Сербские союзники Гитлера - Тимофеев Алексей Юрьевич

Изменения в организации военизированных сил генерала М. Недича, которые произошли с прибытием в Белград А. Мейснера, не могли не затронуть и СДО. Вскоре после своего прибытия А. Мейснер в переговорах с Д. Льотичем и М. Недичем стал настаивать на том, чтобы один отряд сербских добровольцев в качестве демонстрации лояльности был отправлен на Восточный фронт по примеру других народов Восточной Европы. Этого же потребовал и П. Бадер. Однако и М. Недич и Д. Льотич решительно отвергли предложение, мотивируя тем, что добровольцы не являются союзниками Германии, а с коммунистами борются, исходя из собственных национальных интересов [191].

^{Старшеклассники и студенты в рядах сербских добровольцев}

Переставшие нуждаться в помощи СДО немцы, признавая последовательные антикоммунистические настроения добровольцев, все же смотрели на них с осторожностью. Не только отряды СГС (подвергавшиеся постоянной чистке от сторонников Д. Михаиловича на всем протяжении своего существования, вплоть до конца 1943 г.), но и сербские добровольцы находились «под колпаком гестапо». Были отправлены в лагеря военнопленных часть VII и весь XI СДО как интернированные лица, не имевшие разрешения на свободное проживание. Со своей должности 7 декабря 1941 г. был смещен полковник К. Мушицкий, которого немцы арестовали и отдали под немецкий военно-полевой суд «за нелегальные контакты с Д. Михаиловичем». Лишь твердая и последовательная поддержка, оказанная К. Мушицкому генералом Недичем, привела к тому, что Мушицкий не был расстрелян. Был проведен обыск и допрошен Д. Льотич, которому немцы с запозданием вменили в вину организацию празднования в Смедереве именин короля Югославии, проведенных без официального разрешения. Численность СДК в апреле 1942 г. составляла 3500 человек. Обязанности командира добровольцев вместо арестованного Мушицкого исполнял подполковник И. Кукич. После преобразований в СГС и неудачи М. Недича в его попытках включить в СГС и добровольцев 16 мая 1942 г. правительство М. Недича по договоренности с А. Мейснером и П. Бадером издало Указ о Сербской добровольческой команде и соответствующую Инструкцию (наставление), которые зафиксировали статус этой элитной военизированной части недичевского правительства. С тех пор началась непрестанная борьба М. Недича за возращение ему реальных рычагов контроля над СДК. Первой серьезной победой на этом пути стало возвращение в конце 1942 г. на место шефа сербских добровольцев полковника К. Мушицкого, выпущенного из тюрьмы белградского БДС (гестапо) летом 1942 г. [192]

Добровольческая команда была в конце декабря 1942 г. переименована в Сербский добровольческий корпус (СДК). В конце 1942 г. в СДК было около 3,5 тыс. человек, разделенных на 12 отрядов, распределенных по всей Сербии. В конце 1942 г. эти отряды были сведены в 5 батальонов, по 600 человек каждый.

Боевое расписание Сербского добровольческого корпуса, январь 1943 г.

I батальон (сформирован из I, VI и VII отрядов) – капитан 1-го класса Илия Микашевич

II батальон (сформирован из V отряда) – майор Марисав Петрович

III батальон (сформирован из III, IV и IX отрядов) – майор Душко Маркович

IV батальон (сформирован из X отряда) – поручик Милош Воинович

V батальон (сформирован из II и XII отрядов) – майор Милорад Моич

Распределение батальонов СДК, как наиболее боеспособных сил недичевского аппарата, имевших в масштабах Сербии стратегическое значение, курировал лично военный комендант Сербии, прикрепивший их к соответствующим немецким гарнизонам в разных частях страны. По его приказу было увеличено финансирование СДК и улучшено обеспечение оружием. Отряды СДК, начавшие борьбу против партизан с югославскими винтовками Маузера и наступательными гранатами, доказали свою эффективность и сравнительно хорошо снабжались вооружением. Кроме винтовок, для усиления эффективности огня в части СДК передавалось все больше пистолетов-пулеметов и ручных пулеметов. Сначала речь шла о немецких трофеях югославского происхождения: американских пистолетах-пулеметах Томпсона M1928 (мощный 11-мм патрон.45ACP) и чешских ручных пулеметах ZB-26 (патрон 7.92 Маузер), удобных в условиях горной войны благодаря своей легкости и надежности. С 1944 г. немцы стали поставлять в СДК и пистолеты-пулеметы собственного производства – MP-40 с достаточным количеством боеприпасов. Средства усиления также были эффективными – станковые пулеметы Шварцлозе чешского производства (Vz.24) под распространенный патрон Маузера 7.92, минометы различных систем, а позднее и легкие орудия, пригодные для транспортировки по горным тропам. Важным было и то, что части СДК в достаточной мере снабжались транспортом и горючим, что повышало мобильность его частей.

На СДК, как и на СГС, оказал значительное влияние результат поездки М. Недича в ставку А. Гитлера, позволившего сербскому премьеру усилить свои вооруженные отряды и взять их под прямой контроль. В декабре 1943 г. число батальонов было увеличено вдвое, они были сведены в 5 полков двухбатальонного состава, размещенных в крупнейших городах Сербии – Валево, Крагуевац, Шабац, Смедерево и Крушевац, в то время как штаб СДК оставался в столице. В мае 1944 г. в каждом полку СДК было уже по 3 батальона. Батальоны СДК с начала 1943 г. имели по три стрелковые роты и роту поддержки (пулеметы и легкие минометы). В СДК осенью 1943 г. появился и артиллерийский дивизион; кроме того, в каждом полку СДК было сформировано по одной вспомогательной команде, которая занималась решением материально-экономических проблем соответствующего полка (питание, обмундирование, размещение). В результате к началу 1944 г. СДК вырос до 8 тыс. человек, а на 21 августа 1944 г. – максимум, которого удалось достичь СДК, 9,886, из которых к сентябрю 1944 г. 700 человек уже погибли, а 1800 были ранены в бою [193].

^{Один из «референтов по вопросам религии» во время богослужения}

В СДК присутствовали обычные для югославской армии и СГС «референты по вопросам религии» (т. е. корпусные и полковые священники). Корпусным священником СДК был протоиерей СПЦ Алекса Тодорович. Однако особое своеобразие СДК с самого момента его основания придавала специальная идеологическая структура в его составе – «Воспитательная служба», отсутствовавшая в СГС. В ротах имелись «воспитатели» (политруки), в батальонах – батальонные «просветители» (комиссары), в полках – полковые «просветители» (комиссары), а во главе их стоял начальник воспитательной службы, руководивший общей «воспитательно-просветительной» деятельностью в СДК. Эту должность выполнял Р. Парежанин, довоенный директор Балканского института, в его аппарат в Штабе СДК входили 6 человек, 5 из которых до начала войны были профессорами и доцентами богословского факультета Белградского университета. «Просветителями» обычно назначали учителей гимназий, начальных школ и студентов выпускных курсов гуманитарных направлений, а «воспитателями» после краткосрочных курсов назначали выходцев из рядовых добровольцев. Среди добровольцев, задействованных в «воспитательно-просветительной» работе, было значительное число тех, кто принадлежал до 1941 г. к «Збору», хотя некоторые познакомились и прониклись идеями Д. Льотича уже во время войны. Катехизисом этой идеологии были «Десять заповедей добровольца», подписанные К. Мушицким, но сформулированные Д. Льотичем в соответствии с его идеологией православного фундаментализма и в меньшей степени сербского национализма. Бойцам СДК прививали идеи монашеского смирения, самопожертвования, скромности. «Заповеди» внушали добровольцам, что они являются защитниками, образцами и первопроходчиками для всего сербского народа, а потому должны с особой строгостью относиться к самим себе, к собственному моральному облику и повседневному поведению. Основным мотивом поведения и борьбы для добровольцев должна была стать не ненависть к врагам, а любовь к православию и собственному народу. Недаром символом СДК, который они носили на флаге и на груди (бронзовый знак), был Таковский крест (сербская награда XIX в.) с иконой Св. Георгия Победоносца, вокруг которой шла надпись «С верой в Бога, за Короля и Отечество – Добровольцы». Добровольцы считали себя «христианской крестоносной силой», призванной Богом для борьбы против «красных безбожников» (КПЮ) и слепых подручных английской плутократии (ЮВвО). При вступлении в отряд они присягали перед Богом на верную службу Отечеству и королю Петру, который вряд ли оценивал их деятельность с пониманием. Добровольцы ежедневно присутствовали на обязательной молитве. На торжественных церемониях и в бою бойцы СДК использовали свой особый клич. Командир громко вопрошал: «Добровольцы, кто с нами?» На что добровольцы хором отвечали – «Бог!». Знаки различия в СДК, как и в СГС, были заимствованы из довоенной югославской армии. Форма СДК также шилась по образцу довоенной, по цвету она была «серовато-пепельная», а не «ядовито-зеленая», как у СГС. Кокарда на головном уборе у СДК, как и у СГС, была сербская, а не югославская. На их шайкачах (специфических сербских широких пилотках) блестел двуглавый орел, увенчанный короной, но он нес на груди не щит с гербом сербов, хорватов, словенцев (крест, шаховницу, полумесяц), а щит со старым сербским гербом – крестом и четырьмя огнивами в виде буквы «С» [194].