Хозяин Пустоши. Книга 1 (СИ) - Мист Денис

— Они не теряют способности?

— Нет. Но вот эликсиры из них немного слабее. Потому и охотятся внутри зон и рядом с ними.

— И все зоны такие небольшие?

— Да, — кивнула Лена. — Есть всего несколько зон, по одной на каждый вид магии во всем мире, диаметром в десять километров. Они зовутся эпицентрами.

— Похоже на то, как если бы взорвалась большая капсула, — сравнил я. — В эпицентр она упала и оставила воронку, разбилась и раскидала капли повсюду.

— Хорошее сравнение, — улыбнулась она.

На том обсуждение и закончилось. Мы поговорили о прошлом, помечтали о будущем и легли спать.

Утром проснулись, позавтракали все тем же глухарем. Я поймал себя на мысли, что уже устаю от такого рациона. Хочу хлеба, сыра и прочих радостей цивилизации. Вот затем мы и собираемся ограбить караван. Они лишили нас комфорта — хорошо же, мы возьмем его сами. Они думали, что избавились от проблемы? Нет, они себе ее нажили. Еще серьезнее, чем была.

Для успеха всей операции нам понадобятся три эликсира: телепортация, кислота и липучка. Елена очень сожалела, что не умеет варить даже двусоставные эликсиры, иначе совместила бы липучку из лап насекомых и кислоту из железы того жука, убитого мной в первый день. Придется каждому из нас пить один из эликсиров, чтобы выполнить свою часть задуманного.

Проще всего, конечно, оказалось найти жука-кислотника. Лена прилепила его к дереву паутиной, а мы с Ильей разделали — он достал кислотную железу, а я оторвал ноги. Мы сразу сварили по две порции эликсиров и отправились на юг, добывать мозжечок мерцающего енота. Именно с его помощью этот монстр перемещался в пространстве, чтобы сбежать от врагов и нападать на добычу. Меня немного смущало, что это енот. Как же он может быть монстром, если он такой милый? Но этот вопрос я задавать не стал — житель этого мира точно должен знать, что это за зверь такой.

Наш путь лежал через лес. Илья научил меня лучше охотиться, Лена собирала травы и готовила еду. Один раз нам повезло нарваться на гнездо перепелов и устроить себе царский завтрак из яичницы.

В какой-то момент я осознал, что мы идем уже три дня в довольно бодром темпе, а лес все не заканчивается. В моем мире тут не было леса — здесь простирались поля с пшеницей, ячменем и другими культурами, здесь жили в деревнях и поселках люди. В этом мире поля распахали ближе к городам, чтобы проще их защищать. И тут я понял, что не знаю, как ставить защиту вокруг поселений. Зато знали мои друзья. Вот и хорошо.

И все же мы дважды наткнулись на людей. Один раз это оказался лагерь головорезов, на следующий день нам попалось мирное поселение изгнанников-собирателей, семья Степановых из шести человек. Не маги. Родители и старший шестнадцатилетний сын носили шрамы изгоев, младшим было от девяти до пяти лет, они родились уже здесь, в лесу. Все русоволосые, коренастые, с круглыми приятными лицами, у девочек носики усыпаны веснушками. Очень приятные люди и радушные.

Они жили в землянке, устроенной под корнями упавшего дерева. Изгнали их из Орла по воле князя Голицына двенадцать лет назад. Якобы они замышляли что-то. На самом деле ему не понравилось, что жена отказала ему в интиме. Она работала главной швеей в его доме, шила ему и его семье лучшие наряды, но Павлу Сергеевичу захотелось большего. А чтобы после ее отказа скандал не вышел за пределы дома, он предпочел с ней расстаться. Мы предупредили Степановых о бандитах, но они знали. Утром мы ушли, оставив им мясо.

— Запомните это место. Когда у нас будет свое поселение, пригласим их к себе, — сказал я, когда мы отошли на достаточное расстояние.

— Согласен. Он строитель, она швея. Дети тоже явно работящие. Пригодятся, — согласился Илья.

А Лена ужасалась тому, как они протянули в изгнании так долго и без магии.

— А вы заметили, что на них нормальная одежда? — обратил я внимание.

— Да, только откуда? — нахмурилась Лена.

— А вот зря не спросили. Это или какой-то выход на город, или тут есть ткачи.

— Если у нас все получится, позовем к себе и спросим, — улыбнулся Илья.

Мы продолжили путь.

С каждым днем я проходил без отдыха все более длинные дистанции, тело наливалось силой и уже почти не болело. В какой-то момент мне показалось, что мы заблудились, но Илья успокоил.

— Завтра таким темпом будем на месте, — сказал он. — Когда я узнал, что мне уготовил папаша, первым делом изучил карту зон и запомнил. Попытался взять ее с собой, но не позволили, гады.

— Меня едва без рюкзака не отправили в лес, — поделился я.

— Да, так часто поступают, но с простолюдинами, — вставила Елена.

— Ты сказал, что это была инициатива отца. А что мать? — спросил я Илью.

— Это самое занятное. Он обвинил ее в измене и развелся. Так что меня выкинули не просто как слабака, а как бастарда. А матушка… не знаю. Сначала она рвалась со мной, но я уговорил ее вернуться в Тулу. Надеюсь, что уговорил. — Илья болезненно поморщился.

— Сочувствую, — искренне сказал я.

— Ничего. Главное, что она жива, — ободряюще улыбнулся он. — Ладно, вернемся к еноту. Чтобы прыгнуть сквозь пространство, ему надо видеть место. Поэтому паутину надо лепить на глаза.

— Сомневаюсь, что он подпустит достаточно близко для точного броска. И почему именно его ищем, если там все в зоне должны быть такими?

— Потому, что пить это предстоит мне, а звериные эликсиры я воспринимаю лучше, чем из насекомых или птиц, — ответила Елена.

— Хорошо. Кстати, вы случайно не пара? А то я так ворвался. Вдруг могу помешать?

Они переглянулись и рассмеялись.

— Что? Нет! — сквозь смех выдавила Лена. — До изгнания мы только знали о существовании друг друга. И в академии Илья на три года старше учился, а я только поступила.

Что такое академия, я узнал из памяти тела еще в первый день. Там начинают учиться с семнадцати лет — и теперь я знал возраст Елены — и могут учиться до десяти лет в зависимости от желания и таланта к магии. Юные маги учатся охоте на монстров, изготовлению эликсиров, изучают, что с какого монстра можно взять. Так же в академии помогают развить магию, то есть варить те самые особенные эликсиры. Минимальный камень для поступления — топаз.

— Так что ты не помешаешь, — добавил Илья и улыбнулся с пониманием.

Да-да, я задал вопрос с подвохом. Елена красивая и умная, я не раз ловил себя на том, что с усилием отвожу от нее взгляд. Не знаю, получится ли что-то в будущем, но пока нам всем тут не до романтики.

— Вот и прибыли, — сообщил Илья в середине следующего дня. — Хорошо, что дождей пока нет. Без них еноты предпочитают жить у воды. Ищем речки, ручьи, запруды и прочее.

И мы начали поиски. Небольшие ручьи тут встречались часто, но река Рыбница и ее притоки остались западнее. Еще попадались небольшие пруды примерно три на четыре метра почти правильной овальной формы — воронки с той последней войны, когда самолеты еще летали. На берегу одного такого пруда мы и нашли его.

Вернее, нашел Илья — я бы не узнал в этом создании енота и прошел мимо. Он был немного больше обычного енота, с шерстью коричневой, а не серой и хвост его больше походил на беличий. И только когда зверь обернулся на нас, я признал в нем енота. Но только до тех пор, пока он не открыл рот. Тогда умильная мордашка превратилась в злобную морду с пастью, полной треугольных зубов, а меж ними трепетал раздвоенный длинный язык. Из верхней десны выскочили два клыка, с них капнула жидкость и трава зашипела.

— Почему ты не предупредил о том, что он еще и ядовитый? — тихо спросил я.

— Они разных видов. Поехали, — подтолкнул меня к действиям Илья.

Мы с ним выпили паутинные эликсиры, Лена предпочла молниевый. И охота началась.

Я выпустил паутину, но енот замерцал и исчез. Паутина упала на траву. Мы завертели головами, но быстрее услышали его. Енот сидел под ивой на берегу чуть дальше и хихикал.

— Заходи слева. Лена, жди и отследи, куда он прыгнет опять. И если получится, бей, — сказал я и рванул к нашей цели.