– Здравствуйте, Алексей Васильевич! – сказал гость по‑русски. – Разрешите?
– Проходите! – Кержаков указал на стол для переговоров и встал, чтобы перебраться к нему. – Поговорим.
Гость, не чинясь, последовал приглашению и присел к столу. Кержаков устроился напротив.
– С вашего разрешения представлюсь, – начал гость. – Мурашко Михаил Иванович, целитель. Прилетел из Буэнос‑Айреса на конгресс соотечественников. Услыхав о путче, прибыл к вам на помощь…
– Погодите! – перебил его Кержаков. – Мне сказали про кубинского дипломата.
– Это тоже я, – улыбнулся Мурашко. – Вот, – он достал из кармана и выложил на стол паспорт. – И еще, – к синей книжице добавились еще две, в том числе красная. – Я гражданин трех стран: СССР, Аргентины и Кубы. Паспорт последней – дипломатический.
– Почему? – спросил Кержаков – просто так, для проформы. В своей жизни повидал он многое, но такое наблюдал впервые. Гражданин трех государств, да еще таких разных! А ведь совсем молод, лет тридцати пяти, не больше.
– Герою Кубы положено, – ответил гость.
– Вы Герой Кубы?!
– Да, – подтвердил Мурашко и полез в сумку. Достал и выложил перед Кержаковым Золотую звезду на колодке цвета кубинского флага и еще какой‑то орден. – Получил из рук Фиделя. Вот.
К наградам добавились фотографии. Кержаков рассмотрел снимки. Гость не врал. Кастро прикреплял Золотую звезду к его форменной рубашке. Общий снимок: Мурашко стоит рядом с Фиделем. Одет в военную форму, явно кубинскую. Погоны не рассмотреть.
– За что вас наградили?
– Исцелял кубинских детей, но не только. Для Звезды этого мало. Остальное секрет.
– Понял, – кивнул Кержаков. – Почему пришли к нам?
– Потому что они говнюки, – ответил гость. – У меня есть счет к коммунистам, Алексей Васильевич. В феврале этого года я бежал из СССР. Вы слыхали такую фамилию – Родин?
– Генерал‑лейтенант КГБ?
– Именно. Хотел, чтобы работал на него. Исцелял иностранцев, а деньги за исцеление шли в его карман. Сын Родина угрожал моей семье. Нас хотели арестовать и заставить работать силой. Удалось сбежать в Германию, но и там не оставили в покое. Попытались похитить и увезти в СССР. Хорошо, вмешалась немецкая полиция. Ненавижу власть, которая поступает так со своими гражданами. Я не делал ничего плохого. Исцелял деток в Минске, их везли туда со всего СССР. Но в итоге стал эмигрантом.
– Родина выперли на пенсию, – сообщил Кержаков. – Говорили, по приказу Горбачева. Вам можно не бояться.
– Если путчисты победят, то такие, как Родин, вернутся, – покрутил головой гость. – На меня набросят узду. Потому я здесь. Вы, наверное, думаете, что от меня мало проку. Это не так. Я действительно целитель – не из тех, кто надувает щеки в телевизоре. Для примера, спас от смерти президента Аргентины Менема. У него был инсульт, врачи сочли случай безнадежным. Ну, а я вытащил. Вижу, сомневаетесь. Вот, – Мурашко вновь полез в сумку и выложил на стол многолучевую золотую звезду на голубой ленте. – Аргентинский орден Освободителя Сан‑Мартина. Сам Менем вручил.
– Ни хрена себе! – не удержался Кержаков.
– Патологию человека вижу на расстоянии, – как ни в чем не бывало продолжил гость. – Вот у вас на левом плече шрам. Судя по форме, осколочное ранение.
– В Афгане зацепило, – буркнул Кержаков, переваривая услышанное. Надо же, какой человек! О его ранении знать он не мог. – Рад, что вы с нами, Михаил Иванович. Но учтите, здесь опасно.
– Не думаю, – возразил гость. – Армия на штурм не пойдет, вы это сами знаете. Да и не с чем. В танках нет боекомплекта, личному составу патронов не выдали. Реальную опасность может представлять «Альфа» с «Вымпелом», но там не дураки. Вокруг Белого дома стоят люди. В случае штурма жертвы неизбежны. Зачем офицерам брать грех на душу, выполняя преступный приказ? Не полезут они в политические разборки.
– Вы откуда знаете? – спросил Кержаков, охренев от услышанного. Такого даже он не знал.
– Есть источники информации, – улыбнулся гость. – В КГБ не одни Родины служат, есть и порядочные люди. Они, к слову, помогли мне выбраться за границу. И об «Альфе». У нее был приказ захватить Ельцина на Калужском шоссе по дороге в Москву [74]. Офицеры его саботировали. А ведь можно было обойтись минимальными жертвами. Что для «Альфы» несколько охранников с пистолетами?
– У нас были автоматы, – поправил Кержаков, пребывая в том же охренении.
– Ну, и что? – пожал плечами Мурашко. – Покрошили бы вмиг. Это «Альфа», Алексей Васильевич. Хотя, что я объясняю, сами знаете.
Кержаков знал, потому ощутил, как на миг похолодела спина. Смерть прошла рядом.
– Хотите совет дилетанта? – спросил Мурашко.
– Да, – кивнул Кержаков, хотя считать гостя дилетантом после всего услышанного он не стал бы. Слишком много знал странный целитель.
– Как можно скорее привезите в Москву Горбачева. С его появлением путч лопнет словно мыльный пузырь.
– Но он под охраной в Форосе! – возразил Кержаков.
– Да кому он нужен? – махнул гость рукой. – Нет там никого. Сидит в своей резиденции и в ус не дует. Разве что обосрался со страха, – он засмеялся. – Отправьте за ним Руцкого. Он и самолет найдет, и Горбачева притащит. Боевой генерал.
«А ведь гость прав, – подумал Кержаков. – Появись в Москве Горбачев, путчу конец».
– Доложу о вашем предложении президенту, – пообещал гостю. – А теперь в отношении вас. Что нужно от меня?
– Если есть возможность, предоставьте какую‑нибудь комнату, – попросил Мурашко. – Где б я мог нормально присесть, а не болтаться в коридоре. Да и вам найти меня будет проще. Кормить не обязательно, – улыбнулся он. – Я шоколадок в буфете купил. На пару дней хватит.
– Накормим, – пообещал Кержаков и вызвал из приемной помощника.
* * *
В Белый дом я проник без проблем. Показал паспорт, объявил, что я врач и хочу быть полезным защитникам демократии. Пропустили, предложив направиться в штаб – там скажут, чем заняться. В штаб я не пошел – нафиг сдался, мне нужен глава охраны президента. Только через него можно выйти на Ельцина.
Кержаков был занят, я подумал и пошел болтаться по коридорам. Редкий шанс стать участником исторического события, будет о чем рассказать детям. В Белом доме царил бардак. Люди бегали по зданию, собирались кучками в углах, обсуждая слухи. Тех бродило множество. Даже комментировать не буду. «Нам идет на помощь ВДВ, авиация разбомбит танки в городе, если те не уберутся из Москвы». Ну, и прочий бред. С собой я притащил два блока сигарет «Мальборо». Угощал ими милиционеров и добровольцев с «Ксюхами» [75], рассказывал, что прилетел из Аргентины, дабы поддержать законно избранную власть России. В доказательство предъявлял аргентинский паспорт. Мне улыбались, даже обнимали, а с одним из добровольцев – его звали Вася, даже тяпнули по сто граммов, закусив шоколадкой из моих запасов. Водка нашлась у собутыльника.
– А не сфотографироваться ли нам на память? – предложил я Васе. – У меня камера есть.
Он откликнулся с энтузиазмом. Мы вышли в коридор, где я снял Васю с автоматом, а потом попросил сфотографировать и меня. Взял у него «Ксюху», встал к окну и сделал вид, что целюсь в кого‑то снаружи. Вася щелкнул затвором «Никона».
– Постойте так! – внезапно попросил кто‑то.
Повернул голову – знакомое лицо. Сергей Медведев [76], совсем еще молодой. Рядом – оператор с камерой. Интересно. Насколько помню, Съемочная группа Медведева оказалась близ Белого дома во второй половине дня [77]. Здесь он прибыл раньше.
Почему бы не помочь хорошему человеку? С минуту я рьяно изображал отважного защитника Белого дома, который бдит на посту, выцеливая за окном коварных гэкачэпистов.
