Так шли мы к победе - Баграмян Иван Христофорович

Антанас Юозович заверил меня, что в ходе наступления мы получим необходимые сведения о передвижениях вражеских войск в тылу и о характере их обороны. Постоянную разведку вели более 3 тысяч человек, партизанские осведомители находились почти в каждом крупном селе. К моменту вступления советских войск в Литву на ее территории вели борьбу 96 отрядов, составлявших в целом грозную десятитысячную партизанскую армию. Снечкус с особой похвалой отозвался об отрядах «Аудра» («Буря»), который под командованием Пятраса Кутки терроризировал фашистов в Утенском уезде, «За свободу Родины», что вел успешные боевые действия вдоль железной дороги Даугавпилс — Вильнюс, имени Костаса Калинаускаса и «Бичюляй» («Друзья»), оперировавших в Швенченисском уезде, и о бригаде имени Жемайте, имевшей зоны действия в северо-западной Литве. В окрестностях Шяуляя гремела слава отряда Станиониса, в Паневежисском районе — отряда «Гражина»[ 102] под командованием прославленного народного мстителя, старого литовского коммуниста Ионаса Вильджюнаса. Я был глубоко опечален, когда вскоре узнал, что 14 июля этот славный партизанский командир пал смертью храбрых в неравном бою с отступавшей фашистской частью.

Встреча с руководителем литовских коммунистов явилась началом тесного взаимодействия командования 1-го Прибалтийского фронта с руководством Коммунистической партии и правительства Литовской Советской Социалистической Республики, которое осуществлялось до конца нашего пребывания на литовской земле.

Подготовка к новой операции была в разгаре, когда к нам прибыл Александр Михайлович Василевский. Он сразу же включился в работу. Я высказал ему свои соображения по предстоящей операции.

Внимательно выслушав меня до конца, маршал сказал, что надо всегда рассчитывать на умного противника. А как должен поступить умный командующий вражескими войсками в сложившейся ситуации? Разгром группы армий «Центр» и продвижение советских войск к Восточной Пруссии ставит группу армий «Север» в отчаянное положение, изолирует ее от остальных сил вермахта. В обстановке, когда фронт стремительно катится к самой Германии, подвергать изоляции и угрозе уничтожения огромные силы, находящиеся в Прибалтике, — величайшая глупость. Значит, следует ожидать, что Гитлер поспешит отвести группу армий «Север» в Восточную Пруссию, чтобы использовать ее в сражениях за собственно Германию.

Если главные силы 1-го Прибалтийского фронта будут наступать на рижском направлении, говорил маршал, то их задержат отходящие войска противника, и они не смогут преградить им путь в Восточную Пруссию. Наступление же главных сил фронта на каунасском и шяуляйском направлениях позволит не только содействовать успешному продвижению войск 3-го Белорусского фронта, но и упредить войска группы армий «Север» в выходе к северо-восточным границам Восточной Пруссии.

Логика рассуждений А. М. Василевского была, как всегда, безупречной. И все же интуиция подсказывала, что гитлеровцы вряд ли оставят Прибалтику, они, видимо, будут держаться здесь до тех пор, пока мы не уничтожим их последнюю дивизию. Думал я так потому, что начиная с лета 1943 года фашисты не оставили добровольно ни одного клочка советской земли, несмотря ни на какие выгоды тактического или оперативного значения. Таких тупоголовых упрямцев история войн еще не знала. Кроме того, удержание Прибалтики пока еще не потеряло значения, ибо Финляндия оставалась в орбите войны, а нахождение немецкого флота в Финском заливе облегчало доставку шведской руды в Германию.

Однако и эти соображения, когда я их высказал маршалу, не явились новостью для него. Он сказал, что в случае если и на этот раз Гитлер поступит неразумно, оставив свои войска в Прибалтике, то в дальнейшем это выяснится и тогда можно будет внести необходимые коррективы в наши планы.

Словом, нам пришлось на время отказаться от мысли нанести главный удар на Ригу.

Кстати, как выяснилось впоследствии, враг действительно хотел удерживать Прибалтику до последнего солдата. Еще до вступления сюда наших войск командующий группой армий «Север» генерал-полковник Линдеман заявил; «Мы стоим в преддверии фатерлянда. Каждый шаг назад приближает войну к Германии. Ни шагу назад - таков наш лозунг». [103]

Итак, главный удар — на Каунас. А. М. Василевский подробно остановился и на задачах соседних фронтов, с тем чтобы мы в своих планах предусмотрели взаимодействие с ними. Войскам 3-го Белорусского фронта предстояло на втором этапе операции «Багратион» развивать наступление в общем направлении на Молодечно, к 10–12 июля выйти на линию городов Вильнюс и Лида, а в дальнейшем идти на Каунас, куда был нацелен и наш фронт.

Наш правый сосед — 2-й Прибалтийский фронт — готовился перейти к активным действиям с целью прорыва обороны противника на рубеже Идрица, Себеж, Дрисса и наступления в общем направлении на Резекне и далее на Ригу. Однако переход этого фронта в наступление планировался не ранее 10–11 июля. Еще позднее намечалась активизация действий войск 3-го Прибалтийского фронта.

Внимательно ознакомившись с ходом подготовки войск фронта к новой операции и дав необходимые указания, маршал вылетел вскоре к генералу А. И. Еременко.

5 и 6 июля я провел в 6-й гвардейской и 43-й армиях. Командарм И. М. Чистяков вновь проявил себя блестящим организатором. Он не только развернул активную подготовку к новому наступлению, но и последовательными атаками продолжал медленно теснить противника к Даугавпилсу. Поблескивая голубыми глазами, выделявшимися на обожженном июльским солнцем лице, командарм оживленно докладывал о ходе подготовки к операции, о местонахождении отставших корпусов, о мерах по накоплению материальных средств.

Когда я потребовал подробнее осветить положение частей 2-го гвардейского и 103-го стрелковых корпусов, действовавших в непосредственном соприкосновении с противником, Чистяков доложил, что они находятся в 10 километрах к востоку от Друи и у озер Укла и Богиньское. Заметив, что примерно на этом рубеже с утра они вели бои, он детально обрисовал положение полков, которые непрерывно атаковали противника и продвигались вперед.

— А не измотаете ли вы свои корпуса каждодневными атаками? — засомневался я. — Ведь они должны подготовиться к новому рывку.

— Нет-нет, — поспешно заверил командарм. — Мы атакуем только передовыми отрядами, а главные силы приводим в порядок.

Решение Чистякова мне понравилось: ведь продолжая атаки, он не позволял фашистам закрепиться на новых рубежах.

Встретившись с генералом А. П. Белобородовым, я и ему приказал тоже не стоять на месте, а продолжать теснить противника, не давая ему закрепляться на занимаемых рубежах. Молодой командарм заверил, что с утра следующего дня два его стрелковых корпуса, вышедшие на линию городов Видзы и Константинов, продолжат продвижение на запад.

Стало быть, получилось, что, хотя до 9 июля войска 1-го Прибалтийского имели передышку для подготовки к новой операции, паузы в ходе наступления фактически не было: четыре наших стрелковых корпуса передовыми частями продолжали медленно теснить врага на запад.

На следующий день Чистяков доложил, что его корпуса очистили от фашистов местечко Друя и прорвались на подступы к озеру Даугайляй и к местечку Войпнюны. Прикинув на карте, я с удовлетворением отметил: части 6-й гвардейской продвинулись на запад от 10 до 20 километров. Почти таких же успехов добилась 43-я армия. Генерал И. И. Людников прислал донесение о том, что его корпуса почти по плану выдвигаются к линии фронта.

Некоторое замедление марша объясняется необходимостью часто развертывать авангарды для уничтожения блуждающих по тылам фашистских разрозненных частей. Он сообщил, что передовые части армии как раз завершили разгром крупной группировки фашистов, пробивавшейся на запад. Командовавший этой группировкой генерал-лейтенант Винцент Мюллер взят в плен вместе с многими офицерами и солдатами.