Сталин. На вершине власти - Емельянов Юрий Васильевич

Надо сказать, что и в переговорах Экспорт хлеба о цене на эту пшеницу никаких затруднений не было, вопреки нашим опасениям Индией была оплачена нормальная цена».

Решительные действия Сталина в эти дни во многом предопределили начало долгого и плодотворного сотрудничества с Индией, обретшей независимость лишь в 1947 году. Микоян рассказывал, что после встречи со Сталиным посол Радхакришнан, «беседуя с другими послами и, кажется, с корреспондентами, с восхищением отзывался о Сталине, чти стало достоянием широкого круга людей и прессы, о приятном впечатлении, произведенном Сталиным на него, о его спокойствии, разумности, умении слушать собеседника, находить правильный ответ… Радхакришнан, с которым я много раз потом встречался, был самого лучшего мнения о Сталине».

Стараясь ослабить глубокий тыл Запада, Сталин решил воспользоваться трениями между США и Аргентиной, во главе которой в это время стоял Хуан Перон. «Сталин в беседах о Пероне, в какой-то мере узнав слабые стороны и недостатки этого движения, все же ценил независимую позицию Перона и его партии, – вспоминал Микоян. – В связи с этим он принял аргентинского посла по его просьбе, больше выслушивал и выспрашивал и произвел на посла большое впечатление. Посол, помню, способный человек, со своей стороны произвел на Сталина благоприятное впечатление. Сталин обещал пред оставить Аргентине долгосрочный кредит в 100 млн. долларов. Тогда для нас это была большая сумма для предоставления несоциалистической стране». В результате был подписан договор на 10-летний срок о поставках в Аргентину оборудования и промышленных товаров советского производства и в СССР – аргентинских товаров (кожи, шерсти и т. д.). Как признавал Микоян, «посол с восхищением говорил о Сталине». Эти действия Сталина стали прелюдией к активной политике СССР в Латинской Америке и в значительной степени способствовали сдерживанию американских внешнеполитических усилий вблизи советских границ.

Огромное значение для укрепления внешнеполитических позиций СССР имела победа революции в Китае, руководимой коммунистической партией во главе с Мао Цзэдуном. Победе китайской революции, за ходом которой с волнением следили в СССР начиная с 1920-х годов, во многом способствовал разгром Красной Армией Квантунской армии и ее вступление на территорию Маньчжурии. Здесь была создана новая база китайской революции, получившая вооружение и другую материальную помощь от СССР.

Активизации помощи способствовала и тайная поездка А. И. Микояна в феврале 1949 года в партизанский штаб Мао Цзэдуна. Сразу же после возвращения из Китая Микояну было приказано срочно прибыть в Кремль, чтобы отчитаться о своей поездке на Политбюро. «Сталин, видимо, был доволен моей поездкой, много расспрашивал, – вспоминал Микоян. – Я рассказал о встречах, о личных впечатлениях, об обстановке в Китае и т д.»

Вскоре после провозглашения Китайской Народной Республики ее руководитель Мао Цзэдун прибыл в Москву для участия в праздновании 70-летия Сталина. Выступая на торжественном заседании 21 декабря 1949 года, Мао Цзэдун заявил: «Товарищ Сталин является учителем и другом народов всего мира, учителем и другом китайского народа. Ему принадлежит развитие революционной теории марксизма-ленинизма и в высшей степени выдающийся колоссальный вклад в дело международного коммунистического движения. Китайский народ в тяжелой борьбе против угнетателей всегда глубоко и остро чувствовал и чувствует всю важность дружбы товарища Сталина».

Затем Мао Цзэдун принял участие в переговорах, которые длились почти два месяца. За это время Сталин и другие советские руководители хорошо узнали руководителя народного Китая и решили многие вопросы советско-китайского сотрудничества на долгую перспективу. 14 февраля 1950 года в присутствии Сталина и Мао Цзэдуна был подписан советско-китайский договор о дружбе, союзе и взаимной помощи сроком на 30 лет. Одновременно были подписаны соглашения о передаче Китайской Народной Республике китайской Чаньчуньской железной дороги, Порт-Артура и Дальнего, а также о предоставлении Китаю долгосрочного кредита в 300 миллионов долларов для оплаты поставок промышленного и железнодорожного оборудования из СССР. В Китай были направлены десятки тысяч советских специалистов в разных отраслях производства с целью помочь великой стране быстрее поднять экономику. Советская пропаганда постоянно говорила о том, что отныне в лагере мира и социализма находится 800 миллионов человек, что составляло тогда треть всего населения планеты. По радио зазвучала песня «Москва – Пекин» на музыку Вано Мурадели, в которой утверждалось, что «русский с китайцем – братья навек», а «Сталин и Мао слушают нас».

Договор с Китаем исходил из вероятности новой агрессии со стороны Японии. В то же время было очевидно, что союз двух великих держав мира являлся мощным противовесом НАТО. Вместе с тем создание Китайской Народной Республики ставило вопрос об укреплении границ не только СССР, но и расширенных рубежей «лагеря мира и социализма». Источником наибольшей напряженности на Дальнем Востоке являлся Корейский полуостров, разделенный в 1945 году по 38-й параллели на две оккупационные зоны – советскую и американскую. После создания в мае 1948 года на юге страны Республики Корея со столицей в Сеуле, а в августе того же года на севере ее – Корейской Народно-Демократической Республики (КНДР) со столицей в Пхеньяне, два государства находились в непримиримой конфронтации. Руководители КНДР утверждали, что их правительство было избрано не только голосами жителей Севера, но и Юга, где якобы вопреки властям и американским войскам более трех четвертей взрослого населения нелегально проголосовало за депутатов Народного собрания, заседавшего в Пхеньяне. Ким Ир Сен и другие руководители КНДР настаивали на быстрейшем выводе американских войск с юга полуострова и восстановлении «законной власти» Пхеньяна над всей Кореей. Президент же Республики Корея Ли Сын Ман постоянно выступал с призывами «освободить» Северную Корею.

Знаменательно, что договора о взаимопомощи с КНДР Советский Союз не стал заключать, а было подписано лишь Соглашение об экономическом и культурном сотрудничестве. Очевидно, что переговоры с Ким Ир Сеном в марте 1949 года убедили Сталина в чрезвычайной взрывоопасности положения на Корейском полуострове, и он не захотел связывать СССР обязательствами о прямой военной помощи КНДР. О том, что мысли о возможном столкновении на полуострове могли прийти Сталину в голову, свидетельствует запись его переговоров с Ким Ир Сеном при участии посла СССР в КНДР генерала Штыкова, которую привели в книге «Сталин» историки С. Семанов и В. Кардашов:

«Сталин: «Сколько американских войск в Южной Корее?» Ким Ир Сен: «Около 20 тысяч человек». Штыков уточняет: «Примерно 15—20 тысяч человек». Сталин: «Имеется ли на юге национальная корейская армия?» Ким Ир Сен: «Имеется, численностью около 60 тысяч человек». Сталин (шутя): «И вы боитесь их?» Ким Ир Сен: «Нет, не боимся, но хотели бы иметь морские боевые единицы». Сталин: «Во всех военных вопросах окажем помощь. Корее нужно иметь военные самолеты». Затем Сталин спросил, проникают ли агенты КНДР в южнокорейскую армию. Ким Ир Сен ответил: «Наши люди проникают туда, но пока себя там не проявляют». Сталин: «Правильно, что не проявляют. Сейчас проявлять себя не нужно. Но южане тоже, видимо, засылают на север своих людей, и нужна осторожность и бдительность».

В соответствии с достигнутыми на московских переговорах договоренностями в КНДР было направлено значительное число советских вооружений, хотя советские войска были оттуда уже выведены. В то же время было ясно, что в 1949 году Сталин не был готов к участию в конфликте на Корейском полуострове. После того как на 38-й параллели произошли вооруженные стычки, Сталин направил 27 октября 1949 года послу СССР Штыкову шифрованную телеграмму: «Вам было запрещено без разрешения центра рекомендовать правительству Северной Кореи проводить активные действия против южных корейцев… Обязываем дать объяснения».