Ознакомительная версия. Доступно 41 страниц из 205
[83] …узнал на улице про предполагаемый расстрел пяти стариков… — Весь этот эпизод с хлопотами о приговоренных и привлечением к их спасению Н. И. Бухарина относится к маю 1928 г. В том же месяце вышла книга «Стихотворений» Мандельштама, последняя при его жизни.
[84] К с. 107…«присяга чудная четвертому сословью»… -
Ужели я предам позорному злословью -
Вновь пахнет яблоком мороз -
Присягу чудную четвертому сословью
И клятвы крупные до слез?
Так в стихотворении Мандельштама «1 января 1924». В последней строке отголосок клятвы, принесенной молодыми Герценом и Огаревым на Воробьевых горах («Былое и думы», гл. IV).
[85] …герценовским учением о « prioralus dignitatis»… — Выражение Августина Блаженного («первенство достоинства») — в смысле преимущества, какое имеет качественный счет в истории над количественным (включая счет не по времени, а по сущности) — Герцен вкладывает з уста одного персонажа книги «С того берега», однако общему содержанию книги значение этой формулы не соответствует и слов, подобных приводимым ниже, у Герцена как будто нет.
[86] . ЗИФ — издательство «Земля и Фабрика», с которым в 1929 г. у Мандельштама произошел крупный судебный конфликт (см. прим. к с. 166). В отраженье его, как и более ранней истории с хлопотами о пяти осужденных, Мандельштамом была написана «Четвертая проза».
[87] …«Я готов к смерти». — Эту фразу, по воспоминаниям А. Ахматовой, Мандельштам сказал ей еще до первого ареста, в феврале 1934 г. (см.: Вопр. лит. 1989. № 2. С. 203). Фраза вошла в ее «Поэму без героя» (ч. I, гл. 1):
…и в отдаленьи
Чистый голос:
«Я к смерти готов».
[88] …В 22 году О. М. хлопотал за своего арестованного брата… Тогда-то он в первый раз обратимся к Бухарину. — Это было в начале 1923 г., вероятно, сразу после Пленума ЦК 25 — 22 февраля (его решения не публиковались). В письме к отцу Мандельштам так описывал свой первый визит к Н. И. Бухарину: «Он был очень внимателен и сегодня говорит по телефону с Зиновьевым о Жене. Обещал сделать все возможное и предложил мне систематически поддерживать с ним связь. Он сказал между прочим: „Я не могу дать поручительства… На днях ЦК запретил это делать своим членам. Остается только окольный путь“. Потом он сказал: „Возьмите его на поруки вы (то есть — я?), вы человек известный (?)“. Завтра я узнаю у Бухарина, как отнесся Зиновьев к его просьбе и какие „auspicii“: виды на будущее (выражение Бухарина)».
Брат Мандельштама Евгений жил и был арестован в Петрограде, этим объясняется намерение Бухарина телефонировать туда Г. Зиновьеву. Видимо, разговор с последним не привел к успеху, и на следующий день, о чем рассказано у Н. Я. Мандельштам, Бухарин обратился к Ф. Дзержинскому. Положение самого Мандельштама, его литературно-общественный статус к этому времени изменились. Именно началом 1923 г. датировала Н. Я. Мандельштам, — связывая это с «каким-то постановлением», — снятие его имени «со списков сотрудников всех официальных изданий» («Биографическая справка», рукопись). Тогда же возник политический ярлык «внутренний эмигрант»
[89] Не выходили. — примеч. 1977 г.
[90] …гётевскую метлу, таскавшую воду по приказу ученика чародея. — В балладе Гёте «Ученик чародея» тот вызывает духов натаскать воды, но без «старого колдуна» не знает, как их остановить.
[91] …он устраивал… пенсию… — Персональная пожизненная пенсия в размере 200 р. была назначена Мандельштаму в марте 1932 г. На сохранившейся пенсионной книжке указано, что назначение состоялось на основании постановлений СНК о пенсиях от 30 мая 1928 и 3 августа 1930 г.
[92] …дважды его арестовывали… — В Феодосии врангелевской контрразведкой (август 1920 г.) и в Батуми меньшевистскими военными властями (сентябрь). В октябре 1920 г. после полуторагодичных странствий по объятому гражданской войной Югу Мандельштам вернулся в Петроград. М. Горький заведовал в Петрограде им же организованной Комиссией по улучшению быта ученых (КУБУ).
[93] …в Воронеж приехал на гастроли Яхонтов… — О приезде артиста, выступившего с программами «Петербург» и «Пушкин», сообщала воронежская газета «Коммуна» 24 марта 1935 г.
[94] Тридцать два года ни одной строчки его стихов не появлялось в печати… — С 1932 г., когда в «Литературной газете» (23 ноября) были напечатаны три стихотворения Мандельштама.
[95] …право «дышать и открывать двери»… — Из стихотворения «Если б меня враги наши взяли…» (№ 43). По поводу его последних строчек Н. Я. Мандельштам писала: «О. М. говорил, что в этом стихотворении точная формулировка „тюремного чувства“… В этом стихотворении есть элемент „клятвы четвертому сословью“ и вера, что наша земля все же избежала тления. Последние две строчки пришли к нему неожиданно и почти испугали его: „Почему это опять выскочило?“ Возник вопрос, как это записать. Я предложила подставную последнюю строку: „будет будить" и вместо союза „а" союз „и"…»
[96] Словом покоряли не только города… — В стихотворении Н. Гумилева «Слово»: «…Солнце останавливали словом, Словом разрушали города».
[97] Когда О. М. решился сделать первый взнос… — В январе 1937 г., написав оду Сталину.
[98] Его осудили по декрету на пять лет. — Очевидно, по известному постановлению ЦИК и СНК от 7 августа 1932 г. «Об укреплении общественной собственности». Покушение на нее приравнивалось к действиям «врагов народа», а в качестве судебной репрессии, независимо от меры присвоенного, предусматривалась смертная казнь. В своей крайней форме «закон о пяти колосках» активно действовал в 1932 — 1933 гг.
[99] «Канниферштанд», правильнее «каннитферштан», — букв.: не могу вас понять. Выражение, идущее от рассказа с таким названием И.-П. Гебеля, переведенного в стихах В. А. Жуковским (поэма «Две были и еще одна»). В рассказе так отвечают голландцы на вопрос одного немца, кому принадлежат те и другие богатства. Простодушный немец принял ответ за имя владельца.
Ознакомительная версия. Доступно 41 страниц из 205
