Сталин без лжи. Противоядие от «либеральной» заразы - Пыхалов Игорь Васильевич

Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 129

Бывший офицер Ремесников снабжал эстонскую разведку сведениями о военно-учебных заведениях, о дислокации войск и секретными военными приказами, работавший фотографом нескольких ленинградских военных училищ Функ – секретными снимками из жизни Красной Армии [406] .

В ходе обыска наряду с фотоаппаратурой на изрядную тогда сумму в 2000 с лишним рублей на квартире Функа нашли переписку с эмигрантами, ранее работавшими в «Управлении делами Августейших детей Их Императорских Величеств» [407] . Похоже, это показалось судьям отягчающим обстоятельством, и незадачливого фотографа приговорили к расстрелу.

Зато публично раскаявшимся и давшим подробные показания Ростфельду и Ремесникову трибунал, сочтя, «что их преступная деятельность – продукт усилий умирающего капиталистического общества, что их расстрел не вызывается необходимостью», заменил высшую меру 10 годами заключения. Баранова получила 5 лет. Томберг, Таук, военный атташе эстонской дипломатической миссии в Москве Мазер и другие шпионы, имевшие дипломатическую неприкосновенность, отделались высылкой из СССР [408] .

Десять дней спустя начался новый судебный процесс. 17 октября 1924 года перед военным трибуналом ЛВО предстали 13 эстонских шпионов [409] .

Пойманный 9 апреля 1924 года при переходе границы бывший псаломщик Владимир Гроздов, став в 1917 году офицером российской армии, тут же занялся антивоенной агитацией, потом служил у красных, от них перешёл к эстонцам, затем в Северо-Западную белогвардейскую армию Юденича, а после её разгрома оказался в эстонской разведке.

За три года он 13 раз успешно пересёк границу и смог завербовать сотрудника штаба Ленинградского военного округа Эймуса, передавшего Эстонии немало секретных документов. Начальство платило своему лучшему агенту 10 тысяч марок в месяц, и сверх того не мешало ему подрабатывать контрабандой [410] .

Решением военного трибунала ЛВО Гроздов и Эймус были приговорены к высшей мере наказания. Остальные подсудимые получили от 8 месяцев до 6 лет лишения свободы [411] .Ловили и финских шпионов. 21 апреля 1924 года перед военным трибуналом Ленинградского военного округа предстало сразу 12 обвиняемых. Главной звездой процесса стал офицер финской разведки Паукку, переправлявший на русскую территорию финских и польских шпионов. Его задержали при переходе через границу шпиона Селпянена, застреленного при преследовании нашими пограничниками. При аресте у Паукку были изъяты взрывчатые вещества, предназначавшиеся для взрыва мостов в Карелии, а также опросные листы по целому ряду вопросов шпионского характера. Среди подсудимых находилась также владелица явочной квартиры в Ленинграде. Никто из обвиняемых, несмотря на многочисленные улики, в шпионаже не сознался, признаваясь лишь в провозе контрабанды. Трибунал приговорил Паукку, Паянена, Пелконена, Хакана и Мяляляйнена к расстрелу. Остальные были осуждены к лишению свободы на срок от 6 месяцев до 10 лет [412] .

Прототип шпиона Гадюкина

Зимой 1926 года жителей бывшей имперской столицы ожидало занимательное зрелище. Один за другим в Ленинграде прошли три крупных открытых процесса над эстонскими шпионами и их пособниками.

Руководил шпионской работой против нашей страны 2-й (разведывательный) отдел эстонского генерального штаба во главе с майором Лаурицем и его заместителем майором Мартином. Он отдавал директивы оперативным отделам штабов

1 – й и 2-й дивизий, адъютанты которых под руководством и наблюдением начальников штабов непосредственно руководили работой своей агентуры. Для этой цели в распоряжении адъютантов находился старший агент разведки, тесно связанный с охранной полицией. В его задачи входили вербовка новых разведчиков, перевод разведчиков через границу, снабжение их документами, а также наблюдение за их работой [413] .

Особую активность проявлял расположенный в Нарве штаб 1-й дивизии. Начиная с осени 1924 года адъютант оперативного отдела капитан Койк и начальник информационного отдела капитан Томсон под руководством начальника штаба майора Трика регулярно засылали в Ленинградскую губернию ряд разведчиков. Эти шпионы снабжались подложными или крадеными советскими документами, деньгами и оружием. Штаб разрешал им, для маскировки истинных целей перехода границы в случае провала, проносить различный контрабандный товар. Кроме того, выручка от продажи этой контрабанды служила шпионам дополнительным заработком. Непосредственной переброской шпионов через границу ведал старший агент разведки с характерной фамилией Тупиц, ранее сам посещавший СССР в качестве шпиона. Разведывательную работу в Советском Союзе вёл и штаб 2-й эстонской дивизии, расположенный в Юрьеве (Тарту) [414] .

Летом 1925 года созданная при штабе 1-й дивизии шпионская сеть была раскрыта органами ОГПУ. 1 февраля 1926 года в здании городского суда (Фонтанка, 16) выездная сессия Верховного Суда СССР под председательством Ульриха начала слушание дела эстонских шпионов и их пособников. На скамье подсудимых оказалось 48 человек, среди которых были как советские граждане, так и жители Эстонии, и даже один итальянский подданный – грек Киранис [415] .

Приговор интернациональной команде был вынесен 19 февраля. Один из обвиняемых, студент Фролов, был оправдан. Шестерых подсудимых признали виновными только в контрабанде, из них четверо получили условные сроки, а двое – по 3 месяца принудительных работ. 21 подсудимый были признаны виновными «в пособничестве и укрывательстве шпионов, но при неосведомлённости о конечных целях укрываемых» [416] Часть из них – также в пособничестве в тайном переходе границы, в систематической торговле контрабандой или в её проносе. Некоторые из обвиняемых оказались своего рода ветеранами. Так, супруги Эдуард и Августа Бреверн уже представали перед советским судом в июле 1922 года и были оправданы [417] . Теперь они получили соответственно 2 и 3 года за содержание явочной квартиры и скупку контрабанды [418] .

Виновными в шпионаже были признаны 20 обвиняемых [419] . Шпионская сеть состояла из нескольких групп, тесно связанных между собой. Руководили ею Николай Падерна, Дмитрий Гокканен, Александр Снарский и Михаил Иванов.

Во время гражданской войны Михаил Иванов служил у Юденича, затем в эстонской армии. С мая 1924 года активно работал в эстонской разведке, получив кличку «Филиппов» [420] . Как объяснил Михаил Семёнович суду, за 5000 марок он должен был трудиться целый месяц, тогда как в разведке мог выработать эти деньги в 5 дней.

Иванову главным образом давались задания по выяснению дислокации частей Красной армии, их снабжения и вооружения. Также он интересовался сведениями о частях ОГПУ, осведомлял эстонцев о состоянии мостов и дорог, главным образом в пограничной полосе. До своего ареста он успел совершить 7 ходок через границу, в восьмой раз был задержан [421] .

Переходя на нашу территорию, Михаил Иванов останавливался в доме своего брата Николая, которого также вовлёк в шпионскую деятельность. Будучи недавно демобилизованным из Красной Армии, Николай Иванов не вызывая подозрений шлялся по казармам, собирая интересующие эстонскую разведку данные [422] . Так им были собраны сведения о 3-м полке ГПУ, о гарнизонах Красного Села, Гатчины и частично о ленинградском гарнизоне. Кроме того, он сумел добыть несколько секретных военных изданий [423] . Другим помощником Михаила Иванова стал бывший белогвардеец Гусев (кличка «Тарасов»), которого тот нелегально провёл через границу в Советский Союз [424] .

Если Михаил Иванов лишь время от времени наведывался со шпионскими целями на свою бывшую Родину, то Александр Снарский являлся постоянно проживавшим в СССР резидентом эстонской разведки. Бывший царский офицер, а впоследствии уволенный за пьянство лейтенант эстонской армии, Снарский сделал успешную шпионскую карьеру. Одновременно, как и многие другие эстонские агенты, он энергично занимался контрабандой, предпочитая кокаин.

В помощники Снарскому капитан Койк выделил двух своих агентов: сперва Вахрина (кличка «Сергеев»), совершившего 5 ходок через границу, а затем татарина Хареддинова. Кроме того, Снарский завербовал в разведчики свою двоюродную сестру Марию Мацкевич, военнослужащего Петра Бусыгина и своего брата Михаила. Через последнего, работавшего бухгалтером в Ленгизе, ему удалось получить и передать эстонской разведке секретные книги [425] .

Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 129