Предавшие СССР - Стригин Евгений Михайлович

Что же мотив вполне ясен — основные участники ГКЧП понимали, что их ожидает в самое ближайшее время и хотели удержаться у власти. Версия очень выгодная для лиц, которые после августа 1991 года получили почти монопольную власть в стране. Парадоксально, но версия выгодна и для тех, кто в августе потерял реальную власть, а в декабре — официальную ( ). [893]

5.12.3. Версия вторая — гэкачеписткая., естественно, все карьеристские причины отметает. Что тоже ясно — кто же признается, что из-за кресла пошёл на переворот. «Предстояло принять тяжелейшее, но исторически необходимое решение, касающееся судьбы Союза», — писал. — Если оставаться в роли свидетелей, то крушение СССР неизбежно, и тогда мы будем виновниками происшедшего». [894] Такова его благородная версия. Её он подкрепляет словами о том, что несколько раз говорил о своём желании уйти на покой. [895]

Кстати, как, казалось бы, не странно, но о патриотической основе создания ГКЧП написал и известный демократ —. [896] вообще человек не глупый и порой достаточно откровенный.

Однако, даже патриотические мотивы действий гэкачепистов, не отвергают как дополнительного довода личной заинтересованности в создании ГКЧП, тем более, что к этому времени уже с такой очевидностью показал неспособность разумно управлять страной. [897] Правда, проверить то, что было в потаённых уголках души вряд ли возможно. Так что не будет здесь сильно тратиться на гадания о душе.

5.12.4. Существуют и другие версии. В том числе менее удобная для многих версия о том, что ГКЧП создавался верными слугами Президента СССР с его полумолчаливого согласия и в его интересах (чтобы удержаться у власти). Молчаливым согласие было из-за нелюбви Президента СССР к радикальным шагам и опасения не получить западную экономическую поддержку, которую давали под обещания проводить процесс демократизации. Однако в определённый момент Президент СССР предал своих слуг.

Эта версия не устраивает ни (он выглядит тайным гэкачепистом и предателем), ни с его окружением (они оказываются не столько спасителями демократии, сколько сознательными лжецами), ни самих членов ГКЧП [898] (они выглядят обманутыми слугами, а не спасителями Отечества). Эту версию, действительно, сложно признать. Тем более что многие долго поддерживали другие, и, в первую очередь, две вышеназванные версии.

А так получается, что после трех августовских дней президент СССР разыгрывал из себя жертву борьбы за демократию, президент РСФСР — героя-защитника демократии, а члены ГКЧП (уже через несколько дней после его прекращения) — борцов с разрушителями отечества. Всех свои роли по-своему устраивали. А вот истина, похоже, их всех совсем не устраивала.

Интересы у всех названные лиц были разные, а результат оказался един. Страна явно катилась к катастрофе, который не мог остановить ново-огаревский процесс. [899] И она докатилась. Частично, при помощи неудачного введения чрезвычайного положения. Хотя сваливать чужие ошибки и предательства на злосчастный ГКЧП совсем не дело. Отвечать нужно самим, хотя бы перед Богом.

Суда над членами ГКЧП не состоялось. И официальной точки зрения на названные версии нет. Однако, версии версиями, а факты фактами.

5.13. Спектакль назывался «Путч»

5.13.1. Именно так «спектакль назывался „путч“ назвал одну из глав в своей книге „За державу обидно…“. [900] Генерал вообще умел красиво произносить отдельные фразы. Генерал был не одинок в своих оценках деятельности ГКЧП. [901] Спектакль же оказался триумфальным для одних и трагическим для других.

О ГКЧП написано очень много и самого разного. Столько много, что в потоке полуправды, полулжи и полной лжи, найти истину крайне сложно.

Между тем «события 19-21 августа можно по праву назвать революцией не из-за её внешних примет — баррикады, танки, толпы на улицах, подпольное радио, — а потому, что именно с этих дней начинается длинная череда крупных и мелких событий, необратимо изменивших лицо страны». [902]

«Я считаю, — писал. — что XX век закончился 19-21 августа 1991 года. И если выборы первого свободно избранного Президента России — событие общенациональное, то провал августовского путча — событие глобальное, планетарное». [903]

С трудно не согласиться, особенно, если не зацикливаться на его упорном желании свалить все на ГКЧП. Тот злосчастный трехдневный комитет был лишь катализатором давно уже начатого процесса распада. [904]

Как известно, 17 марта 1991 года в стране состоялся референдум. Подавляющее большинство высказалось за сохранение Советского Союза. «На поверку вышло, — писал. — что референдум провели как бы для отвода глаз, а для руководителей его результаты вовсе и не имели никакого значения. Подумаешь — воля народа! Когда с ней считались те, для кого главным всегда была лишь патологическая жажда власти!». [905]

Сказано жёстко. Но, разве не так и получилось? Ведь волю народа действительно проигнорировали.

5.13.2. Председатель КГБ СССР вошёл в состав ГКЧП. Вошёл и стал одним из наиболее активных его членов. Именно его называл основным вдохновителей создания государственного комитета по чрезвычайному положению и самым опасным гэкачепистом. [906] Почти комплимент, особенно в глазах противников.

Разумеется, так считал не только первый российский президент. Валерий Легостаев писал: «…Сейчас становится ясно, что именно сыграл в августе 91-го главную роль в запуске всей акции ГКЧП».

Хотя, в тоже время, первый президент РСФСР и отмечал, что крючковский вариант ГКЧП носил осторожный характер. «КГБ, как главный мотор путча, не хотел марать руки в крови, надеясь выжать победу лязганьем гусениц, ну и, возможно, парой предупредительных выстрелов из пушки». [907] Хотели как лучше, получилось как всегда. Расхожая фраза, но как она уместна в этом случае. Хотели предотвратить развал страны, а на самом деле только ускорили этот процесс.

Как КГБ СССР готовился к ГКЧП? Действительно многие в КГБ готовились к 19 августа 1991 года. И было почему. В этот день исполнялась десятилетняя годовщина создания группы специального назначения КГБ СССР, получившей название «Вымпел». Закрытое торжественное собрание намечалось на 19 августа 1991 года. На собрании планировалось вручить знамя, наградить орденами и медалями. Но этот праздник пришлось отменить.

Это шутка. Реальная подготовка к чрезвычайному положению в недрах КГБ можно сказать не велась. Решение принимал почти исключительно лично, а перед этим он лишь давал указания по подготовке, не особенно расшифровывая цели возможного использования результатов подготовленных мероприятий. Хотя догадаться о подготовке было не сложно. Уже не раз союзные власти подходили к тому, чтобы решиться совершить нечто подобное. А на окраинах страны уже и совершали (вспомним, например, Азербайджан и Прибалтику).

При этом, следует отметить, что КГБ относился к числу государственных структур (наряду с министерствами обороны, внутренних дел и некоторыми другими ведомствами), которые должны были всегда быть готовы к введению чрезвычайного положения. А это требует постоянной отработки навыков и постоянной проверки готовности. Так что трудно выделить готовность вообще от подготовки к конкретному перевороту. [908]