Последний Герой. Том 1 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Не знал. Прости…

Вот она, боль. Старая, глубоко зарытая, но не ушедшая. Обида на отца, которого так и не успела понять. Уверена, что он был одним из них. Из той мрази. А ведь Геныч был моим человеком. Негласник. И работал против тех ублюдков, за что и пострадал.

Как же ей это объяснить? Ведь нельзя, чтобы она так думала про отца… Но пока никак я не смогу. А дальше — посмотрим.

Эх… Жаль, нельзя сказать во всеуслышание, что Макс Лютый жив. Не поверят. На ПФЛ отправят, со службы спишут.

Кстати о службе… Раз такое дело, теперь я твердо намерен остаться в Отделе. Разберусь с Валетом, а Кобра мне поможет. Доберусь до этой гниды, даже если придется воспользоваться своими старыми методами. Незаконными и жесткими.

Вот только сначала надо порешать дела с нынешним начальством. И с прогулом вопрос уладить.

Машина свернула во двор и остановилась у многоэтажки. Я оглянулся — дом этот был недалеко от нашего ОВД.

— Приехали, — кивнула Кобра на железную дверь подъезда.

— Куда? — вертел я головой, и тут начал узнавать обстановку.

Лавки, старые качели, беседка с бабульками, которые грели косточки на солнышке и резались в карты.

— К твоему дому, — немного с раздражением проговорила Оксана. — Ты просил же подкинуть.

— Да, понял… — сориентировался я. — Просто мне интересно, откуда ты мой адрес знаешь?

— Господи. Забирала как-то дежурного следователя ночью отсюда. Дежурка попросила, мне по пути было.

— Какого следователя?

— Макс! С которым ты живешь, какого же еще! Все, Яровой, выходи… Завтра с Мордой договорись, чтобы взыскание не впаял. Пеплом голову посыпь, пообещай, как вы там, штабные, умеете…

— Разберёмся. Оксан… Зайдешь на чай?

— В другой раз.

Я вышел из машины, Кобра дала газу, марковник лихо шлифанул задними колесами и с заносом выскочил со двора.

А я, нащупав связку ключей, подошел к подъездной двери. Пальцы сами приложили бирку к домофону, устройство пикнуло, и я очутился внутри.

Ну, Максимушка… И где же твоя хата? Вернее, не твоя, а съемная, получается, если живешь со следователем. Вскладчину-то жилье дешевле. Интересно, что у меня за сосед? Наверняка притеснял меня прежнего. Придется объясняться сразу, популярно и с порога. Сколько всего разгребать за своего предшественника… но почему мне это нравится?

Я шагал вперёд, но почему-то даже на лестничной клетке квартира не хотела вспоминаться. Тогда пойдем другим путем. Достал телефон, полистал приложухи. Ориентировался в них на удивление сносно, на рефлексах.

О! Доставка еды.

Вот до чего жизнь дошла, можно в магазины не ходить. Ткнул в приложение и нашел адрес, на который мой предшественник заказывал жрачку. Почему раньше так не догадался? Ну понятно, шок.

Ага, вот и номер квартиры.

Нашел ее. Дверь железная, но не из листовой толстенной стали с самодельными швами, как раньше, а имитация под дерево, шершавая, цивильная. Вставил в скважину ключ, повернул

Щелк. Щелк. Есть!

Открыл дверь и зашел внутрь. Сразу опытным взглядом определил, что двушка. Приличная по моим меркам, но ремонт старенький и простой. Так даже лучше, не люблю всякие евроремонты, или как там они сейчас называются?

В прихожке обувь. Просканировал бегло: мужские боты — несколько пар, но есть и женские туфельки. По ходу, сосед телку привел, а тут я…

— Эй, кто дома? — крикнул я на умеренной громкости, чтобы предупредить следака и не дать ему попасть в неловкую ситуацию с девочками.

— Макс! Ты чего не на работе? — в коридоре нарисовалась «Барби». Миниатюрная блондинка в кружевном атласном халатике, коротком до неприличия, симпатичная кукла, даже местами красивая, но губы слишком пухлые. Губы должны быть губами, а не походить на две сосиски.

— Э-э… — я встал как вкопанный, не зная, что и ответить.

Но та не ждала ответа и уже упорхнула на кухню. Крикнула оттуда:

— Я там сушилку с бельем тебе в комнату поставила, ты же не против? Она мне в моей комнате мешает, мне надо сторис запилить. А фон зашкварный получается.

Понял, но не всё… Велик и могуч русский язык… или это был не русский?

Я кое-что решил проверить. Распахнул одежный шкаф в прихожей и стал проводить там ревизию. Так и думал! Форма МВД, женская, только кантики на погонах не красные, а синие, как раньше у наших следаков. Это, получается, не следак, а следачка? Ну и дела-а!

Это с ней я живу? Ха! Вот так номер… А мы с ней как? Того или…

— Ну ты чего встал? — снова выплыла Барби. — Можешь меня сфоткать, плиз, а то на автоспуске кринжово получается.

На каком языке она вообще говорит?

— Да, конечно, — отказываться не стал, сделал вид, что все понимаю.

Она сунула мне в руки телефон и потянула в свою комнату. Ладонь сжала устройство, а память подсказала — «Айфон». Модный. Последняя модель.

Я зашел в ее комнату. И в голове вспыло имя девчонки: Машка. Уже что-то…

Если по разным комнатам живем, значит, мы с ней не того…. Машка же тем временем взяла букет цветочков и встала, выгнув спину и отклячив попку. Позировала на фоне распахнутого окна.

Я щелкнул и протянул ей «айфон».

— И все? — вскинула изящную бровь девчонка. — Рили?.. Один кадр? Из чего мне в пост выбирать?

— Пленку экономить надо, — хмыкнул я.

— Что экономить?

— Шутка…

— Ай, ладно, обойдусь без тебя, — отмахнулась она, уже уткнувшись в телефон.

Стала разглядывать кадр — и разулыбалась.

— О! А ничё так получилось… Зачётненько. И главное — с первого дубля.

Пару секунд она молча залипала в экран, потом заговорила, не отрываясь:

— Слушай… а что бы такого под сторис с цветами поставить? Я тут парочку придумала…

— Ну-ну, — буркнул я, скосив взгляд.

А что я ей отвечу, если пока понял только про цветы, которые и так сам видел?

— Вот смотри:

«Ну вот… кто-то знает, как поднять настроение.»

Или: «А день-то начался неожиданно приятно.»

А может, так: «Бывает, просыпаешься — а тебе уже цветы. Просто потому что ты — это ты.»

— Напиши, что цветы подарил Миша — и не парься, — посоветовал я.

— Какой ещё Миша?

— Ну, Петя. Не знаю… Кто там тебе гербарии приносит.

— А ты будто не в курсе? Я же сама их покупаю.

Ну, тут я уже не выдержал:

— Зачем, Маш?

Она закатила глаза, как училка перед двоечником:

— Ой, Макс… Ты чего такой тугой? Женщина должна быть обожаемой. И недоступной. Кому нужна та, за которой никто не бегает? Жиза, понимаешь?

— Угу, — соврал я.

— Вот выцеплю себе нормального мужика и свалю, наконец, из этой дыры, — мечтательно проговорила Машка, поправляя волосы и разглядывая себя в зеркале с таким видом, будто и правду готова была вот-вот замуж выскочить за первого встречного «принца».

— Нормальная хата, — пожал я плечами. — Тараканов же нет?

— Да я не про квартиру, я про город. Я про вообще. В Эмираты хочу.

— А отрабатывать? Три года положено, ты и года не отбарабанила.

Я уже вспомнил — Машка Ситникова училась со мной в одном взводе. Академия МВД, поступали от Новознаменска. После выпуска всех нас по распределению сюда и сунули.

Машка всегда была падка на красивую жизнь. В мужиках ковырялась, как в котлетках — всё не то. Не её уровень. Ей надо, чтоб сразу с кошельком, с машиной и без пивного пуза. Желательно с домиком у моря.

А как оказались с ней под одной крышей — это история простая. Когда после выпуска искали съёмную квартиру, подвернулась дёшевая двушка. Без риелторов, без наценок. Только одно условие — сдать хотели исключительно молодой бездетной паре.

Ну, тут уж дело техники, прикинулись.

Так и съехались. Для хозяев — пара, по факту — каждый сам по себе.

У Машки комната просторная, два окна и балкон. У «Максимки» — спаленка, куда еле влезли кровать, стол и шкаф. Теперь ещё и сушилка.

Никаких флюидов между нами не летало.

Машка на Макса и не смотрела как на мужика. Для неё он был просто сосед — субтильный, тихий. Удобный товарищ, коллега.