Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий - Шувалов Александр

[Лето 1970 г.] «…В Вологодском обкоме КПСС собрались писатели, поэты, чтобы обсудить положение дел и, может быть, как-то помочь Рубцову, попытаться его спасти. Был один выход — лечебно-трудовой профилакторий… Рубцов взбунтовался, в ЛТП идти не хотел…» (Коняев, 1998, с. 164.)

«…В последние месяцы появился в Рубцове и страх — он боялся оставаться один в своей квартире». (Там же, с. 171.)

«В 1971 году этот 35-летний одаренный поэт погиб — да так, что и писать-то об этом неудобно. Случилось это в пьяной драке с женой (кстати, поэтессой): разъяренная женщина схватила Рубцова за горло, тоненькая шея не выдержала, хрустнула, погиб поэт, жена попала в тюрьму… Местные жители смеялись: “По сей день не могут найти хотя бы одного человека, который собственными глазами видел Рубцова трезвым и смирным”». (Буянов, 1995, с. 98.)

Особенности творчества

[1954 г.] «Впервые…обращается Рубцов к теме смерти, ставшей в дальнейшем одной из главных в его творчестве… “Да! Умру я! / И что ж такого? / Хоть сейчас из нагана / в лоб! / Может быть, / Гробовщик толковый / Смастерит мне хороший / гроб. / А на что мне / Хороший гроб-то? / Зарывайте меня хоть / как! / Жалкий след мой / Будет затоптан / Башмаками других / бродяг». (Коняев, 2001, с. 48.)

«Рубцов всегда много писал о смерти, но так, как в последние месяцы жизни, — никогда. Смерть словно бы обретала в его стихах все более конкретные очертания: “Смерть приближалась, приближалась, совсем приблизилась уже…” Провидческие способности в Рубцове были развиты с такой необыкновенной силой, что, когда читаешь написанные им незадолго до смерти стихи: “Я умру в крещенские морозы. / Я умру, когда трещат березы”, — охватывает жутковатое чувство нереальности».³²² (Коняев, 1998, с. 8, 169)

В очередной раз зададимся вопросом: откуда, из каких источников возникает и развивается гениальное поэтическое творчество? От сиротства и детдомовского воспитания? От недостаточного образования, полученного Рубцовым? От бесприютности и вечной отчужденности от людей?.. Разумеется, и алкоголизм не является причиной одаренности. Однако во многих случаях он находит (впрочем, как и другие коллизии нелегкой судьбы) свое отражение в литературных произведениях и уж совсем бесспорно — определяет судьбу автора в полном соответствии с клиническими особенностями протекающего заболевания. В случае Николая Рубцова мы имеем психопатическую личность, страдающую алкогольной зависимостью. В таком сочетании психопатологические расстройства взаимно осложняют друг друга. Известно, что далеко не с каждым больным решается вопрос о принудительном лечении алкоголизма (по тем временам — в условиях лечебно-трудового профилактория, что определялось постановление народного суда), далеко не у всякого развивается социальная деградация. Поэтому ранняя смерть Рубцова «приблизилась» к нему при активном участии самого поэта, вернее — была во многом обусловлена его психическими расстройствами.

РУДОЛЬФ (Rudolf) II (1552–1612), император «Священной Римской империи» в 1576–1612 гг., австрийский эрцгерцог, из династии Габсбургов.

«История правления Рудольфа во многом есть история его болезни. В 1578—81 гг. император перенес тяжелый физический и психический недуг, после чего сделался нелюдим и замкнут, стал тяготиться собраниями и приемами, перестал появляться на охотах, турнирах и праздниках, а в 1583 г. вовсе переселился из Вены в Прагу. С годами в нем развилась мания преследования — панический страх перед ядом и порчей. Меланхолия порой сменялась буйными припадками бешенства, когда император вскакивал с места и принимался крушить мебель, статуи, часы, рвать картины и бить дорогие вазы. До конца жизни он так и не вступил в брак, но состоял в длительной связи с дочерью своего аптекаря Джакопо де ла Страда Марией, от которой имел шестерых детей. Наиболее известный из них, любимец императора дон Джулио, был душевнобольным, совершил жестокое убийство и умер в заключении. Способность Рудольфа к деятельности ослабевала с каждым годом. В конце концов дела стали внушать ему глубокое отвращение, и он занимался ими разве что из ненависти к секретарям, для того, чтобы все перепутать… Но зато он усердно и настоятельно заботился о своем льве, о своих леопардах и орлах, которых с неистребимым терпением делал ручными и постоянно водил за собою. Невидимый, неприступный в своем градчанском дворце, он все время посвящал занятиям алхимией, астрологией и естественной магией. Всякого рода колдуны и маги подолгу жили в Праге, обучая Рудольфа своей мудрости… Застой в делах привел в начале XVII века к тяжелым последствиям и едва не закончился развалом державы Габсбургов… Поскольку сам Рудольфе полным равнодушием относился к этой угрозе, Габсбурги в 1606 г. на своем семейном совете объявили Рудольфа душевнобольным и постановили передать правление Австрией и Венгрией брату Рудольфа Матвею… Весной 1611 г. он вынужден был отречься от чешской короны и передать ее Матвею. После этого у Рудольфа осталась только одна бесполезная императорская корона. В бессильной ярости он строил несбыточные планы мести. Но в начале 1620 г. смерть старого льва и двух орлов, которых он каждый день кормил из своих собственных рук, сокрушила ему сердце: он не мог утешиться и сам вскоре умер». (Рыжов, 1999, с. 473–474.)

«Психический недуг», который перенес Рудольф IIв 26-летнем возрасте, вероятно, был первым заметным приступом начавшегося шизофренического процесса. Больше аргументов за параноидную форму шизофрении с непрерывным течением, которая проявлялась бредовыми расстройствами и неадекватной аффективностъю. Влияние психического заболевания на возможности монарха управлять империей имело самые печальные последствия. Можно думать и о депрессивном типе шизоаффективного расстройства с непрерывным течением, который клинически весьма близок к шизофрении.

РУЗВЕЛЬТ (Roosevelt) ТЕОДОР (1858–1919), американский государственный деятель, 26-й президент США в 1901–1909 гг. Лауреат Нобелевской премии (1906).

«…Был крайне хилым ребенком. Самой тяжелой его болезнью была астма: “Он мог спать только полусидя на постели, или завернутым в одеяло, в большом кресле. Но и при этом приступы продолжались”. Он начал часами заниматься гимнастикой, брать уроки бокса. К шестнадцати годам Теодор поправился и начал больше походить на нормального ребенка…В 1895 г. Теодор Рузвельт стал президентом полицейского департамента в Нью-Йорке. Он спал только по два часа в сутки и ужаснул своей невероятной энергией и напористостью те правящие группировки, которые поделили между собой власть в городе… Однако нередко во время заседаний Рузвельт срывался в бешенство и нескончаемые словоизлияния. Теодор Рузвельт застал Америку, начиная свою президентскую деятельность в 1901 г., в состоянии духовного застоя, а оставил свое президентское кресло, передавая в руки нового президента страну динамичную и быстро развивающуюся. Именно при нем Америка стала мировой державой… Психиатры считают Рузвельта гипома-ниакальной личностью». (Эфроимсон, 1998, с. 168–170.)

Если нарушения аффективной сферы не достигают психотического уровня и если гипоманиакалъное состояние не чередуется с депрессивным, то у нас достаточно оснований утверждать, что Теодор Рузвельт страдал расстройством настроения в форме гипомании. Важный факт — это психическое отклонение делало его необыкновенно энергичным и не могло не способствовать победе на президентских выборах.

РУССО (Rousseau) (прозвище Таможенник, Le Douanier) АНРИ (1844–1910), французский живописец-самоучка. Представитель примитивизма.

«Малообщительный, ни с кем не вступающий в доверительные отношения, молчаливый, он прослыл слегка чокнутым; коллеги подшучивали над ним, но Руссо не реагировал на шутки, казалось даже, что они не очень до него доходят <…> За время службы в налоговом управлении Руссо приобрел репутацию простофили, если не сказать — глупца… Новизна, глубокая оригинальность его творчества настолько ошеломляли людей, что они не видели в работах художника ничего, кроме “чудачеств”. Картины Руссо сразу стали “шутовским номером”… С возрастом Таможенник становился еще бо-юе простодушным… Руссо уже давно считали человеком не от мира сего, чтобы можно было сомневаться в слабости его рассудка. Впрочем, Таможенник не переставал приводить самые убедительные доказательства этого слабоумия». (Перрюшо, 1994, с. 14–15, 19, 45.)