Два послания - Внутренний Предиктор СССР (ВП СССР) Предиктор

Нашим приоритетом остается работа по углублению интеграции на пространстве Содружества Независимых Государств, в том числе в рамках Единого экономического пространства, Евразийского экономического сообщества. Это, без преувеличения, одно из условий региональной и международной стабильности. (…)

Мы заинтересованы в дальнейшей интеграции российской экономики в мировое хозяйство, включая присоединение на выгодных для нас условиях к ВТО. Усиление конкуренции на мировых рынках побуждает развитые страны наращивать поддержку своим производителям и экспортерам. МИДу России и Правительству в целом нужно изыскивать более эффективные способы для увеличения российского экспорта, для надежной защиты интересов российских компаний за рубежом. (…)

Мы будем и дальше работать над развитием международно-признанных правовых инструментов и коллективных механизмов нейтрализации глобальных угроз. Задачу укрепления антитеррористической коалиции считаю одной из важнейших.

Хотел бы при этом заметить, что никакие ссылки на необходимость борьбы с терроризмом не могут быть аргументом для ограничения прав человека, а на международной арене — для создания необоснованных сложностей для общения между людьми.

Завершая внешнеполитическую тему, подчеркну: российское общество должно видеть практические результаты нашей работы на международном направлении. Это — обеспечение безопасности личности, расширение возможностей для предпринимательства, эффективная защита прав соотечественников за рубежом. Рассчитываю, что в сотрудничестве с Федеральным Собранием мы сможем ещё более продуктивно работать на всех вышеназванных направлениях».

Понятно, что подавляющее большинство россиян, которые желают жить хорошо своим трудом, будут рады, если всё названное Президентом РФ в Послании Федеральному собранию будет воплощено в жизнь. Однако, всё приведённое выше — «политкорректность», поскольку нет никаких внутрисоциальных гарантий, что всё это будет воплощено в жизнь. Но и сторонникам «окончательного решения русского вопроса» не следует радоваться, поскольку для них тоже нет никаких гарантий, что это не будет воплощено в жизнь в принципе; а если и будет воплощено, то нынешние умолчания «политкорректности» будут раскрыты приемлемым для них содержательным образом ко вреду России и её народов. Дело в том, что Россия на протяжении всего последнего тысячелетия (если не ранее) живёт и развивается, преодолевая кризис концептуальной неопределённости управления. Однако говорить о концептуальной определённости в публичной политике всё прямо и открыто — во многих исторически конкретных обстоятельствах означает не только нарушать нормы «политкорректности», но в ряде случаев это означает своими руками разрушить свою же политику.

Так и ныне многие граждане России обвиняют президента В.В.Путина в бездействии и наплевательском отношении к народу: дескать, он только говорит, а народ по-прежнему живёт бедно и плохо. Заботящийся о народе глава государства, дескать, должен решительно устранять из государственного аппарата политических противников, ставленников зарубежных государств и мафий, продвигать «хороших людей» в органы власти и т.п., а не пускать всё на самотёк, покрывая в нём злоупотребления молчанием. Нечто подобное высказывает и В.Т.Третьяков [5] в статье “Бедность и свобода”, опубликованной в “Российской газете” 28 мая 2004 г.:

«Новое, первое во втором сроке президентское Послание Владимира Путина Федеральному Собранию оставляет двойственное, даже тройственное впечатление.

С одной стороны, нельзя не согласиться с большинством положений и предложений этого Послания.

С другой стороны, не совсем понятно, почему политический руководитель России выступает с текстом, большая часть которого носит не политический, а экономический и, я бы даже сказал, технический характер.

С третьей стороны, почему лидер страны лишь в наиболее общей форме излагает политические (во внутренней сфере) и стратегические (во внешней) приоритеты России? Эти приоритеты вполне привлекательные («свободное общество свободных людей», например), но требуют для их достижения как минимум разработки и обсуждения сложнейших и тончайших политических и социальных механизмов и инструментов. Об этом бы и хотелось услышать мнение президента [6]».

Но многие ли из тех, кто высказывает такого рода мнения, понимают, в каких условиях можно действовать открыто и решительно в интересах народа и его государства, а в каких условиях те же самые действия приведут к результатам прямо противоположным?

· Действовать прямо и решительно, меняя кадровый состав управленческого корпуса в соответствии с задачами, встающими перед обществом, не утрачивая эффективности управления, — то есть проводить реформы сверху — можно в состоянии концептуальной определённости управления: когда активная в политике и в предпринимательстве часть общества стремится к осуществлению одних и тех же целей одними и теми же средствами.

· Те же действия главы государства в состоянии концептуальной неопределённости могут привести к результатам самым плачевным.

Мы не раз писали о том, что Россия находится в состоянии концептуальной неопределённости управления, о чём красноречиво свидетельствует и текст рассматриваемого послания президента. Но до последнего времени у нас не было возможности показать сторонникам Концепции общественной безопасности и всем гражданам России, действительно, а не на словах озабоченным положением дел в стране, пример концептуально определённого управления, который бы убедительно продемонстрировал успехи реформ сверху в таких условиях.

Сегодня мы получили такую возможность и постараемся ею воспользоваться: так случилось [7], что в день выборов президента России 14 марта 2004 года, когда В.В.Путин был переизбран на второй срок, бывший премьер-министр Малайзии доктор Махатхир Мохаммад с трибуны VI конференции ADVISTA ARABIA в Джадде (Саудовская Аравия) обратился к лидерам арабских стран с программным выступлением на тему «Динамика перемен: Опыт Малайзии». Поскольку «случайные» совпадения подобного рода обладают особой значимостью при взгляде с позиций объемлющей концепции управления, а вся россиянская пресса обошла молчанием это событие [8], то мы решили изучить выступление Махатхира Мохаммада и соотнести его с Посланием президента России Федеральному собранию. С какой целью? — чтобы показать именно различие возможностей, открытых для политиков в их деятельности в условиях концептуальной неопределённости управления (в России) и концептуальной определённости управления (в Малайзии, явившей культурное и экономическое «чудо» в прошедшие 25 лет).

Чтобы показать это, сделаем сравнительный анализ двух посланий — президента России — главы государственности многонациональной и многоконфессиональной Русской цивилизации и бывшего премьер-министра Малайзии, который после выступления в Джадде несомненно является неформальным лидером исламской цивилизации, поскольку из всех стран исламского региона только ему удалось, не входя в боевое столкновение с Западом, обеспечить столь высокую динамику развития культуры и экономики своей страны (устойчивые ежегодные 6 — 7 % роста ВВП Малайзии даже после попытки Запада обрушить кредитно-финансовую систему страны — объективная данность).

Малайзия — небольшая страна южно-азиатского региона (территория — 330 тыс. кв. км, население — 25 млн. чел.), ещё полвека назад находилась в колониальной зависимости от Великобритании. В 1952 году её население составляло всего 5,8 млн. чел., т.е. меньше, чем во многих областях России. Национальный состав: малайцы, китайцы, индийцы — представители весьма различных по своему мировоззрению культур, имеющих продолжительную историю самостоятельного развития. По государственному устройству Малайзия — конституционная монархия: каждые пять лет 9 султанов выбирают монарха на этот срок.