Так начиналась война - Баграмян Иван Христофорович

С такой же энергией велась разработка впоследствии прославившихся боевых самолетов.

К сожалению, для полного оснащения армии новыми видами танков, самолетов и их практического освоения не хватило времени. Еще бы год-два!..

А пока в войсках нашего округа самолеты последних марок составляли лишь 15 процентов авиационного парка. Такое положение было и с танками. Дело осложнялось еще тем, что с переходом к выпуску новой техники промышленность резко сократила производство запасных частей к старым машинам. Поэтому, когда те при усиленной эксплуатации выходили из строя, ремонтировать их было нечем. Не удивительно, что в первые же месяцы войны танки и самолеты старых марок сравнительно быстро растаяли.

По боевой готовности среди войск нашего округа лучшими были стрелковые корпуса и дивизии, которые входили в состав войск прикрытия границы. Значительно хуже были укомплектованы и вооружены дивизии стрелковых корпусов, располагавшихся в глубине территории округа, по существу составлявших его второй оперативный эшелон. Наибольшую озабоченность у командования округа вызывал некомплект в артиллерийско-минометном и некоторых видах стрелкового вооружения. Особенно он чувствовался во вновь формировавшихся частях и соединениях. Не хватало минометов и зенитных орудий, крупнокалиберных и ручных пулеметов, автоматов.

И совсем плохо было с бронетанковыми войсками округа. Для укомплектования формировавшихся с 1940 года механизированных корпусов прежде всего использовались личный состав, вооружение и боевые машины ранее существовавших отдельных танковых и механизированных бригад и отдельных танковых батальонов стрелковых дивизий. К началу войны ни один из мехкорпусов не завершил формирования.

Из всех имевшихся в округе бронетанковых войск наиболее подготовленными к ведению боевых действий были 4-й и 8-й механизированные корпуса, в которые в первую очередь направлялись поступавшие с начала 1941 года танки КВ и Т-34. Но и в этих корпусах недоставало боевых машин, артиллерийско-стрелкового вооружения и других технических средств. Их дивизии располагали лишь половиной положенного количества новых танков. Из-за недостатка времени обученность и боевая сколоченность экипажей пока еще не достигли нужного уровня.

Несколько позже начал свое формирование 15-й механизированный корпус. Его боевая готовность к началу войны была намного ниже, чем первых двух корпусов. Наиболее укомплектованной здесь была 10-я танковая дивизия, насчитывавшая в своем составе до сотни КВ и Т-34. 37-я танковая дивизия имела в строю всего лишь 32 новых средних танка и один КВ. Весь остальной парк состоял из устаревших машин типа БТ-7 и Т-26. Экипажи только еще начинали осваивать новые танки. А 212-я моторизованная дивизия этого корпуса, по существу, лишь называлась таковой, так как не имела автомашин не только для личного состава, но и для перевозки тяжелого вооружения, боеприпасов и горючего. В ее артиллерии средств тяги хватало лишь на один дивизион, да и то без тылов. В корпусном артиллерийском полку имелось всего пять тракторов, которыми можно было поднять только одну батарею. Остальные орудия могли двинуться с места только после поступления машин из народного хозяйства, то есть после объявления мобилизации. В еще более трудном положении находился мотоциклетный полк этого корпуса. Командным составом он был укомплектован только на одну треть. Рядовой состав пополнялся необученными призывниками.

Остальные механизированные корпуса приступили к формированию еще позже, и положение в них было совсем тяжелым. Весь их танковый парк состоял из устаревших, преимущественно учебно-боевых машин, израсходовавших большую часть моторесурсов. В связи с тем что эти танки были уже сняты с производства, запасные части для них почти не поступали, и каждая серьезная поломка означала, как правило, безвозвратный выход машины из строя. Предполагалось, что на этих машинах личный состав будет пока тренироваться до поступления КВ и Т-34.

Как видите, механизированные корпуса, находившиеся в стадии раннего формирования, не могли считаться полностью готовыми к боевым действиям.

Во всех наземных войсках нашего округа больным местом были транспортные средства. Имелось не более 25–30 процентов нужного количества автомобилей и тракторов. Даже в дивизиях, находившихся у границы, их не хватало. В подавляющем большинстве мехкорпусов пехота, считавшаяся моторизованной, могла передвигаться только пешим порядком, а значительная часть дивизионной и корпусной артиллерии оказывалась неподвижной из-за отсутствия средств тяги.

Объяснялось это просто. Наша страна еще не была столь богатой, чтобы полностью обеспечить быстрорастущую армию автомашинами и тракторами. Считалось, что войска получат их в первые же дни мобилизации. Каждая дивизия знала, откуда, с каких предприятий и учреждений должна была поступить эта техника.

В этом отношении фашистская армия обладала неоспоримым преимуществом. Она была полностью отмобилизована, на нее работала вся экономика Германии, уже давно переведенная на военные рельсы, а также экономика порабощенных фашистами стран Европы. В ее распоряжении оказалось огромное количество боевой техники армий оккупированных стран. К тому же немецко-фашистская армия уже вела военные действия в Европе и в ходе их успела приобрести основательный боевой опыт. Нельзя сбрасывать со счетов и то, что гитлеровцы сумели испытать свое вооружение на полях сражений и наладить массовое производство наиболее усовершенствованных образцов.

Мы понимали, что в случае нападения фашистской Германии на нашу страну нам нелегко будет отразить натиск и драться придется в невероятно трудных условиях.

ПОСЛЕДНИЕ ПРИГОТОВЛЕНИЯ

Не прошло и суток после обсуждения на Военном совете новых мер по повышению боевой готовности войск, как поступила телеграмма из Москвы. Генеральный штаб запрашивал: на каком основании части укрепрайонов получили приказ занять предполье? Такие действия могут, дескать, спровоцировать немцев на вооруженное столкновение. Предписывалось это распоряжение немедленно отменить.

Телеграмма огорчила командующего. Ведь это была его инициатива, а теперь он должен отменить ранее отданный приказ.

А из войск поступали новые тревожные сообщения.

Мой старый сослуживец по коннице генерал Д. С. Писаревский, начальник штаба 5-й армии, прилетел в Киев. Его без промедления заслушали Кирпонос, Вашугин и Пуркаев. Писаревский доложил, что немцы с каждым днем усиливают свою группировку. Особенно настораживает то, что фашисты начали убирать все инженерные заграждения, установленные на границе. Сейчас они лихорадочно накапливают снаряды и авиабомбы, причем складывают их прямо на грунт, значит, не рассчитывают на долгое хранение. Нападения можно ждать с минуты на минуту. А наши войска пока находятся на местах постоянного квартирования. Для того чтобы занять подготовленные вдоль границы оборонительные позиции, понадобится минимум день, а то и два. А даст ли нам противник столько времени? Свой доклад об обстановке начальник штаба армии закончил вопросом: не пора ли объявить боевую тревогу войскам прикрытия госграницы?

Кирпонос нахмурился, сказал, что всецело разделяет опасения командования армии. На границе действительно неспокойно, и Военный совет округа примет все зависящие от него меры. Но объявлять боевую тревогу сейчас нельзя, однако надо серьезно подумать о том, чтобы дивизии первого эшелона армии подтянуть поближе к государственному рубежу. В заключение командующий высказал уверенность, что в Москве все знают и в нужный момент нас предупредят, дадут команду. Пока, видимо, такой момент еще не настал.

Но мы понимали, что этот момент близится. В тот же день поступило донесение начальника штаба 26-й армии И. С. Варенникова. Полковник докладывал: «Немцы подготавливают исходное положение для наступления».

В Москве, безусловно, обстановку по ту сторону границы знали лучше нас, и наше высшее военное командование приняло меры. 15 июня мы получили приказ начать с 17 июня выдвижение всех пяти стрелковых корпусов второго эшелона к границе. У нас уже все было подготовлено к этому: мы еще в начале мая по распоряжению Москвы провели значительную работу — заготовили директивы корпусам, провели рекогносцировку маршрутов движения и районов сосредоточения. Теперь оставалось лишь дать команду исполнителям. Мы не замедлили это сделать.