— А вас, товарищ Баграмян, назначаю начальником штаба группы.
— Начальник штаба есть, но штаба-то нет! — не сдержался Иван Христофорович.
Да, штаба еще не было. Но потому и доверил главком направления эту ответственную должность генералу Баграмяну, что знал: высокая военная подготовка, богатый опыт, наконец, исключительные человеческие качества позволят ему успешно выполнить приказ.
За одну ночь, хотя и с большим трудом, подобрал Иван Христофорович круг лиц, которые должны были вместе с ним руководить наступлением, и добрался до КП оперативной группы.
— Время! Время нас поджимает. Не медля, принимайтесь за работу, — так встретил свой штаб генерал Костенко.
Да, в распоряжении вновь созданной группы было всего лишь несколько дней. А нужно было отработать массу документов, довести до частей и соединений принятое решение. Каким оно должно быть это решение? Приказано наступать, а соотношение сил, если исходить из теории военного искусства, делало это невозможным. У врага есть танки, которых в наших частях считанные единицы. Почти вдвое больше орудий и минометов. На каждый наш пулемет у фашистов два. Тут есть над чем задуматься. Но Иван Христофорович твердо запомнил любимое изречение Суворова: «Делай на войне то, что противник почитает за невозможное». А так как были они с генералом Костенко единомышленниками, то и решение приняли смелое, дерзкое.
Гитлеровцы, знавшие о своем превосходстве, не ожидали, что советские войска перейдут в наступление на Елец. Трудно им было представить, что можно побеждать и с меньшими силами. Но для этого нужны творчески мыслящие командиры и беззаветно преданные своей Родине солдаты. В наших войсках недостатка в подобных людях не было. И перейдя во взаимодействии с 13-й армией к активным боевым действиям, они стали решительно продвигаться вперед. В короткие сроки елецкая группировка гитлеровцев была окружена и разгромлен. Деморализованные фашистские вояки сдавались в плен целыми подразделениями во главе с офицерами.
Так и прибыл майор в расположение наших войск во главе разоруженной роты гитлеровцев.
Вскоре после успеха под Ельцом генерала Баграмяна срочно вызвал главком направления и даже послал за ним самолет. В чем дело? Почему такая срочность? Все прояснилось с первых же минут встречи с маршалом Тимошенко, который весьма своеобразно приветствовал Ивана Христофоровича:
— Хвала и честь подвижной группе Костенко! Должен прямо признаться: восхищен вашими делами!
И тут же пояснил, что Ставка удовлетворила ходатайство Военного совета Юго-Западного направления о создании оперативной группы — своеобразного штаба при главкоме. А генерал Баграмян назначается начальником этой группы.
Это была достойная оценка военного таланта генерала Баграмяна, его вклада в успешное наступление наших войск под Ростовом-на-Дону и Ельцом. Но возрастала и ответственность. Предстояло организовывать и планировать боевые действия Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов.
— Теперь нужно мыслить категориями не только тактики и оперативного искусства, — говорил И. X. Баграмян, — но и военной стратегии.
Разгром гитлеровских войск на центральном, Московском направлении, успешное проведение Тихвинской и Ростовской наступательных операций создали необходимые условия для перехода Красной Армии в общее наступление. На Юго-Западный и Южный фронты возлагалась задача нанести удар по группе армий «Юг» и освободить Донбасс.
И опять нужно было думать о том, как разгромить противника, превосходящего в живой силе, танках и артиллерии. Успех могли обеспечить только умелый маневр и создание достаточно сильных ударных группировок на решающих направлениях. Словом, предстояло бить врага не числом, а умением.
Генерал Баграмян, учитывая опыт контрнаступления под Москвой, предусмотрел все: цель операции, ее замысел, перегруппировку войск и предполагаемый состав ударной группировки, меры по массированному применению артиллерии и танков, организации взаимодействия между войсками на всю глубину наступления, дезинформации гитлеровцев и многое другое.
Выслушав эти предложения, маршал в основном одобрил их, четко и кратко изложил свое решение, на основе которого операторы разработали директивы фронтам.
Но оперативные документы — всего лишь одна сторона дела. Важно, как претворяется замысел в войсках, как идет подготовка к операции. И Иван Христофорович сам выезжает на Юго-Западный фронт. Уточняет, контролирует, советует. Интересуется, хорошо ли налажена связь с партизанскими отрядами, четко ли поставлены им задачи на минирование дорог, подрыв мостов, уничтожение живой силы противника.
И вот все готово к нанесению удара по врагу. Отдан приказ главнокомандующего Юго-Западным направлением. 18 января 1942 года после мощной артиллерийской подготовки войска двинулись вперед. Гитлеровцы упорно сопротивлялись. И это было понятно. Гитлер и стоящие за его спиной монополии вцепились в Донбасс мертвой хваткой. Донецкий уголь, железная и марганцевая руда Криворожья оставались вожделенной мечтой круппов, фликов и иже с ними. Бросая в бой свои оперативные резервы, фашистское командование делало все возможное, чтобы остановить продвижение наших войск.
Маневрируя и наращивая силу ударов, гнали врага советские войска. Освобождены Барвенково и Лозовая, перерезана железная дорога Харьков — Лозовая. За две недели боев части Юго-Западного и Южного фронтов в полосе шириною более 100 километров продвинулись на запад на 90-100 километров. На большее сил не хватило, хотя образовавшаяся конфигурация фронта с резким выступом на запад в районе Барвенкова очень беспокоила командование.
В результате развернувшегося Харьковского сражения, которое могло выправить создавшееся положение, командование Юго-Западного фронта не смогло обеспечить своевременное введение в прорыв танковых корпусов. Это позволило противнику сосредоточить крупные силы и, прорвав оборону на участке одной из армий Южного фронта, выйти в тыл главной ударной группировке Юго-Западного направления. Советские войска, находившиеся в Барвенковском выступе, оказались в окружении. Это произошло из-за неверной оценки командованием Юго-Западного направления и Южного фронта оперативно-стратегической обстановки, недостатков в организации наступления.
Вскоре после неудачи под Харьковом решением Ставки Верховного Главнокомандования генерал Баграмян был отозван в Москву.
Тяжело переживал Иван Христофорович харьковское поражение. Думал, анализировал… В конце концов пришел к твердому выводу: вряд ли целесообразно продолжать фронтовую деятельность по штабной линии. Не теряя времени, обратился к Верховному Главнокомандующему с просьбой назначить на любую командную работу.
Желание генерала Баграмяна совпало с мнением Ставки, высоко ценившей военный талант Ивана Христофоровича. Буквально через несколько дней он был утвержден заместителем командующего 61-й армией. А еще через полмесяца, по представлению Г. К. Жукова, стал командармом 16-й, сменив на этом посту Рокоссовского.
Так начался новый этап восхождения И. X. Баграмяна к вершинам полководческого мастерства.
И. X. Баграмян наблюдает за полем боя. 1943 г.
Новые обязанности, новые задачи… Иван Христофорович рассчитывал, что войти в курс дела помогут ему начальник штаба, генералы и офицеры, возглавлявшие в армии артиллерию, бронетанковые войска, связь. Но случилось так, что все они были направлены решением Ставки в распоряжение К. К. Рокоссовского, а на их место пришли новые люди. Знакомясь с ними, командарм прямо заявил:
— Боевая деятельность войск не прекращается ни на минуту. Перед нами встают и будут вставать сотни вопросов, решение которых не терпит отлагательства. Значит, изучая подчиненные войска, каждый из нас должен думать о том, что можно, вернее нужно, сделать для повышения боеспособности рот, батальонов, полков, дивизий. Оборона армии — непреодолимый рубеж для врага. На это и обязаны мы сейчас направить все свои усилия.
