В поисках волшебного камня (Черный камень) - Саломатов Андрей Васильевич

— К черту её пошли, к черту. Она это жуть как любит, — прошептал Кинтохо на ухо гостю, но Филипп до того растерялся, что смог выдавить из себя только извинения.

— Простите пожалуйста, — сказал он. — Я вот… Мы вот…

— Да что он такое бормочет? — отшвырнув в угол веретено, злобно проговорила кикимора.

— Иди ты к черту, маманя, — попытался успокоить её подменыш. — Разуй глаза. Ты что, не видишь, он из того мира? Темный совсем, вот и грубит. Погоди, я научу его нормально разговаривать.

— Разве я грублю? — ничего не понимая, испуганно спросил Филипп. — Я только сказал «простите пожалуйста»…

— Вот-вот, — усмехнулся Кинтохо. — У нас за такие слова сразу в котел попадешь. Проще надо быть. Проще. Послал всех подальше, и тебе приятно, и нечисти не обидно.

— Ладно, я постараюсь, — пожав плечами, неуверенно проговорил Филипп. Только теперь он догадался, что у нечистой силы все наоборот. Обыкновенная человеческая вежливость считалась здесь хамством, и если тебе хотелось показаться воспитанным и учтивым, надо было ругаться и посылать всех к черту. «Ну и порядочки, — подумал Филипп. — Почти как у нас в классе. Вместо «здравствуй» — портфелем по голове» — Садись, — подменыш хлопнул Филиппа по плечу и по-хозяйски повел его к столу, на котором лежало несколько немытых тарелок из бересты. Когда ребята подошли ближе, из тарелок в разные стороны побежали жуки и тараканы. Большие зеленые мухи и лесные мошки с громким жужжанием поднялись в воздух и образовали над столом целое облако. Увидев это, Филипп брезгливо поморщился и даже отпрянул от стола.

— Кыш! Кыш, проклятые! — замахал Кинтохо руками. — Дармоеды! Нахлебники! Набежали. Маманя, надо бы мухоморов и бледных поганок на стол покрошить.

— А зачем крошить? — Кикимора ловко поймала сразу двух тараканов, сунула в рот и ласково проговорила: — Таракашечки вы мои букашечки. Семечки вы мои шестилапые. Пущай бегают. Будет чем полакомиться. Вон они какие шустрые. Живые-то повкуснее.

«Какая гадость! — с отвращением подумал Филипп. — Я не буду здесь ничего есть. Лучше умру с голоду» Маманя, долго тебя ещё ждать? — усаживаясь за стол, весело сказал подменыш и подмигнул Филиппу. — Жрать давай.

— Сейчас-сейчас, — кряхтя, ответила кикимора. Она запустила сухие скрюченные пальцы в свои грязные лохмотья и на глазах у изумленного Филиппа по очереди вытащила оттуда три больших блюда из бересты: со свежими грибами, с лесными орехами и с ягодами. — Жрите, паразиты, — беззлобно проговорила кикимора. Она оценивающе взглянула на Филиппа и тихо пробормотала: — С орехами-то он вкуснее будет.

— Кто? — набивая рот земляникой, спросил Кинтохо.

— Мальчишка твой, — ответила хозяйка.

Филипп сидел и все никак не мог решиться попробовать земляники с орехами. Когда же он услышал слова кикиморы, то от страха едва не свалился с табуретки.

— Что? — воскликнул он. — Вы… меня?

— Да ты не бойся, она шутит, — с набитым ртом произнес подменыш. — Я же говорил, у нас здесь весело.

— Ничего себе весело, — опасливо поглядывая на хозяйку, ответил Филипп и на всякий случай подвинулся поближе к Кинтохо.

Очевидно слух о появлении мальчика из другого мира распространился по лесу, и некоторые обитатели сказочной страны решили проверить, так ли это.

Филипп только-только поборол в себе брезгливость и потянулся за земляникой, но рука его так и зависла над блюдом. В жилище кикиморы пожаловало целое семейство лесной нечисти. Огромный одноглазый леший с косматой седой бородой вошел первым и с порога закричал:

— Кикимора, чтоб ты околела, старая колода. Говорят, твой гаденыш приволок мальчишку? — Затем Леший понюхал воздух и с удовольствием произнес: — Человечком пахнет.

— Молоденький, — потирая сухие ручонки, подхватила лешачиха, которая спустилась вслед за лешим. — Давненько к нам в лес такие не захаживали.

Лешачиха оказалась очень симпатичной старушенцией с удивительными небесно-голубыми глазами. Одета она была в такие же истлевшие лохмотья и лапти, как и все обитатели сказочного леса. Зато голову лешачихи украшал венок из свежих сосновых веток с молодыми зелеными шишками.

Последними в землянку с визгом вкатились три маленьких лешачонка. Внешне они были очень похожи на обезьянок, и вели себя нисколько не лучше. Лешачата тут же устроили в жилище кикиморы такой тарарам, что главе семьи пришлось их утихомиривать. Леший влепил звонкую затрещину одному, вышвырнул из землянки второго, а третьего, самого младшего, сунул под мышку и уселся за стол.

— Что же это твой балбес приходит с добычей, а ты молчишь? — с укором обратился леший к кикиморе. — Хорошо, соседа встретил. Он мне и рассказал.

— С добычей, — недовольно пробурчала кикимора. — Кинтохо дружка себе привел, чтоб ему пусто было. Непутевый растет. Нет, чтобы мамане гостинец притащить.

Слушая весь этот людоедский бред, Филипп не знал, что и думать. С одной стороны подменыш обещал ему свое покровительство, а с другой — все эти сказочные страшилища говорили о нем, словно он уже лежал на блюде посреди стола, и его осталось только полить постным маслом и посыпать укропом. «Вот влопался, — думал он. — Ничего себе сказочная страна! А где же добрые волшебники и разные феи? Хранитель говорил, что со злом надо бороться добром. Да как же с ними добром бороться? Они же не знают, что это такое. Сожрут меня здесь, и никакой Кинтохо не поможет!» После того, как вся семья леших расселась, Филипп заметил, что землянка как-будто сделалась шире, а колченогий стол увеличился в размерах. «Ну вот тебе и волшебство, — с тоской подумал он. — Только лучше бы его не было. Оказывается, сказки лучше всего читать дома, в теплой постели»

— Ну, рассказывай, куда путь держишь? — поинтересовался леший у гостя из другого мира.

— А вы леший? — робко спросил Филипп.

— Да, мы леший, — ответил одноглазый бородач.

— Я к вам всего на одну минуточку, — пояснил Филипп. — Мне нужно добраться до Черного Камня.

— Да, есть такой Камень. Исполняет любые желания, — леший поскреб бороду и, скосив глаза на Филиппа, спросил: — А у тебя есть какое-нибудь желание?

— Хочу вернуться домой, к родителям, — вздохнув, ответил Филипп. — Я попал сюда случайно. Нажал на какую-то железку.

— Ну, разве это желание, — крякнул от досады леший. — Ты бы ещё у волшебного Камня попросил почесать тебе спину или попить воды. Вот если бы ты захотел сто двадцать мешков золота. Или стать правителем сказочной страны. А ещё лучше — властителем всего мира, а может и всех миров, которые есть на земле. Это было бы настоящее желание. А так, чего зря к Камню ходить? Только ноги зря трепать.

— А почему вы не попросите у Камня, чтобы он сделал вас главным в вашей сказочной стране? — вдруг спросил Филипп.

— М-да, — леший ненадолго растерялся, но потом все же ответил: — Если ты будешь задавать глупые вопросы, я тебя защекочу[Считается, что леший может защекотать человека до смерти.]. — Ты ешь, ешь орешки-то, — вставила лешачиха. — С орешками ты…

— Цыц! — оборвал её леший и с неохотой проговорил: — Всяк сверчок знай свой шесток. Мне и в леших неплохо живется.

В это время младший лешачонок обхватил косматую голову лешего обеими руками и изо всех сил вцепился зубами в большое оттопыренное ухо отца.

— Ах ты, черт! — завопил леший.

Он схватил лешачонка, оторвал от себя и швырнул в дальний угол. Лешачонок врезался в стену, взвыл от боли и пулей вылетел из землянки. Все, кроме Филиппа, зашлись диким хохотом, начали колотить руками по столу и дрыгать ногами. Они так исступленно веселились, что по углам дрожала паутина, а её хозяева — пауки — попрятались меж корней деревьев.

А вскоре лешачонок вернулся в землянку со своими братьями, и втроем они принялись играть в какую-то очень шумную игру. Лешачата скакали по стенам и потолку, часто ныряли под стол и дергали всех за ноги. При этом они так пронзительно визжали, что у Филиппа и даже у Кинтохо заложило уши.

— Пошли к черту! — заорал на них подменыш. Он схватил со стола пустую берестяную тарелку и метнул вслед лешачонку. Это снова вызвало взрыв смеха.