел.
– Тогда… тогда… тогда… – начал лепетать поперхнувшийся Костя. – Тогда человек, выпивший такое молоко, все равно все узнает.
– Ну-с, человеки, – обратились дружинники к сидящему в автобусе населению, когда автобус остановился возле какого-то незнакомого здания. – Пройдемте в школу уличного движения!..
Юру, Костю и всех остальных завели в помещение, где томились еще человек пятнадцать. Молоденький милиционер в чине лейтенанта сидел за столом и рылся в каких-то бумагах и бумажках. Пока все рассаживались по стульям, Баранкин успел разглядеть, что все вопросы, которые, вероятно, будут задавать, собственно говоря, висели на стенах вместе с ответами. Шепнув об этом открытии Малинину, он стал готовиться к экзамену, разглядывая внимательно надписи на плакатах. "То же самое стал делать и Малинин. Юра и Костя вертелись на своих стульях, как два голодных птенца в гнезде. Потом началось самое главное, ради чего всех привезли на бесплатном автобусе.
