Сербские союзники Гитлера - Тимофеев Алексей Юрьевич

В качестве меры по защите чиновников правительства М. Недича и местной администрации немецкий комендант Сербии П. Бадер предпочел предпринять другие шаги. С 22 ноября 1942 г. каждое убийство или ранение бойца военизированных отрядов МВД или другого чиновника администрации каралось расстрелом десяти (или за ранение – пяти) заложников, а каждый крупный акт саботажа против правительственных организаций карался расстрелом ста заложников [170]. Кроме того, было официально запрещено брать в качестве заложников чиновников государственного аппарата и членов их семей. Сербской полиции (т. е. в данном случае СГС) было предоставлено право самим «набирать» заложников и при уведомлении немецких властей проводить акции возмездия (расстрелы заложников) [171]. Стоит отметить, что эти полномочия не были связаны с новым обострением партизанского движения в Сербии, а были, скорее, индикатором его ослабления. Стабильная ситуация, наладившаяся в Сербии в 1942 г., позволила в 1943 г. переложить большую часть обязанностей оккупационных немецких войск на местные части – СГС (свыше 13 тыс.), СДК (около 3,5 тыс.), РОК (около 5 тыс.) – и на болгарские оккупационные силы. В то время как численность болгарских оккупационных сил регулярно возрастала и составляла свыше 30 тыс. человек, численность немецких оккупационных сил в Сербии уменьшалась и в 1943 г. составляла менее 15 тыс. военнослужащих и 4 тыс. полицейских [172]. Стоит отметить, что среди полицейских значительную часть составляли несербские уроженцы Сербии [173].

После поражения и ухода основных сил партизан из Сербии осенью-зимой 1941 г. и нескольких неудачных попыток прорыва в Сербию партизанских отрядов с территории НГХ партизанская активность в Сербии практически замерла. Единичными случаями стали диверсии на железной дороге и убийства одиночных солдат противника в городах. Самыми неспокойными для оккупантов были районы на юге Сербии, которые имели низкое экономическое значение и охранялись силами болгарских оккупационных сил. При этом наиболее опасным представлялся Первый южноморавский отряд, сформированный из Кукавицкого и Ябланичско-Пасьячского отрядов партизан. Это самое мощное партизанское формирование в Сербии в 1943 г. имело, по оценкам самих партизан, численность в 250 человек. При этом деятельность отряда, в основном, сводилась к «оборонительной тактике» (самоорганизации и уклонению от боевых столкновений с противником). Также партизанские отряды действовали в районе г. Топлица. Фактически это было следствием разочарования местного населения в четниках К. Печанца, в результате которого движение Д. Михаиловича не получило в этих районах особого развития. По-иному складывалась ситуация в районах, где движение ЮВвО получило больший размах. Там периодически возникавшие отряды партизан численностью до 100 человек уничтожались силами ЮВвО, контролировавшими труднодоступные районы. Общая численность партизан к середине 1943 г. в Сербии составляла, по партизанским же оценкам, всего 1200 человек, рассредоточенных небольшими отрядами и боровшихся за собственное выживание в условиях двойного давления – со стороны оккупационных сил с их сербскими союзниками и отрядов Д. Михаиловича [174].

При этом силы Д. Михаиловича достигали значительной численности, хотя и были пассивны по отношению к оккупационным войскам. По оценкам югославских коммунистических историков, опиравшихся на немецкие, четнические и партизанские оценки, численность отрядов ЮВвО в Сербии в 1943 г. колебалась в районе 20 тысяч человек. При этом между полевыми командирами движения Д. Михаиловича и местными командирами частей СГС отношения были достаточно напряженными, хотя и не столь враждебными, как между англофильски настроенными офицерами ЮВвО и идеологически непримиримыми руководителями СДК. Гестапо и Специальная полиция уже выловили большинство открытых сторонников ЮВвО в СГС. И все-таки для действий против представителей ЮВвО оккупанты предпочитали использовать в городе полицию, а вне его – части СДК и РОК. Речь шла не только о том, что в СГС, как и в ЮВвО, с нетерпением ждали прихода на Балканы англо-американских союзников. Совместные боевые действия против партизан сближали СГС и ЮВвО, причем среди офицеров-стражников было немало легализованных четников, часть которых поддерживала конспиративные связи с местными командирами ЮВвО. Связи эти были особенно интенсивны в приграничных районах, способствовали более успешной борьбе против партизан и освобождали СГС от сложнейшей задачи – патрулирования труднопроходимых участков гор в пограничье Сербии, Черногории и Боснии. Лишь в отдельных случаях, когда речь шла об объектах особой важности, для патрулирования горных и малопроходимых районов весной 1944 г. были созданы особые отряды числом около 150 человек, формировавшиеся на кадровой основе СГС, но по модели частей легальных четников, с предоставлением командирам отрядов званий и полномочий воевод. Один такой отряд, «Генерал Недич», под командованием Б. Михаиловича с апреля 1944 г. охранял горные подходы к сеньско-ресавским рудникам, с мая 1944 г. к нему присоединился и другой отряд, «Ресава-Раваница», под командованием Д. Майсторовича [175].

Немецкое командование в целом положительно оценивало деятельность правительства М. Недича и установившийся в Сербии уровень безопасности. После того как 25 июля 1943 г. в Италии был смещен Муссолини и к власти пришло правительство Бадольо (начавшее закулисное маневрирование в сторону США и Великобритании), немцам пришлось пересмотреть свою политику по отношению ко всем покоренным странам и союзникам, в особенности в Южной и Юго-восточной Европе. В августе 1943 г. из Фессалоник (Греция) в Белград было перенесено командование Юго-Восток (контролировавшее немецкие силы на всех Балканах). Во второй половине сентября 1943 г. сербскому премьеру (по его личной просьбе) удалось встретиться с высшим руководством рейха – Гитлером и Риббентропом. Хотя в целом эта встреча не дала особых результатов, в отношении СГС и СДК значительные изменения все-таки произошли. В феврале 1946 г. на допросе у следователя государственной безопасности титовской Югославии М. Недич припомнил, что встреча с Гитлером произошла 18 сентября 1943 г. и длилась около 15–20 минут. На ней М. Недичу из всех поставленных вопросов (о расширении территории Сербии и увеличении полномочий сербского правительства) удалось получить лишь одно разрешение: разрешение увеличить СДК и СГС и взять их под контроль сербского правительства [176].

Результатом беседы А. Гитлера и М. Недича стала реструктуризация сербского правительства, проведенная М. Недичем 5 ноября 1943 г. Кроме поста премьера, М. Недич взял себе и портфель министра МВД, сняв Т. Динича, назначенного на эту должность в ноябре 1942 г. Д. Йованович, оставшийся главой белградской полиции, был уволен с поста начальника Сербской государственной безопасности [177]. Само это учреждение было распущено, а его функции и чиновники возвращены в состав МВД. Сербская пограничная стража была возвращена под командование М. Недича. СГС и СДК вновь были подчинены М. Недичу, хотя неусыпный контроль над ними со стороны высшего руководителя СС и полиции в Сербии А. Мейснера, конечно, сохранился.

Несмотря на то что СГС существовала уже более года, в ее рядах все еще остро ощущались проблемы с обмундированием и вооружением, что разительно отличалось от положения в СДК. СГС была, в основном, вооружена немецкими трофеями – малонадежными итальянскими Каркано М91 (патрон 6.5×52) и устаревшими французскими винтовками Лебеля (патрон 8×50R), вызывавшими много нареканий по сравнению с привычной для сербов винтовкой Маузера (Сербия приняла ее на вооружение еще в XIX в. – раньше, чем она была принята на вооружение в самой Германии). Единственным автоматическим оружием в частях были ручные пулеметы Льюиса M 1940 голландского производства (патрон 6.5×53R). Вооруженные экзотическими трофеями стражники ощущали нехватку столь же экзотических патронов, нормы обеспечения боеприпасами соответствовали караульной службе и не предусматривали ведения боя: 30–50 патронов на винтовку и 100 патронов на пулемет (один диск). Существовали проблемы и с обмундированием, не хватало форменных сапог и нижнего белья. Форма производилась фабрикой Теокарович из г. Чуприя по модели довоенной югославской формы, однако в условиях дефицитов и эрзацев военного времени она отличалась меньшей долговечностью, комфортностью и, по словам носившего ее офицера СГС, «неприятным зеленым цветом». Стражники выделялись из других вооруженных отрядов М. Недича и тем, что носили на левой стороне груди жестяные бляхи с надписью «Српска Државна Стража» (или «Српска Гранична Стража») и личным номером служащего. Чины обозначались так же, как и в довоенной армии.