Путешественники - Козланюк Петр Степанович

— Добрый день, Усатый!

— Доброго здоровья, — ответил Жук, остановившись. — А вы откуда ж идете?

— С Тихой поляны… Во-о-он откуда, — показал Шапочник посошком позади себя.

— Ага!.. — словно припомнив, сказал Усатый. — И куда же это вы направляетесь?

— Ээ… не знаю как вам и объяснить… — замялся боровик и начал свой печальный рассказ о житье грибов на Тихой и о том, что заставило их пуститься в странствия по свету.

— Вот и идем, — сказал он, — на мир посмотреть. Сил нет, обидно лежать и дожидаться, пока тебя червяки источат.

Кто знает?.. Может, есть где-нибудь на свете и на них, проклятущих, погибель… Может, где-нибудь и жизнь лучше, чем у нас на Тихой.

— Вряд-ли найдется… — покачал сочувственно Жук головою. — Я немало побродил по свету и везде видел, что едят червяки грибное племя безбожно. А поедают они вас, знаете, потому, что ваш брат очень уж изнеженный. А главное — любите все тепло и сырость. С насиженного места боитесь тронуться: где, мол, родился, там и сгнию!.. Ну, а на свете, сами знаете, так: в теплом месте черви плодятся, а сидячего и груши бьют… Вот если б вы хоть помаленьку шевелились…

— Да что поделаешь? — перебил уныло Шапочник. А сыроежка, горько усмехнувшись, добавила:

— Хорошо вам, дяденька, говорить, у вас вон сколько ног, да еще такой чудесный зеленый кафтан дорожный…

Польщенный Жук зашевелил усами.

— Что правда, то правда, красавица, — согласился он, улыбнувшись. — Но должен вам сказать, что кто хочет идти, тот и ноги найдет… Вот хотя бы вы двое или червяки враги ваши смертельные, что…

— Ах, не напоминайте мне о них, друже! — воскликнул боровик содрогнувшись. Но Жук не унимался:

— Кстати, — продолжал он бесцеремонно, — не носите ли вы в себе этих самых червяков? Если носите, то недолгим будет ваше путешествие!

— Откуда мне знать? — уныло зачесал боровик затылок. — Рос я как-будто не в гнилистой теплице, и надеюсь, что они еще не пробрались в тело… Но все может быть.

— А это важно, друзья, — глубокомысленно пошевелил усом Жук. — В такой дороге вы и закалились бы прекрасно, и увидели бы много интересного, и, чего не бывает, может, и нашли бы спасенье от червяковой напасти… Но для этого нужно быть в первую очередь здоровыми, ибо мало ли что может случиться в пути. Ну, а если вас уже червяки точат…

Шапочник не мог больше слушать. Взяв сыроежку за руку, он сказал с горечью:

— Вернемся, пожалуй, Рябенькая, назад на Тихую… В несчастливый, видно, час тронулись мы в дорогу… Не успело еше и солнышко закатиться, а над нами уже вороны закаркали!

— И какие же вы, люли-пилюли, обидчивые! — покачал укоризненно Жук головою. — Сразу видно, что вы дальше своей Тихой и носа не высовывали!.. А я, знаете, Жук бывалый, люблю правде в глаза смотреть… И говорить привык откровенно.

— Ну, знаете, — разозлился боровик, — спасибо за такую откровенность! Что ни слово — червяки и червяки распроклятые!

— Да подождите же! — удержал странников раздосадованный Жук. — Давайте присядем на минутку, и я расскажу вам, почему я начал такой разговор…

Все трое уселись на зеленый мох под березкою. Гриб прочистил стебельком уши, сыроежка склонила голову к нему на плечо, а Жук закинул свои усы за спину.

— Слушайте… — начал Жук степенно. — Верю, что о червяках вам не очень-то приятно было слышать, но завел я такой разговор для вашей же пользы. Ведь если завелись они в вашем теле, то источат его быстро и тогда… А я вам добра желаю и хочу помочь. Знаете ли вы, где Золотой ручеек и Зеленый дубняк?..

— Это что еще за дубняк такой? — полюбопытствовала сыроежка.

— Так у нас называют дубовую рощу, — объяснил Жук. — Значит не знаете?

— Нет, не знаем… — ответил Шапочник. — Не слышали мы ни о Золотом ручейке, ни о дубняке Зеленом.

— Это плохо… — почесал Усатый лапкой за ухом. — Ну, ничего, вы их отыщите.

— А какой нам толк от этого Золотого ручейка и дубовой рощи?.. — опять-таки не выдержала сыроежка.

— Вот об этом-то я и хотел сказать вам, моя милая… — ответил Усатый. — За этим самым Золотым ручейком в Зеленом дубняке есть хутор — Муравейником он называется… И живут на том хуторе издавна большущие муравьи, которые, как мне известно, для всякой нечисти и червяков враги грозные. Но не в этом дело… Для вас важно то, что эти муравьи, говорят, имеют чудесных докторов и от всяких червяковых болезней вылечивают…

— О! — вскричал боровик. — Спасибо за радость, дружище Усатый!

А Рябенькая сверкнула глазками на Жука и защебетала:

— А вы не сердитесь на нас, дяденька?

— Нет, за что же? — любезно зашевелил Жук усами перед Рябенькой. — Я всегда рад помочь тому, кто в беде, а тем более странникам. И вот вам мой совет, друзья: идите скорей к этим докторам, вас осмотрят и горю помогут…

— Сердечно вас благодарим, дорогой друг, — поклонился Шапочник. — А-аа не могли бы вы нам сказать, как пройти в этот Зеленый дубняк?

— С удовольствием, — дружелюбно ответил Жук. — Как бы вам объяснить, попонятнее… Идите вы прямо на восток. Минуете сосновую рощу, за ней будет роща березовая. Из нее выйдете в Солнечную долину, а за долиною и будет Золотой ручеек и Зеленый дубняк… Но сегодня вы до него не доберетесь, может, завтра к вечеру, и то, если ног не пожалеете.

— Большое спасибо, — еще раз поблагодарил боровик Жука. — А теперь, будьте здоровы, любезный приятель, нам пора в дорогу.

— Поспешите, поспешите, — учтиво согласился Жук.

Все встали и начали прощаться. Шапочник и Усатый сердечно пожали друг другу руки, а Рябенькая даже прослезилась, протягивая зеленому франту свою руку.

— Ну, счастливой дороги! — пожелал Жук на прощанье.

— И вам также! — ответили оба.

На том и расстались. Зеленый турист отправился дальше, а боровик с сыроежкой зашагали на восток.

— Слушайте! — крикнул им Жук вдогонку. — Забыл вас предупредить, что по поляне у ручейка иногда люди ходят с лукошками… Берегитесь, вам, я думаю, не очень-то хочется угодить в лукошко…

— Спасибо, спасибо за предупреждение! — замахал шляпой боровик, а сыроежка белой ручкой.

— И еще друзья… — крикнул Жук так, что гул пошел по лесу. — Когда будете возвращаться здоровыми домой, прошу вас к себе в гости. Слышите? Надеюсь, не побрезгуете хлебом-солью… Я живу в липовом дупле у Чистого озера, каждый жук вам дорогу покажет.

— Хорошо, хорошо… Спасибо за приглашение! — громко благодарил боровик.

— Обязательно придем! — звонко прокричала Рябенькая в сложенные ладошки.

ВПЕРЕД К СЧАСТЬЮ

Ночь захватила наших путешественников в сосновой роще. Боровик и сыроежка решили было идти до позднего вечера, но случилось иначе. В лесу моментально стемнело, как в могиле. Правда, вверху, в кронах высоких сосен, еще алел закат, но по земле уже стлались густые сумерки. По мере того как они сгущались и темнели, во мраке начали мелькать какие-то тени. Казалось, вокруг крадутся призраки, раздается зубовный скрежет и тяжелые вздохи, шелестит трава, приминаемая телами чудовищных червяков. Страшно… Страшно не только идти, но и стоять во тьме. Хочешь-не-хочешь, пришлось путешественникам срочно искать ночлега…

Чтоб не попасть, случаем, где-то на чужой стороне червякам на зубы, боровик и сыроежка решили не соблазняться теплыми местечками, манящими отовсюду, а выбрали себе место для ночлега на камне под обрывом. Тут и расположились поужинать тем, что в сумках дорожных нашлось. Подкрепившись, улеглись, положив сумки под головы. Спать на камне было жестко и неудобно, и бедная сыроежка всю ночь только то и делала, что тулилась к боровику, дрожа от холода. А тому и холод нипочем. Накрылся своей чудесной шляпой и захрапел на всю рощу. Как-никак, лег он с уверенностью, что уж на камне-то червяки не станут искать поживы!

На рассвете оба вскочили.

Умывшись свежей росою и позавтракав чем было, тронулись в дорогу. Взошло солнце, позолотив пушистые верхушки сосен, порозовело небо, снизу подымалась голубоватая дымка утреннего тумана, на траве и кустах сверкали и искрились под лучами солнца капельки росы. Осмотревшись, путники заметили тут и там под кустами сладко спящих своих собратьев — боровиков и сыроежек. Среди крепких головок молодых грибков лежали свежесгнившие покойники, млели в предсмертном забытьи старики с продырявленными телами. Невыносимо тяжело было смотреть на это, да некуда глаз девать…