Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 156
Если среди эсеров идея цареубийства постепенно приняла форму конкретной задачи, то среди других революционных партий она витала на уровне разговоров. Например, когда Семеновский полк начал «зачистку» в Москве в декабре 1905 г., известный большевик В. Бонч-Бруевич предлагал с. – петербургскому комитету партии немедленно захватить «парочку великих князей» в качестве заложников. У него возникли также достаточно бредовые идеи в случае крупных беспорядков обстрелять Зимний дворец из пушки, украденной из двора гвардейского флотского экипажа [635].
После окончания Первой русской революции порядок охраны императорской резиденции практически не менялся вплоть до Февральской революции 1917 г.
Глава 5. Медицинское обслуживание государей и их семейств
Врачи Екатерины II
Продолжая традиции Аптекарского приказа, обслуживавшего московских царей, рядом с российскими императорами постоянно находились их лечащие врачи. Когда при Петре I начали складываться стандарты Российского императорского двора, формировавшегося «по образцу и подобию» европейских владетельных дворов, этих врачей стали именовать лейб-медиками, включив их должность в Табель о рангах.
Согласно Табели о рангах, «первого лейб-медикуса», то есть личного врача императора, отнесли к VI классу по должности, «лейб-медикус при Ея Величестве императрице» – к VII классу по должности и «надворный лекарь», постоянно дежуривший при Императорском дворе, – к XII классу по должности [636]. При этом врачи обслуживали только узкий круг лиц, входящих в непосредственное окружение императорской семьи. Степень их влияния и близость к императорской семье была очень разной и зависела от многих составляющих.
В Зимнем дворце «медицинская составляющая» обозначилась уже в июне 1762 г., когда, в соответствии со стандартами, в императорской резиденции оборудовали придворную аптеку с соответствующим штатом фармацевтов [637]. Тогда ее разместили на первом этаже северо-восточного ризалита Зимнего дворца, где она и оставалась вплоть до 1917 г.
Г. Х. Гроот. Портрет великой княжны Екатерины Алексеевны на коне. 1744 г.
Л. О. Пастернак. Выезд Екатерины II 30 сентября 1867 г. верхом на охоту в мундире Конной гвардии, в село Коломенское. 1900 г.
В XVIII в. лейб-медики, как правило, совмещали несколько медицинских должностей. В Зимнем дворце они не жили, поскольку имели в Петербурге собственные дома, а своим царственным пациентам наносили регулярные визиты. В Зимнем дворце круглосуточно дежурили гоф-медики (три лекаря, дежурство – сутки через трое), их обязанностью являлось немедленное оказание медицинской помощи всем придворным, служившим в императорской резиденции, – от высших сановников до истопников. Хотя высшие сановники предпочитали обращаться, конечно, к лейб-медикам. Гоф-медики во дворце также не квартировали, а являлись только на дежурство.
Заметим, что императрица Екатерина II старалась держать себя в форме. Как и все аристократки, она была прекрасной наездницей, причем иногда садилась в седло «по-мужски», что тогда считалось «неприличной» посадкой для дам. Она периодически охотилась, участвовала в таких экстремальных забавах, как спуск на тележке с Катальной горки в Ораниенбауме.
Павильон «Катальная горка» в Ораниенбауме
Павильон «Катальная горка» в Ораниенбауме. Реконструкция
Напомним, что А. Ринальди возвел павильон в 1762 г., меняя его конструкцию вплоть до 1774 г. К южному выступу павильона Катальной горки примыкал волнистый скат, состоявший из четырех горок. Он имел три полосы шириной более 6 метров, средняя из них служила для катания. Коляски двигались по вырезанным колеям деревянных скатов. Боковые колеи предназначались для подъема колясок с помощью специальных приспособлений с блоками. Длина ската превышала 500 метров. В 1764 г. изготовили «10 одноколок, за которые уплатили 1430 руб.». В 1768–1769 гг. закончили работы с подъемником («слесарь Фурквистр сделал 6 пар больших петель в галерею к машине» [638]), поднимавшим коляски на горку. Екатерина часто посещала Катальную горку и даже каталась на деревянных тележках, что было занятием небезопасным.
Лейб-медик И. С. Роджерсон
Тем не менее возрастные «болячки» накапливались, случались и обычные сезонные недомогания. Поэтому некоторые из придворных врачей становились настолько близки к первому лицу Империи, что прочно входили в «ближний круг» императорской семьи. Одним из таких врачей стал лейб-медик Екатерины II И. С. Роджерсон.
Лейб-медик Екатерины II Иван Самойлович (Иоганн Джон Самуил) Роджерсон (1741–1823), шотландец по происхождению, окончив медицинский факультет Эдинбургского университета в 1765 г., уже в следующем году приехал в Россию. Подтвердив в ходе экзаменов в Медицинской коллегии свой лекарский диплом, Роджерсон получил право на медицинскую практику в России.
Путь Роджерсона в Зимний дворец начался со спасения от дифтерита сына княгини Е. Р. Дашковой, тогда еще подруги императрицы. Через некоторое время, 18 февраля 1769 г., Екатерина II назначила Роджерсона своим придворным доктором и определила выдавать ему, «впредь до сочинения придворных штатов», по 1000 руб. жалования из сумм Медицинской коллегии.
В архивных документах встречаются счета по пожалованию гонораров И. В. Роджерсону из «комнатной суммы» императрицы. Так, в августе 1775 г. выплатили «доктору Роджерсону 2000 р.» и «лейб-хирургу Кельхину 1000 р.». Любопытно, что императрица оплачивала и медицинские консультации своего ближайшего окружения. Когда приболел И. Ю. Фредерикс, личный банкир Екатерины II, Роджерсону выплатили «за диспозицию» (то есть за рецепт или консультацию) 300 руб. [639]
Роджерсон оценил открывавшиеся перспективы и усиленно начал заниматься русским языком, которым успешно овладел. Заметим, что многие придворные врачи вплоть до середины XIX в. так и не удосуживались изучить русский язык, хотя десятилетиями жили в России.
Довольно быстро Роджерсон приобрел доверие Екатерины II, не только следя за ее здоровьем, но и контролируя здоровье ее фаворитов. Как известно, в конце царствования Екатерины II кандидаты в фавориты, после «тест-драйва» в покоях доверенных камер-юнгфер, обязательно проходили «медосмотр» у Роджерсона и только после этого отправлялись в спальню Екатерины II. Для тщательного «медосмотра» имелись все основания, поскольку в городе были случаи венерических заболеваний, именно при Екатерине II в Петербурге, близ Калинкина моста, открыли специализированную лечебницу для больных «любострастными болезнями».
Признанием заслуг Роджерсона стало пожалование ему 18 января 1776 г. звания лейб-медика, с чином действительного статского советника, с жалованием в 4000 руб. в год. Отметим, что новоиспеченному «гражданскому генералу» тогда исполнилось всего 35 лет.
У Роджерсона установились внешне вполне «приятельские» отношения с Екатериной II, но умный лейб-медик, конечно, ни на секунду не забывался и четко знал, где идет игра на публику со стороны пациентки, а где – серьезные дела, связанные с мониторингом состояния здоровья императрицы. Екатерина II вполне могла заявить, что не верит в его «науку», что «лекарства помешают моим занятиям; довольно и того, что я посмотрю на тебя» [640]. В одном из писем императрица упомянула: «В молодости мне дали читать Мольера, и его взгляд на врачей не остался без влияния на меня» [641].
