Вперед, к победе! Русский успех в ретроспективе и перспективе - Фурсов Андрей Ильич

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69

Тематически двухтомник распадается на три неравные части: две небольшие (одна посвящена тому, как британцы готовили мировые войны, вторая — непосредственной подготовке ими нападения Гитлера на СССР в течение 10 лет, предшествовавших войне) и огромная третья, посвящённая детальному анализу последних 10 дней июня 1941 г.

Одна из линий фальсификации истории Второй мировой войны (да и Первой тоже) — попытка представить её в качестве случайной. Работа Мартиросяна, как и большое число других серьёзных исследований, не оставляет камня на камне от этой убогой схемы, из-за которой торчат уши заинтересованных лиц, а точнее — государств и наднациональных групп. Вторая мировая война логически вытекала из Первой и должна была решить те задачи, которые так и не решила Первая мировая война. Проницательные современники уже в 1919 г. говорили о том, что Версальский мир сделал практически неизбежной Вторую мировую. Добавлю, что разведуправление Генштаба Российской империи еще в 1916 г., полагая, что страны Антанты одержат победу над Германской империей и ее союзниками, считало неизбежным возникновение новой войны через 20 лет.

Мир с логической неизбежностью шёл к новой войне изза целого клубка противоречий, прежде всего британскоамериканских: заокеанские «кузены» поставили задачу разрушить Британскую империю, но не своими руками, а руками немцев, поэтому и вкладывали в Гитлера. Британцы мечтали об уничтожении России, теперь уже советской, тоже чужими руками и поэтому тоже вкладывали в Гитлера. Международный капитал в целом был заинтересован в достижении двух целей. Во-первых, в уничтожении национальных государств в Европе. Именно это Я. Шахт, «финансовый гений Третьего рейха», обещал банкирам еще в 1931 г. в случае прихода Гитлера к власти, что хорошо показывает целый ряд работ, в частности «Трагедия и мечта» К. Куигли и «Гитлер, Inc. Как Британия и США создавали Третий рейх» Г. Препараты. Во-вторых, в установлении контроля над двумя новыми мировыми промышленными центрами: Донецко-Днепропетровским (после советской модернизации) и Урало-Кузбасским, находившимися на территории СССР. В мире тогда существовало всего пять таких центров, и два из них — в Советском Союзе (на Западе — Пенсильвания, Бирмингем, Рур). Наконец, особое значение имел этно-демографический («расовый», как сказали бы в Рейхе) аспект, причём не только для немцев, но и для создателей расизма как доктрины — британцев: в 1939 г. 46 % населения Европы составляли славяне, которые, по прогнозам, к середине XX века должны были составить более половины населения Европы.

В этой ситуации именно Великобритания сделала всё, чтобы натравить Гитлера на СССР. Собственно, для того и затевался Мюнхенский сговор. Вовсе не симпатизировавший СССР маститый американский журналист У. Липпман заметил по поводу Мюнхена: Великобритания и Франция сдавали Гитлеру Чехословакию в надежде, что Германия и СССР начнут воевать друг с другом и истощат себя. Кроме получения с Чехословакии оружия и обмундирования для 50-ти дивизий, военно-промышленного комплекса и золотого запаса, Гитлер выводился на ближайший к границам СССР плацдарм для нападения. Однако, как отмечает Г. Препарата, здесь-то Гитлер, который понял, что его загоняют в ловушку, и попытался соскочить с британского крючка. Чехию он превратил в протекторат Богемия и Моравия, а Словакию провозгласил суверенным государством, независимость которого гарантировал лично. Тем самым Гитлер ясно дал понять британским кукловодам, что воевать с СССР в ближайшее время он не собирается.

Да и не было у Германии в тот момент потенциала для мировой войны. Это доказали американские экономисты, специально исследовавшие этот вопрос в 1950-е годы. Германия была бы готова к мировой войне в 1944–1946 гг., но это, естественно, не устраивало британцев. И по их наущению Рейх стала провоцировать Польша, руководство которой в предвоенный период Черчилль охарактеризовал как «гнуснейшее из гнуснейших». Польша ультимативно потребовала для себя протектората над Словакией, на что Гитлер пойти не мог, он понял: чтобы избежать мировой войны сейчас, но готовиться к ней в будущем, надо решить польскую проблему. А для этого нужно договариваться с Советским Союзом, что и было сделано.

Благодаря германо-советскому договору СССР вышел из изоляции, в которую его пытались загнать Мюнхеном, и получил почти два года передышки. А в том, что принт ципиально войны не избежать, у советского руководства не было никаких иллюзий. Мартиросян приводит показательный эпизод: во время августовских переговоров 1939 г. Сталин, отвечая на один из вопросов Риббентропа, сказал: «Мы не забываем, что вашей конечной целью является нападение на нас». А когда Риббентроп попытался начать своё выступление с фразы о «духе братства» между немецким и русским народами, Молотов оборвал его: «Между нами не может быть братства. Если хотите, поговорим о деле». Это к вопросу о том, верили ли советские руководители и Сталин, в частности, Гитлеру.

Особый интерес в работе Мартиросяна представляет анализ майско-июньских событий 1941 г., ставших прелюдией к войне. 4 мая, выступая в Рейхстаге с речью о внутренней и внешней политике, Гитлер ни разу не назвал СССР — как будто его не существовало. На следующий день, 5 мая — ответный ход: выступая на приёме в Кремле в честь выпускников военных академий, Сталин довольно резко высказался по поводу Германии. А 6 мая состоялось его назначение на пост председателя Совнаркома — Сталин официально стал главой правительства. 10 мдя (по другой версии — раньше) Гесс перелетел в Великобританию (ответом СССР стали учения ВДВ и призыв на службу 800 тыс. резервистов, а затем ещё 300 тыс.), и начались секретные переговоры наци № 2 с представителями британской верхушки.

Это сейчас, пользуясь тем, что документы по Гессу засекречены до 2017 г., а его самого отправили на тот свет, как только СССР высказал готовность выпустить его из Шпандау (узнав об этом, Гесс сказал сыну по телефону, что теперь англичане его точно убьют — через несколько дней его нашли повешенным), англичане делают вид, будто с самого начала отнеслись к Гессу, как к преступнику. На самом же деле они вели интенсивные переговоры, о ходе и содержании которых Сталин, кстати, получал донесения от нашей разведки чуть ли не со стола переговоров.

Решающий сдвиг в секретных переговорах произошёл 9 июня. В тот день к переговорам с Гессом по поручению Черчилля подключился лорд-канцлер Великобритании Джон Саймон — в 1935 г. он был министром иностранных дел, давшим во время мартовских британско-германских переговоров «зелёный свет» Германии в её экспансии на восток.

Узнав об этом на следующий день, Сталин прекрасно понял: британцы дали немцам некие гарантии, и не случайно уже 10 июня Гитлер окончательно назначил 22 июня датой нападения на СССР и приказал начать переброску на германо-советскую границу дополнительных контингентов войск из Франции, оставив там всего 14–15 дивизий. Прав Мартиросян — без британских гарантий Гитлер на это никогда бы не решился.

Опасаясь, что, сговорившись, немцы и британцы устроят провокацию, обвинят СССР в агрессии и, воспользовавшись этим как поводом для замирения, нанесут совместный удар по СССР, Сталин, исходя из данных разведки, инициировал знаменитое заявление ТАСС от 13 июня (опубликовано в прессе 14 июня), выдержанное в миролюбивом тоне.

Это заявление используется хулителями Сталина в качестве доказательства «глупости вождя», «его стремления заискивать перед Гитлером», пытаясь таким образом оттянуть войну. Эти люди почему-то полагают, что адресатом заявления был Гитлер. На самом деле Сталин прекрасно понимал неотвратимость войны, и главным перед лицом этой обрушивающейся (вождь знал: счёт идёт буквально на дни) неотвратимости было лишить кого-либо на Западе, прежде всего в США, возможности приписать СССР малейшие агрессивные намерения по отношению к Германии — именно такое впечатление у США, у президента Рузвельта пытался создать Гитлер, провоцируя в мае-июне 1941 г.

Дело в том, что ещё в 1937 г. Рузвельт заявил: в случае нападения Германии на СССР США выступят на стороне СССР, в противоположном случае они выступят на стороне Германии. А 17 апреля 1941 г. Конгресс США принял решение о том, что в случае, если СССР совершит агрессию против Германии или позволит спровоцировать себя на такую агрессию, то США выступят на стороне Гитлера. Это автоматически означало бы конец британско-германской войны и образование международного блока против СССР в составе США, Британской империи. Третьего рейха, Турции, Японии и каких-нибудь ещё мелких геополитических шакалов. Только идиот или предатель типа Резуна-Суворова может вешать лапшу на уши о том, что Сталин готовил вторжение в Европу. В таком случае Сталин имел бы против себя весь Запад плюс Японию, Финляндию и Турцию. Относительный военный потенциал СССР в 1937 г. специалисты (например, Пол Кеннеди в своей знаменитой работе «Взлёт и падение великих держав») оценивают в 14 %, Германии — 14,4 %, Великобритании — 10,2 %, Франции — 4,2 %, Италии — 2,5 %, США — 41,7 %, Японии — 2,5 %; в сумме получается — 14 % против 86 %. И даже возросшая к 22 июня 1941 г. военная мощь СССР всё равно намного уступала суммарной мощи указанного потенциального блока, члены которого также наращивали свою военную мощь.

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69