Слезы пустыни - Башир Халима
— В те времена британцы пришли в нашу страну с единственным намерением — заграбастать все, что можно, — продолжал отец. — Они забрали нашу землю, чтобы выращивать свой урожай, забрали горы, чтобы добывать золото, они пытались заставить наших людей работать на них. Но мы, загава, сопротивлялись, и нас никогда не могли победить по-настоящему.
Отец взглянул на меня; глаза его блестели.
— Но знаешь, что самое худшее сделали англичане? Самое-самое худшее? Уходя, они передали всю власть арабским племенам. Они передали власть арабам. Вот такие вещи вы должны изучать в школе.
— Может быть, теперь они возвращаются, чтобы искупить свою вину перед нами, — предположила я. — Может быть, они чувствуют себя виноватыми.
Отец рассмеялся:
— Может быть, Ратиби, может быть. Они, безусловно, должны чувствовать свою вину. Они должны нам.
Мы погрузились в молчание, глядя в огонь. Мне так сильно не хватало всего этого — чувства семейной близости и любви, прохладного бархатистого ночного воздуха, ласкающего кожу, и мерцающего жара огня, и смеха, и непринужденной беседы, то оживленной, то затихающей.
— Я тебе еще кое-что скажу, — добавил отец. — Есть такая страна, сейчас она первая в мире, — Америка. А если бы Америка не стала первой, то стал бы Китай. И та и другая — огромные страны. Но когда британцы правили Суданом, они правили большей частью мира, а ведь Британия — всего лишь крошечный остров. Британцами нужно восхищаться: голыми руками им удалось покорить мир.
— Как они это сделали, абба? — спросила я.
— Понятия не имею, правда. Но знаешь, когда кто-то появляется ровно в назначенный час, мы в шутку говорим, что он живет по хаваджатскому времени. А известно тебе, почему мы так говорим? Потому что британцы всегда были пунктуальны. Всегда. И еще они знали, что значит усердно работать. Они никогда не останавливались. Так что, возможно, из-за этого. Возможно, этим умением усердно трудиться и всегда быть точными они сумели покорить мир.
— Ты когда-нибудь работал с хаваджат?
— Это было до меня… — Отец помолчал, затем сказал: — Но ты знаешь, Ратиби, о чем я думаю. Я думаю, что, если ты продолжишь хорошо учиться и если у меня хватит средств, мы, может быть, сумеем отправить тебя в Великобританию. Ты могла бы учиться там и получить самое лучшее образование…
В ту ночь я отправилась спать, раздумывая, насколько серьезно был настроен отец. Для меня и отъезд в Хашму оказался нелегким испытанием, так что одна только мысль о путешествии в дальние дали, на учебу в краю хаваджат, и будоражила, и пугала меня.
На следующее утро я проснулась рано: меня разбудило глухое низкое тарахтенье в воздухе. Я взглянула на бабушкину кровать, но она была пуста. Я слышала, как шум нарастает, затем становится слабее; то, что летало в воздухе, приближалось и удалялось. Наконец любопытство одолело меня, и я вышла посмотреть, в чем дело. Оказалось, что над полями к востоку от деревни носится крошечный самолет, волоча за собой облако белой пыли.
Отец объяснил, что ночью налетела стая саранчи и теперь самолет уничтожает ее, опрыскивая поля. Многие годы губор, как мы их называли, не давали о себе знать, а потом прилетало первое из этих гигантских крылатых насекомых. В прошлом огромные тучи, случалось, опустошали всё. Сады, посевы кукурузы и сорго, кустарники и деревья в лесу — всё было пожрано подчистую. Я еще никогда не сталкивалась с этим, и отец полагал, что на нас летит целое сонмище.
Наскоро позавтракав, Мо, Омер и я поспешили в саранчовую экспедицию. Направившись в чащу, мы вскоре заметили дерево, клонившееся под тяжким грузом насекомых. Омеру просто не терпелось. Он вскарабкался на ствол и принялся стряхивать саранчу.
Тем временем мы с Мо начали разводить костер. Я захватила из домашнего очага тлеющую головню, набросала на нее сухих листьев и травы, раздула, и вскоре разгорелось сильное потрескивающее пламя. Схватив горящую ветку, я сунула ее в самую гущу саранчи. Когда дым окутал их, они стали срываться с веток. У некоторых вспышкой пламени опаляло крылья, и они стремительно падали на землю. Омер спустился с дерева собирать упавшую саранчу, а мы с Мо ходили вокруг с головнями.
Вскоре мы набрали с полмешка губор. Отправившись на дальнейшие поиски, мы обнаружили целый ковер из саранчи, пирующей на каких-то невысоких растениях: слышалось жуткое «щелк-хрум-щелк» тысяч крошечных жующих челюстей. Мы набросились на них и отловили столько, сколько влезало в сложенные чашечкой ладони. Ковер насекомых поднялся и взлетел, но вскоре вновь приземлился неподалеку. Мы продвинулись за ним и приступили ко второй операции захвата.
Когда мешок был наполнен под завязку, мы поспешили домой к бабуле. Она любила полакомиться саранчой, веря, что эта чудо-пища предотвращает множество болезней. Бабуля возбужденно схватила мешок с живыми насекомыми и высыпала саранчу в большую глиняную плошку, придавив ее деревянной крышкой.
— А теперь идите! — поторопила она, возвращая мне пустой мешок. — Идите и наберите еще!
К концу дня мы были покрыты грязью и пылью и совершенно обессилены, но счастливы. Я чувствовала себя куда спокойнее, нежели в течение долгих школьных дней. Дома нас ждала награда от бабули: тарелка жареной саранчи. Берешь одну, отрываешь голову и крылья, суешь в рот и жуешь. Рот наполняется сладкими жирными соками, вызывая непреодолимое желание есть еще и еще.
Поскольку вода в нашей деревне была драгоценна, мы мылись только по пятницам — в святой день у мусульман. Почти каждый вечер мама втирала в наши тела кунжутное масло — для увлажнения и чистки. Перед сном она особенно тщательно умастила нас маслом в попытке избавиться от самой сильной грязи, въевшейся в кожу во время охоты на саранчу. За работой она тихонько напевала, а я рассказывала ей о наших дневных приключениях.
Для моих волос мать использовала особое снадобье под названием зит каркар. Оно представляет собой кунжутное масло с ароматом сандалового дерева, которое смешивают до загустения с пчелиным воском. Я сидела у мамы между коленей, а она втирала мне в волосы зит каркар — ощущение успокаивающее и расслабляющее. К тому времени как она закончила, я заснула, и проснулась оттого, что она обвязывала мне голову шарфом. Без него волосы были бы забиты сором, прилипшим к восковидному маслу.
В ту первую неделю дома я всякий час, когда не спала, собирала саранчу. В конце концов стая исчезла, так и не превратившись в катастрофу. Разумеется, к тому времени губор нам до смерти надоел, но бабуля по-прежнему подавала его на завтрак, обед и ужин, и горе тому, кто не съедал свою порцию.
— Вы, дети, избалованные, — ворчала она. — Вы не знаете ценности еды. Однажды в деревне начнется голод, и многие умрут. И тогда вы поймете.
После этого бабуля поведала нам о последнем большом голоде. Сперва не было дождей, а потом налетела саранча — облако настолько большое, что закрыло солнце. Это произошло в те годы, когда Рональд Рейган был президентом Америки. Американская гуманитарная служба явилась в деревню с колонной сверкающих грузовиков с гуманитарной помощью. Затем американский самолет сбросил мешки с кукурузной мукой. Дети плясали вокруг, указывая на небо, и распевали: «Рейган! Рейган! Рейган! Рейган идет!»
Один из жителей деревни во время голода написал песню. Звучала она так:
Бабуля предостерегла нас: никто не знает, когда придет следующий большой голод. Вот почему никогда нельзя пренебрегать пищей.
Похожие книги на "Слезы пустыни", Башир Халима
Башир Халима читать все книги автора по порядку
Башир Халима - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.