— Нет.
— Увы, я не удивлён. Ты часто проходишь мимо сути.
— Послушай, — выпалил Шайс… и тут же прикусил язык.
Дракон ощущал как гнев закручивается в груди плотными кольцами. Гнев на самого себя. Гнев на то, что сломал всё своими руками.
— Я не знаю, как попросить прощение за то, что произошло между нами… Я даже не понимаю, за что именно стоит просить прощение. За то, что позволил обвести себя вокруг пальца эльфийскому посольству. За то, что не замечал… — он осёкся, сжал кулаки, — не оценил твоего отношения будучи ребёнком.
Подозревать Алияса в неприглядном интересе к матери было очень удобно, учитывая, что Шайс не разглядел достойного уважения правителя в слабом регенте, ведущим «мягкую» политику реформирования. Он хотел обвинить костяного дракона и нашёл, придумал для него грех.
— За то, что ушёл, — сглотнул Шайс, — от учителя новой истории.
На лице Алияса не отражалось никаких эмоций.
— За всё сразу. — Раскаяние звенело в голосе.
— Тебе не нужно ничего объяснять. И просить прощение. Ты ничего мне не должен. Мой Шайс умер тогда, в тронном зале. — В голубых глазах на миг отразилась боль. — А я не понял. Думал, всё можно вернуть, — звучал безжизненный голос. — У тебя то же имя, то же лицо… но ты другой. Ты это ты. И не имеешь ничего общего с тем, кто однажды появился в Тихом Омуте.
— Ты не прав! — пылко воскликнул Шайс, оказываясь вплотную к Алиясу. — Это тот же я, пусть и не помнящий прошлой жизни.
Шайсу отчаянно хотелось прикоснуться к тому, кто заполнял все его мысли. И он не смог сдержаться, коснувшись совершенного лица подушечками пальцев.
— Мы всё ещё Пара, — прошептал дракон, отчаянно ища в голубых глазах подтверждение своей единственной надежде.
Алияс отшатнулся.
— Это не имеет значения. — Жестокие слова ударили сильнее метала. — Так или иначе наши дороги разошлись. Время не повернуть вспять.
Горло сжало так сильно, что Шайс не мог проронить ни слова.
— Искать возможность вернуть себе того, кого ты никогда не знал, не имеет смысла, Шайс. Как и переживать за меня. Я сумею за себя постоять. Я уже давно не слабый эльф, нуждающийся в сильном плече. — Печальная, вымученная улыбка тронула плотно сжатые губы. — Мне больше не нужна любовь.
Алияс сделал шаг навстречу застывшему дракону и, чуть склонившись вперёд, коснулся холодными губами щеки.
— Мы должны жить дальше, Шайс, — Алияс словно пытался достучаться до чужого сознания. — Я верю, пройдёт время, сможешь и ты. Мы не завязали уз, мы справимся. Твой дракон смирится со временем и ты выберешь другого.
Светлый выпрямился, снова позволяя расстоянию в шаг раскрыть меж ними пропасть, и твердо произнёс:
— Не нужно пытаться меня опекать. Мне достаточно лет, чтобы нести за себя всю ответственность. К тому же, — холоднее добавил он, — твоё отношение говорит о неуважении. В Нагорьях нам предстоит часто оказываться бок о бок, и я бы попросил тебя вести себя соответствующе. Если твоя драконья сущность не позволяет принимать меня как равного, то я был бы благодарен, если бы ты не забывал о приличиях.
И больше ничего не добавив, вышел, оставляя Шайса в одиночестве.
========== Пустыня ==========
Сержант внимательно следил за Шайсом, мрачнея день ото дня. После того, как он устроил ту встречу в подсобке, новичок ходил как в воду опущенный. Почти не говорил, отделываясь кивками и односложными ответами. Судя по всему, состоявшийся разговор с омегой был не из приятных.
Несмотря на то, что сержант не так долго знал молодого альфу, он сочувствовал чужой неудаче, очень хорошо понимая, как сильно может зацепить омега. К тому же такой невероятно красивый, как Алияс. Но поделать ничего не мог. Делиться Шайс явно не хотел, и лезть сапогом в душу Диерт не стал.
— Внимание, — прогремел сержант в конце тренировки тремя днями позже. — Планируется пятидневная вылазка на юго-восток. Малой группой. Под моим командованием идёт семь человек. Добровольцы?
— Разрешите спросить? — тут же прозвучал вопрос.
— Разрешаю.
— Когда планируется вылазка?
— Четырнадцатого.
Повисла тишина, некоторые переглянулись.
Сержант знал, что так будет. Каждый раз, когда дата вылазки предполагала отсутствие на базе во время одного конкретного вечера недели, желающих покинуть Холделу не наблюдалось.
— Решайте сами, командир, — подал голос Бридан.
В итоге Диерт отобрал семь человек. Раздраженный тем, что сам не может остаться, он всё же не позволил себе малодушие и оставил на базе тех, кому было важно появиться в следующий вечер на площади.
Одним из таких альф его отряда стал Орм, обхаживающий омегу, который, судя по всему, не мог сделать выбор между ним и другим альфой. Остался и Гриш. Его брали на вылазку с другим отрядом. За долгий месяц отсутствия голод Гриша стал настолько очевидным, что тот едва себя контролировал в спаррингах с товарищами. Спрос на таких бойцов среди омег был немалый, так что лишать кого-либо из них удовольствия было бы не справедливо.
Но были и те, чьё участие стало решённым делом, как только сержант выслушал приказ Одира.
Нерн, спокойный боец, которому перепало в прошлый вечер, как и трое других, отобранных сержантом. Сердечных зазноб ни у кого из них не наблюдалось, так что совесть Диерта осталась чиста.
— Серк, Дан, — бросил альфа, отмечая фамилии галочкой в списке.
Эти двое ходили на каждую вылазку и шрамов у них было не меньше, чем у самого сержанта. Альфы не были отчаянно храбрыми, но нисколько ни зависели от омег, предпочитая общество друг друга, и даже, кажется, наслаждались короткой свободой вне стен Холделы.
Однополые пары на базе можно было пересчитать по пальцам, и мнение на их счёт было не однозначным. Диерт относился к странному манёвру природы спокойно, считая, что по сравнению с тем дерьмом, в котором они все оказались, такое отклонение скорее можно было считать ожидаемым. Ведь не могли они все оставаться нормальными, когда мир слетел с катушек? К тому же эти альфы не конкурировали за внимание омег, в чём сержант видел неоспоримые преимущества.
Серк и Дан были надёжными товарищами, не раз прикрывавшими Диерту спину. Когда сержант только получил назначение возглавить отряд, Серк подошёл сам и сказал, что он с Даном по умолчанию готовы отправиться на любое задание.
Была у такого решения и другая сторона, о которой сержант быстро догадался: Холдела не предусматривала отдельных комнат для таких пар.
— Шайс, — озвучил свой последний выбор сержант, мазнул по лицу новобранца взглядом — никакой реакции. — Обед, разойтись.
***
Мир на поверхности напоминал Шайсу океан. Бесконечный океан жёлтой крошки, захлёстывающий горизонт. Пара машин неспешно продвигалась в заданном направлении, покачиваясь на невысоких барханах.
В руках Шайс сжимал автомат. На груди висела патронная лента, за поясом и в голенище высокого ботинка пряталось по ножу — стандартное вооружение, выданное вместе с пайком, флягой, рюкзаком с медикаментами для оказания первой помощи, тёмными очками и накидкой на голову.
Последняя оказалась просто необходимой. Нещадно палящее солнце высушивало всё, чего касались прямые лучи. За двое суток, проведённых в пути, Шайс так и не увидел на небе ни облачка.
— Пей, — легкий толчок привлёк внимание. Диерт сидел рядом на заднем сидении, держась рукой за верхнюю дугу открытого корпуса.
